Но давайте закроем эту тему. Никогда не любила страшилки, а этот Ткач пугает меня до чёртиков. Я даже укрощённых единорогов слегка… – Не договорив, она беспокойно покосилась на Серебряного Клинка, щёлкающего зубами на мошек.
Бобби закатила глаза:
– Идёмте.
Они нагнали остальных, но Скандар с Негодяем так и держались позади. Шагая по каменистой тропе, он без конца думал: «Хоть бы я не был духовным магом, хоть бы я не был духовным магом».
– Наверху!
– Вы это видели! В небе!
По очереди наездников прокатилась волна восторженных возгласов. Над головой Скандара скользнула крылатая тень, и он тоже поднял глаза. Небо кишело единорогами, то и дело уходящими в крутое пике, визжа и ревя на малышей под ними. Все они были укрощёнными, и рог у каждого был цветной, не то что у того, дикого. Скандар боролся с инстинктивным желанием пригнуться, потому что единороги пролетали всё ниже, будто подначивая друг друга. Негодяй, Ярость и другие новорождённые успели заметно подрасти – от крупной собаки до небольшого пони за каких-то пару часов, – но эти единороги были минимум вдвое крупнее. Проносящиеся над головой кровожадные создания вкупе с неутихающей в голове тревогой из-за элемента духа – неудивительно, что нервы Скандара были натянуты как струны.
Поэтому он чуть не подскочил до небес, когда из рога Ярости вылетел электрический разряд и попал в Негодяя, вынудив того отпрыгнуть в сторону. А Ярость с гордым видом обошла лужу посреди тропы. Серый единорог не захотел мочить копыта! Бобби сердито покачала головой:
– С ума сойти! Мне достался единорог-убийца, не выносящий грязи.
Скандар наблюдал за Негодяем, внимание которого вместе с маленьким рогом было устремлено в небо. Его глаза, следящие за парящими над ними единорогами, то краснели, то снова чернели, маленькие крылышки подрагивали, будто он был не прочь присоединиться к старшим сородичам.
– Мал ты ещё для этого, – со смехом сказал ему Скандар.
Чёрный единорог ответил красноречивым фонтанчиком воды из рога, попав ему прямо в глаза.
– Аргх, ты что?! – возмутился Скандар, пока Бобби заходилась в хохоте.
Негодяй захлопал крыльями и лукаво посмотрел из-под ресниц на своего напарника. Скандар начал подозревать, что его единорог обладает отменным чувством юмора.
Застопорившаяся из-за воздушного представления очередь снова двинулась вперёд, но Скандар всё равно каждые несколько секунд поглядывал вверх. Единорогов всё прибавлялось: одни лениво парили в ветряных потоках, другие игриво наскакивали друг на друга, а третьи устраивали магические бои, окрашивая небо фейерверками стихийных взрывов.
Скандар даже не замечал, что они уже какое-то время поднимаются по склону скалистого холма, пока не начал задыхаться. Неровная извилистая тропа вела их мимо огороженных участков: где-то с пятнами выжженной растительности, где-то с глубокими рытвинами в земле, а один был залит водой, и трава там была заметно зеленее. Он не сразу сообразил, для чего эти площадки, пока не разглядел следы от копыт.
– Тренировочные поля? – пропыхтел он Негодяю, остановившись на середине крутого склона: их процессии преградило путь самое огромное дерево из всех, какие Скандару приходилось видеть.
Его ствол с шишковатой корой устремился в небо, и, лишь запрокинув голову, Скандар смог разглядеть густую крону. Но к его изумлению, листья в ней были не только зелёные, а и насыщенно-красные, кукурузно-жёлтые, изумрудные и синие, как море. Разбавляли этот красочный ансамбль из цветов стихий редкие пучки светящихся белых листьев.
По обеим сторонам от гигантского дерева протянулись исполинские стены, но за фантастическим ковром из травы и цветов невозможно было разглядеть, из чего они сложены. Стена справа напомнила Скандару снимки Большого Барьерного рифа – её оранжевые и розовые растения очень походили на растущие на морском дне кораллы. Стену слева покрывал мох и тёмный вьющийся кустарник, по которым ползали целые полчища улиток и огромных слизней. А между ветками ежевики Скандар даже приметил округлые бока овощей. Что это за место?
Охраняли дерево два стража в серебряных масках верхом на единорогах. При приближении юных наездников, единороги которых уже активно задирали друг друга и размахивали рогами в опасной близости от животов, одна из стражей спешилась и приложила ладонь к стволу – точно так же как Скандар утром коснулся двери Инкубатора. Он ахнул, увидев, что по коре побежал огонёк, очертив большой круг, и эта часть подалась внутрь, открыв проём – достаточный, чтобы через него могли одновременно пройти наездник с единорогом.
Островитяне и британцы возбуждённо зашептались. Местные ребята явно тоже ещё никогда здесь не бывали, и Скандар обрадовался, что они наконец оказались в равном положении.
– Добро пожаловать в Гнездо, – с улыбкой сказала Фло, когда Скандар и Негодяй, пригнув соответственно голову и рог, присоединились к ней внутри.
Скандар оглянулся – и застыл, потрясённый до глубины души. К такому его не готовили. Туннель Живых стал для него открытием, а уж ячейку Инкубатора он точно никогда не забудет. Но это… Разумеется, он знал о подготовительной школе для наездников. И что, скорее всего, она будет отличаться от обычной школы в лучшую сторону: может, в ней есть стойла, или статуи единорогов, или очень вкусная еда с майонезом без ограничений. Но ничего подобного он точно не ожидал.
Гнездо представляло собой армированный лес из облачённых в броню деревьев. Точнее, так казалось снизу, в чём Скандар убедился, когда они с Негодяем двинулись вглубь, лавируя между тесно стоящими стволами. Дерево и металл здесь сливались в единое целое – гармония созданного природой и человеком. Металлические лестницы спускались с нижних веток, мощные стволы удерживали на себе дома, похожие скорее на железные крепости, чем на те невинные постройки из дерева, о каких в детстве грезили Скандар и Кенна вместе с папой, который для них всё это построит.
Из-за настроенных как попало этажей эти дома больше напоминали неуклюжие башни. Некоторые уходили вверх в высокие кроны на восемь уровней, а другие простирались так далеко, что невозможно было понять, где они кончаются. В этом море сочной зелени они выделялись серыми пятнами, хотя на стенах многих пестрели яркие граффити: синие, символизирующие воду, красные – огонь, жёлтые – воздух, и зелёные – землю. Скандару не хотелось гадать, с каким цветом ассоциируется элемент духа.
Люди собирались на мостиках из металлических кабелей, соединяющих каждые уровни домиков и поблескивающих в лучах полуденного солнца, покачиваясь между несущими ветвями. Куда ни посмотри – на мостах, платформах, в окнах домов, – отовсюду за новоиспечёнными наездниками и их единорогами наблюдали подростки, болтающие между собой, смеющиеся и указывающие на них пальцами.
Скандар
