вылезая оттуда лишь для того, чтобы поесть или поиграть. Фин мельком увидела в капюшоне светлую шкурку, когда Фрэнк устроился на одном из складных стульев.
Редактор городской газеты Кассандра Кэтмор заняла своё обычное место в заднем ряду. В волосы, завязанные на макушке узлом, была воткнута ручка, крошечным блокнотом женщина похлопывала себя по бедру. Благодаря своей матовой тёмной помаде Кассандра походила на героиню чёрно-белого фильма. Следующими вошли мистер и миссис Карвер из «Бодрящих напитков». За ними плелась Сидар, сунув руки в карманы джинсов. При виде Фин она с облегчением сказала:
– Привет.
– Привет, – ответила Фин. – Не знала, что ты придёшь.
Сидар смущённо опустила глаза.
– Из-за всех этих криминальных событий родители не хотели оставлять меня дома одну. – Она закатила глаза, давая знать, как сильно могут раздражать чрезмерно заботливые родители. – Эдди здесь?
Фин покачала головой.
– Нет, Эдди не ходит на городские собрания… С тех пор, как тётя Миртл поссорилась с мэром Даунер.
Краешки губ Сидар дрогнули.
– Здесь не бывает скучно, а?
– Иногда мне хотелось бы поскучать.
Сидар оглянулась через плечо.
– Я должна вернуться к папе с мамой. Ну, увидимся в школе.
Она слегка улыбнулась и пошла вперёд. Только тут Фин задумалась – может, стоило пригласить Сидар сесть рядом? Но в глубине души она испытала облегчение, радуясь, что осталась одна.
За то недолгое время, что девочки разговаривали, зал почти весь заполнился.
Наконец, вошла мэр Даунер. Фин ни разу не видела, чтобы она улыбалась. Эдди говорил – это потому, что она хочет соответствовать своему имени. Даунер была не только мэром, она ещё возглавляла совет комиссии по туризму, соседский дозор и ассоциацию домовладельцев. Она управляла городом много лет, но, как ни жаловались на неё люди, никто не хотел оспаривать у мэра Даунер её пост.
Прозвучал призыв к тишине, потом мэр зачитала повестку дня и заранее подготовленные объявления, в том числе напоминания, что ворота не считаются дверями, поэтому нет смысла вешать на них таблички в надежде завести оленя или неосторожного туриста в дом того, кого вы невзлюбили, к тому же поступать так – вандализм. Затем последовала обычная просьба либо держать мусорные баки в помещении, либо выдавать воронам их еженедельную порцию еды, потому что заплесневелый мусор опять валялся на тротуаре Оук-стрит.
– И напоследок, – сказала мэр Даунер. – Северо-западную туристическую тропу перегородило упавшее дерево. Нужно, чтобы кто-то его убрал.
– Туристический сезон почти закончился, – возразил пожилой мужчина из передних рядов. – Неужели и вправду нужно тратить городской бюджет на ненужную работу?
– Сезон закончился почти, но не совсем, – скрипучим голосом сказала миссис Брэкенбери. – Город не должен потерять привлекательность для туристов.
– Они могли бы поехать куда-нибудь в другое место, – пробормотал мужчина.
– Выдвигаю кандидатуру Фрэнка, – сказал мистер Мадейра.
– Так дела не делаются, – отозвалась мэр Даунер с нарочитым спокойствием. – Надо свериться с городским бюджетом и…
– Поддерживаю кандидатуру, – сказала миссис Брэкенбери.
– Нет, – упорствовала мэр Даунер. – Я поговорю с комитетом о…
– Комитет по планированию состоит из вас, – сказал мистер Мадейра. – Вам нужно поговорить с самой собой?
– Существуют определённые процедуры, – ответила мэр Даунер, уставившись на него глазами, похожими на осколки стекла.
Сердитый взгляд как будто отскочил от мистера Мадейры. Тот просто отхлебнул чая из своей кружки.
– Сейчас конец туристического сезона, – вмешалась мама Фин успокаивающим голосом, каким говорила с недовольными постояльцами. – Надо как можно скорее расчистить тропу, чтобы люди не разъехались по домам раньше времени. Мы не можем себе этого позволить, по крайней мере, до межсезонья.
Мэр Даунер посмотрела на маму и кивнула.
– Полагаю, мы можем отказаться от процедуры согласования ради процветания города. Фрэнк?
Фрэнк засовывал в капюшон что-то похожее на подсолнечное семечко. Крошечная лапка хорька выхватила семечко из его пальцев.
– Я могу заняться деревом в среду, – сказал Фрэнк.
– Что ж, – кивнула мэр Даунер, – хотя бы это решено.
Она шагнула назад, чтобы выпить воды, в то время как её помощник объявил о переходе к обсуждению тем, не вошедших в повестку дня, что означало: любой житель города может взять микрофон, чтобы пожаловаться. Регламент выступления – две минуты.
Эта часть собрания нравилась Фин больше всего. Пока обсуждались такие вопросы, как общественные работы или распределение средств, она часто читала книжки, но очень любила слушать сплетни. Не только она: первые два ряда занимали пожилые люди, и некоторые из них вязали или решали кроссворды во время более скучных выступлений.
Всё до сих пор вспоминали, как мэр Даунер попыталась протащить закон, согласно которому трава на газонах должна быть короче дюйма, но тётя Миртл дала ей отпор, пробравшись во двор Даунер в десять вечера и измерив траву древней деревянной линейкой. В другой раз кто-то сказал, что надо попытаться переселить тварь из Бауэрс-крик. Это вылилось в скандал с семьёй Рейес, потому что они считали: в ручье живёт келпи, существо, находящееся под угрозой исчезновения и подлежащее защите. А в прошлом году кто-то (или что-то) всё время воровал дверные ручки. Никто не мог понять, кто это, виновника так и не нашли.
Конечно, все сегодняшние выступления были посвящены недавним грабежам.
– Безобразие… – говорил пожилой мужчина за кафедрой. Фин не помнила, как его зовут; он жил на улице за продуктовым магазином. – Раньше наш город был домашним, семейным, но благодаря всяким новеньким…
Он смотрел в сторону семьи Рейес. Близнецы были зажаты между своими двумя мамами – Мэтти играл на крошечном игровом устройстве, но Иззи слушала. У обоих близнецов были чёрные волосы; Иззи собирала волосы в конский хвост, а когда Мэтти наклонялся вперёд, его волосы падали на глаза. Фин несколько раз хотела поговорить с Иззи, но у неё ни разу не хватило на это духу.
Иззи сделала грубый жест в сторону кафедры; Мэтти схватил руку сестры и опустил, прежде чем пожилые люди впереди успели обернуться и заметить.
– Да, проблема в нас, – сказала та миссис Рейес, что сидела рядом с Иззи. – Не в вас и в вашем семнадцатилетнем племяннике, который украл соседского кота и бросил в ручей, чтобы приманить существо из Бауэрс-крик.
– Так вот почему кот Уинтерборнов был на прошлой неделе таким мокрым, – пробормотал кто-то в заднем ряду.
– Не волнуйтесь, тот кот пролил больше крови, чем любой монстр, – ответил другой человек.
– Это… это к делу не относится, – пробормотал Человек на Подиуме.
Мэр Даунер попыталась восстановить порядок, стуча молотком.
Фин воспользовалась шумом, чтобы встать: ей нужно было в туалет. По крайней мере, ещё никто не упомянул, что видел чайного монстра, и на том спасибо.
– За неделю уже два случая, –
