моем сознании возникло еле уловимое ощущение. Некое место. «Иди сюда», – прошептало видение. Следом за словами появилось изображение фрагмента с какими-то развалинами. Потом видение исчезло. Я опустилась на землю и прислонилась спиной к стене портала.
– Это все из-за того удара по голове! – вскричал М-Бот, спускаясь ко мне. – Прости, пожалуйста!
– Это не из-за него, М-Бот, – сказала я. – Честное слово.
– Ох, слава Тьюрингу!
– Кому-кому?
– Одному из отцов компьютерных систем, – ответил М-Бот. – Мне показалось уместным сказать это.
– Ты не причинил ей вреда, мерзость, – проговорил Чет. – Я тоже узрел это видение.
– Вы ощутили последнюю часть? – спросила я. – Что-то вроде голоса, помогающего вести меня.
– Я ничего подобного не чувствовал, – отозвался Чет. – Я видел первые фрагменты, первые порталы и первых цитоников… а потом намек на следующий пункт назначения?
– Да, это я и видела, – сказала я. – Еще один фрагмент с развалинами.
– Да, – сказал Чет. – Но, боюсь, этот фрагмент расположен в глубине территории Залповиков. Но… Я знаю, что мы должны идти туда. Я чувствую себя… ошеломленным.
Я же ликовала.
Да, ликовала. Я осознала, что с тех самых пор, как обнаружила собственные силы, которые мой народ называли «дефектом», я опасалась, что это нечто гнусное. Я думала, что являюсь, возможно, чем-то ужасным. Зародышем делвера или чем-то чудовищным.
Но ничего подобного. Цитонические способности были всего лишь мутацией. Странной, конечно, вызванной тем, что мои предки подверглись влиянию «нигде», просачивавшегося в «где-то». Но ничего ужасного во мне не росло. Я была… ну, просто собой.
Святые! Мне нужно было это увидеть! Простое откровение, да, но оно изменило все. Я знала теперь, что я такое. Я знала, откуда я взялась. И неудивительно, что способности цитоников проявились в нашем народе: на Россыпи был один из этих порталов, и он, вероятно, помог пробудить латентные таланты, спящие в нашей крови.
Это была часть информации, оставленной старшими цитониками. Они хотели, чтобы я это знала. «Ты не монстр, – сообщило ощущение. – Ты одна из нас. Ты чудесная. Ты естественна. Ты любима».
И вместе с тем это был толчок – для того, чтобы помочь мне дальше развивать свои способности. Толчок и некое понимание. Мне казалось, что, если бы я обладала иными способностями, меня и подтолкнули бы иначе, чтобы развивать уже их.
Я посмотрела на Чета. Он улыбался до ушей.
– Я чувствую себя одиноко, – сказал М-Бот. – Вы оба испытываете другие эмоции, не те, что я. И… все это крайне обескураживает. Что следует делать со всеми этими эмоциями? Для чего они? Какова их цель?
– Не думаю, что у них есть какие-то особые цели, – сказала я.
– Конечно же есть. Иначе они бы не развились в вас в результате эволюции и не были бы запрограммированы во мне. Но… я полагаю, что они эволюционно нейтральны, и, быть может, говорить о цели означает предполагать, что за этим процессом стоит слишком явственное волеизъявление. Если, конечно, вы не верите в Бога, а я не уверен, что верю. Ну, в смысле, кто-то меня создал… Гм…
Я несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь переварить увиденное.
– Чет, – сказала я, – вы видели этих варваксов на соседнем фрагменте?
– Конечно, и нашел это любопытным. Эти два фрагмента расположены относительно близко друг от друга. Дионейцы и варваксы.
– Ну, – сказал М-Бот, – не знаю, что именно вы видели, но история гласит, что два этих народа путешествовали между планетами цитонически, прежде чем начали это делать на космических кораблях.
– Угу, – согласилась я. – То же самое произошло с людьми и киценами, а может, и с другими расами. Я никогда не понимала тут одного пробела. Обычно цитонику нужно направление, какие-то инструкции, чтобы совершить гиперпрыжок – во всяком случае, на дальние расстояния. Но теперь все ясно. Они встретились в «нигде», прежде чем прыгать между планетами.
– Мерзость, – сказал Чет, – в твоих базах данных говорится, когда делверы впервые появились в «где-то»?
– Самые ранние записи о делверах появились после начала Первой войны Людей, – отозвался М-Бот. – Это произошло, когда «Телеком» – человеческая организация – дал людям Земли гипердвигатель. Затем люди распространились по галактике. Началась война, и незадолго до ее конца появились первые делверы. До этого времени никаких сообщений о делверах нет – и даже о глазах.
Я посмотрела на Чета. Он тоже это почувствовал: во время видения никаких делверов не существовало. Так откуда же они взялись? Что они такое?
Мои размышления прервал сильнейший удар, сотрясший наш фрагмент, и последовавший за ним сокрушительный грохот.
12
Я схватила самодельную дубинку, которую бросила у входа в пещеру, и, спотыкаясь, выскочила на суглинистую почву. Чет присоединился ко мне; он пошатывался и держался за деревянные опорные стойки у входа в пещеру.
С фрагментом, на котором мы находились, столкнулся другой. На вид он был меньше нашего, но толще и плотнее. Эдакий броненосец из камня.
– Как вы это пропустили?! – возмущенно спросила я у Чета, указывая через зеленое поле на то место, где два фрагмента врезались друг в друга.
– Понятия не имею! – ответил он. – Со мной никогда прежде такого не случалось!
Земля снова содрогнулась: фрагмент-«броненосец» вошел в наш еще глубже, заставляя почву свернуться и кроша камень. Наш фрагмент волокло вместе с ним – как будто старый корабль, влекомый буксиром. Очень агрессивным буксиром с двигателями на разгоне.
Творящийся хаос швырнул меня на колени. Скад, весь фрагмент ужасно трясло! На Россыпи я подумала бы, что упала тысяча метеоритов одновременно.
Чет схватил меня за руку и помог подняться.
– Как нам выбраться?! – крикнула я ему сквозь грохот крошащегося камня.
– Не знаю! – выкрикнул в ответ Чет. – Поблизости нет других фрагментов!
Изо всех сил стараясь удержать равновесие, я показала на «броненосец»:
– Можно перейти на него!
– Прямо сейчас он пытается уничтожить нас! – проорал Чет. – Я не знаю, хочу ли рассматривать этот вариант!
– Я тоже очень зол! – воскликнул сзади М-Бот. – Я думаю, вам стоит это знать, поскольку, похоже, мы сейчас делимся эмоциями!
– Варианты?! – крикнула я ему.
– Какие – как именно сердиться? Мне всегда нравилась неприкрытая ярость, но у негодования тоже имеется определенный дерзкий привкус. Как думаешь?
– М-Бот!!!
– Извини! – прокричал он. – В моих базах данных говорится, что во время землетрясения следует выйти наружу – за что мы определенно получили хорошие оценки, потому что буквально вышли за пределы нашей вселенной, – или найти место, где на нас ничего не может упасть. Кажется, это работает. Нас можно поздравить! О! И я больше не злюсь! Ух ты! Эмоции всегда проходят так быстро?
Ну что ж, возможно, теперь, когда мы пережили
