мы еще не победили и никакой надежды, что они нас не видели, нет!
Борис переглянулся с Вересом.
— До сих пор не замечал, — шепнул волшебник на ухо молодому охотнику, — что наш глубокоуважаемый глава Братства Бойцов обладает таким высоким интеллектом!
Верес ответил улыбкой.
Ожидание становилось невыносимым.
— Почему они ничего не предпринимают? — удивлялся Рагор.
Они вчетвером сели за столик под густым деревом на холме, так, что их не было видно. Они же, напротив, видели всю долину.
Было дано распоряжение накормить и напоить воинов прямо на их занятых местах, с полной осторожностью, разумеется.
Воеводам и их помощникам подали выпивки.
Рагор рассуждал:
— Если они нас не видели, то давно должны били предпринять какие-то действия! Разведчики же неспроста появились! Если же видели, то они ничего не предпримут! И что тогда? Будем ждать их целую вечность?
— Тогда разделим войско на две части, — предложил Гуранский, — вечером отправим одних на покой, другим придется несколько часов быть наготове. Затем через каждые четыре часа будем их менять. Думаю, так они хоть чуть-чуть смогут отдыхать.
На краю оврага со стороны Орканума произошел взрыв. Доломит-северянин перелетел через пропасть, но приземлился на замаскированную восточную взрывчатку и вместе с отваливающимися глыбами с криками улетел вниз. Если бы не ловушка его бы не заметили — он был невидимым.
— В чем дело? Почему его не заметили? — не понимал Рагор.
Они оставили стол и теперь нервно ждали, что будет дальше.
— Скорее всего, он выпил зелье невидимки, — предположил Борис, — но возможно, что у него волшебное кольцо или амулет. Может, доспехи зачарованы. Но это реже встречается.
— А если у них у всей армии такие амулеты? — раздосадовался Рагор, — Или еще хуже доспехи у всех невидимые!
— Ну и то и другое вряд ли! — успокоил его волшебник, — колец столько найти не возможно! Я не думаю, что даже в Омуте наберется их больше сотни, да и то такие вещи прячут далеко от посторонних. А насчет доспехов все еще плачевнее! Зачаровывают их пара — тройка умельцев в столице. Дело это не простое. Думаю, это было обычное зелье оптической абберации. Его бы увидели, будь наши первые ряды ближе к краю! А так просто никто этого даже не ожидал!
Как только Борис договорил и глотнул горячительного напитка, раздался еще один взрыв. Затем еще. И уже через несколько секунд весь край пропасти начал осыпаться в бездну. Сначала противников не было видно, но чем ближе они приближались, тем их очертания можно было лучше различить. Когда падать оказалось некуда, невидимки просто валились на взрыхленную землю, и их становилось видно из-за грязи и крови.
Вскоре взрывы прекратились. Над долиной стоял густой дым, смешанный с поднявшейся в воздух пылью.
Как пелена начала рассеиваться и стало видно противоположный берег, Гуранский вдруг бросился вперед и заорал во все горло:
— В рассыпную! Нас атакуют!
И в следующий миг из рассасывающегося дыма показалась дымящаяся каменная глыбина. Некоторые бедняги не успели сообразить, и были накрыты снарядом. В следующие секунды были отправлены еще несколько глыб, которые унесли жизни еще дюжины бойцов. Внизу началась паника. Воеводы начали отдавать приказы. Вскоре воинов удалось сгруппировать у подножия холма, так что катапульты их не доставали. Лучники вовсю работали. По средним подсчетам они уже должны были уложить несколько десятков северян на противоположной стороне. Постепенно катапульты перестали посылать снаряды. Ветер прогнал дым, и стало видно, что происходит на той стороне.
Противник потерпел большие потери, но сдаваться не собирался. У лучников Орканума кончались стрелы, и это дало противнику возможность приблизиться к самому краю пропасти. Их прибывало все больше и больше, и было видно, как они надевают кольца, амулеты, пьют зелья, исчезают и парят над пропастью.
Но в следующий момент произошло то, чего никто не ожидал.
Ясное доселе небо, на котором в зените палило солнце, вдруг побагровело, а спустя секунды и вовсе стало фиолетовым. Солнце, несколько мгновений назад сиявшее ярким пятном, превратилось в тлеющее желтое пятнышко, неспособное ни осветить, ни, тем более, согреть землю.
Воеводы переводили взгляд с вражеской армии на догорающее солнце и обратно.
Северяне при виде этого природного катаклизма начали отступать.
Никто не мог понять, что происходит.
Враг отступил.
Но стало становиться холодно, одиноко и тоскливо.
Сколько ночей прошло с тех пор, как Бор впервые увидел Анлиль? Он уже и сам сбился со счета. Он сам, можно было сказать, жил всего несколько дней, но за это время произошло столько событий, что он думал, что прошло уже несколько лет!
Парень чувствовал себя неважно. Он попросту предал Анлиль. Она спасла его, доверилась. А он, как последний мерзавец, обманул её.
С другой стороны была Орнела. Она была моложе, глупее и ранимее, чем Анлиль.
Может Бор сделал все правильно.
Эти мысли не давали ему покоя всю ночь. В старом домике в дубе было тепло и уютно. Рядом спали две прекрасные девушки. Но, тем не менее, сон все равно не приходил.
Так и не уснув, Бор решил отправиться в путь. Он тихонько собрал все необходимое и покинул уютное убежище.
Но, пройдя несколько верст по пересеченной местности, он вдруг понял, что не знает, куда ему идти. Где находится эта загадочная Белая гора. Ноги против воли подкосились, и раздосадованный парень упал на землю.
— Я так и знала, что ты без меня пропадешь! — разрезал голос тишину.
Бор обернулся — к нему приближалась Орнела.
— Зачем ты пошла за мной? — спросил Бор, поднимаясь на ноги.
— Зачем? — удивилась девушка, — Да ты и шагу без моей помощи ступить не можешь! Ты хоть знаешь, куда тебе надо идти?
— Не знаю! — понурился Бор.
— А я знаю! — строго сказала Орнела.
— Откуда? — удивился Бор, — прочитала мои мысли?
— Нет, дурачек, — рассмеялась девушка, — Анлиль мне все рассказала! Она за тебя волнуется.
Бору опять стало не по себе.
— Идем! — скомандовала Орнела, — нет времени нюни распускать!
Они двинулись на юг. Через несколько часов они оказались на краю долины, где открывался прекрасный вид на Тюлип.
Бор наконец увидел город во всей его красе. Огромная высокая каменная стена с разного цвета вкраплениями с крытым боевым ходом опоясывала весь город. По краям неправильной формы многоугольника над стеной возвышались остроконечные башни, сильно выдвинутые за пределы прясел стены. В центре города возвышался герцогский замок, соединенный с внешней стеной длинными переходами — стенами, разделяющими районы города друг от друга. Не совсем понятно на что конкретно был похож этот доминант города —
