Но вот сокращения мышц живота Сарма стали незаметны, и звуков дыхания я больше не слышал. Концы его передних лап больше не поворачивались, в результате роговые лезвия исчезли, снова стали видны четыре маленьких хватательных крючка. Концы их касались друг друга. Антенны Сарма застыли.
Он рассматривал меня.
И не двигался.
Я так и не смог привыкнуть к этой невероятной, полной неподвижности царей-жрецов.
Он отдаленно напоминал лезвие золотого ножа.
Неожиданно антенны Сарма нацелились на Миска.
– Ты должен был анестезировать его, – сказал Сарм.
– Может быть, – согласился Миск.
Почему-то меня это обидело. Мне показалось, что Миск предал меня, что я вел себя не как разумное существо, и Сарм именно этого и ожидал.
– Прости, – сказал я Сарму, убирая меч в ножны.
– Видишь, – сказал Миск.
– Он опасен, – заявил Сарм.
Я рассмеялся.
– Что это? – спросил Сарм, поднимая антенны.
– Он трясет своими антеннами и сворачивает их, – ответил Миск.
Получив эту информацию, Сарм не затрясся и не стал сворачивать свои антенны; снова выскочили лезвия и скрылись, антенны его раздраженно дернулись. Я понял, что нельзя трясти антеннами и сворачивать их перед царем-жрецом.
– Поднимайся на диск, Тарл Кабот из Ко-ро-ба, – сказал Миск, указывая передней конечностью на плоский овальный диск, на котором на платформу прилетел Сарм.
Я колебался.
– Он боится, – сказал Сарм.
– Ему нечего бояться, – ответил Миск.
– Я не боюсь, – заявил я.
– Тогда поднимайся на диск, – сказал Миск.
Я послушался, и два царя-жреца осторожно присоединились ко мне, став по обе стороны и чуть сзади. Не успели они встать, как диск гладко и тихо начал спускаться по длинной рампе к дну каньона.
Диск двигался с большой скоростью, и я с некоторым трудом удерживался на ногах, склонившись под давлением воздуха. К моему раздражению, оба царя-жреца стояли неподвижно, слегка наклонившись вперед, высоко подняв передние конечности, прижав антенны к голове.
Овальный диск замедлил движение и остановился в центре мраморного круга в полпасанга диаметром на дне огромного ярко освещенного многоцветного искусственного каньона.
Я оказался на площади, окруженной фантастическими сооружениями роя царей-жрецов. Площадь была заполнена не только царями-жрецами, но и многочисленными существами самого разнообразного вида. Среди них были мужчины и женщины, босоногие, с выбритыми головами, одетые в короткие пурпурные накидки, в которых отражался свет площади. Одежда как будто из пластика.
Я посторонился, мимо на маленьком диске пролетело плоское существо, похожее на слизня; оно цеплялось за диск многочисленными лапами.
– Нам нужно спешить, – сказал Сарм.
– Я вижу здесь людей, – обратился я к Миску. – Это рабы?
– Да, – ответил Миск.
– Но у них нет ошейников, – заметил я.
– Нам не нужно обозначать различие между рабами и свободными в рое, – сказал Миск, – потому что в рое все люди рабы.
– Почему они выбриты и так одеты?
– Так гигиеничней, – сказал Миск.
– Нам пора уходить с площади, – сказал Сарм.
Позже я узнал, что он опасался испачкаться в таком грязном месте. Ведь тут ходят люди.
– А почему рабы одеты в пурпур? – спросил я Миска. – Это цвет одежды убаров.
– Потому что быть рабом царей-жрецов – огромная честь, – ответил Миск.
– Вы и меня собираетесь побрить и переодеть?
Рука моя снова потянулась к мечу.
– Может быть, и нет, – сказал Сарм. – Возможно, тебя придется немедленно уничтожить. Нужно просмотреть записи запахов.
– Он не будет уничтожен, – заявил Миск, – и не будет выбрит и одет как раб.
– Почему? – спросил Сарм.
– Таково желание Матери.
– А какое она к этому имеет отношение?
– Большое, – сказал Миск.
Сарм, по-видимому, удивился. Он остановился. Его антенны нервно задергались.
– Его привели в туннели с какой-то целью?
– Я пришел по своей воле, – вмешался я.
– Не будь глупцом, – сказал мне Миск.
– С какой целью его привели в туннели? – спросил Сарм.
– Цель известна Матери, – ответил Миск.
– Я рожденный первым, – сказал Сарм.
– Она Мать, – ответил Миск.
– Хорошо. – Сарм отвернулся. Я чувствовал, что он очень недоволен.
В это время поблизости проходила девушка. Глядя на меня широко раскрытыми глазами, она посторонилась. Хоть голова ее была выбрита, девушка оказалась хорошенькой, и прозрачная пластиковая одежда не скрывала ее прелестей.
Сарм в отвращении вздрогнул.
– Быстрей, – сказал он, и мы вслед за ним пошли с площади.
– Твой меч, – сказал Миск, протягивая ко мне переднюю лапу.
– Ни за что, – ответил я и попятился.
– Пожалуйста, – попросил Миск.
Почему-то я неохотно отстегнул пояс с мечом и протянул оружие Миску.
Сарм, стоявший на диске в длинной комнате, казалось, был этим доволен. За ним была стена с тысячами светящихся кнопок, Сарм повернулся к ней, отодвинул занавес, и оказалось, что к кнопкам ведут многочисленные тонкие нити. Сарм начал пропускать их между антеннами. Примерно с ан он занимался этим, потом раздраженно повернулся ко мне.
Я взад и вперед ходил по длинной комнате, нервничая из-за отсутствия привычной тяжести меча у бедра.
Все это время Миск не двигался, он застыл в невероятной неподвижности, на которую способны цари-жрецы.
– Записи запахов молчат, – сказал Сарм.
– Конечно, – согласился Миск.
– Что мы сделаем с этим существом? – спросил Сарм.
– Мать желает, чтобы некоторое время ему позволено было жить как мэтоку, – сказал Миск.
– А что это? – спросил я.
– Существо, которое в рое, но не принадлежит рою, – ответил Миск.
– Как артропод?
– Совершенно верно.
– По-моему, – сказал Сарм, – его нужно отправить в виварий или в помещения для разделки.
– Но желание Матери не таково, – ответил Миск.
– Понимаю, – сказал Сарм.
– И не таково желание роя.
– Конечно, – согласился Сарм, – потому что желание Матери – это желание роя.
– Мать – это рой, и рой – это Мать, – сказал Миск.
– Да, – подтвердил Сарм, и оба царя-жреца подошли друг к другу и осторожно коснулись антеннами.
Когда они разъединились, Сарм повернулся ко мне.
– Тем не менее, – сказал он, – я поговорю с Матерью об этом.
– Конечно, – сказал Миск.
– Нужно было посоветоваться со мной, потому что я рожденный первым.
– Может быть, – сказал Миск.
Сарм смотрел на меня сверху вниз. Вероятно, он никак не мог простить испуг, который испытал при нашей встрече на платформе высоко над каньоном.
