всем этом думает. Заодно познакомлю!
Я не сопротивляюсь только потому, что интересно увидеть Лизину бабушку. Пока я знаю ее лишь по рассказам подруги. Почти все ребята из нашего ковена мечтают познакомиться с этой чародейкой, а мне предоставится такая возможность!
Я ожидаю увидеть старую, строгую ведьму, чем-то напоминающую Бабу-ягу из древних сказок, но дверь открыла безобидная миловидная старушка с круглым добродушным лицом. Такие обычно сидят на лавочках, обсуждая новости с подругами, и разводят цветники возле домов, про них еще говорят «божий одуванчик». Для колдуньи наш визит не был сюрпризом.
Бабушка Лизы радуется мне, как родной внучке.
– Девочка моя, – расплылась в улыбке бабуля, – Лизонька столько о тебе рассказывала. А я как раз заглянула с утра в хрустальный шар – увидела, ты к нам заглянешь! Плюшек да пирожков напекла.
Не успеваю я опомниться, как оказываюсь за столом. Лизина бабушка наливает ароматного травяного чая, достает противень с восхитительно пахнущей выпечкой.
Напряжение, которое я испытала по дороге сюда, быстро спадает. Старушка словоохотливо рассказывает обо всем на свете: о Лизиных детских проказах, о недавно окотившейся кошке Фроське, об урожае, уродившемся летом на ее огороде.
Лиза тем временем нетерпеливо постукивает по столу наманикюренным ногтем.
– Бабушка, продиагностируй Алику, – не выдерживает юная ведьма.
Лицо старушки сразу меняется. Заботливая бабушка куда-то исчезает, и мы видим перед собой ведьму – сильную, мудрую, рассудительную.
«Не хотелось бы мне встретиться с ней в магическом поединке!» – думаю я, зябко поежившись.
– Алика просила об этом? – строго спрашивает колдунья, пытливо всматриваясь в лицо внучки.
– Нет, – растерянно признается Лиза. – Но, ба! Она еще до знакомства со мной творила неладное! В школе снимала легкий негатив руками, диагностировала без опыта. Ты говорила, что так бывает только в случае, если…
Старушка прижимает морщинистый палец к губам.
– Что я тебе говорила о том, чтобы перестать совать свой нос в чужие дела без запроса?
– Но Лика – моя подруга! – Лиза вскакивает с места, ее щеки пылают, будто ей только что несправедливо поставили двойку. – Неужели нельзя помогать даже близкому человеку?
– Если он не просил, это не помощь. Ешь плюшку. И подружку свою угости.
Через секунду ведьма вновь становится любящей бабушкой из советских кинофильмов. Она расспрашивает нас о школе, о мальчиках, вспоминает молодость.
Всеобщими усилиями неприятная атмосфера, воцарившаяся в комнате, исчезает, даже Лиза оттаивает, берет плюшку и присоединяется к общему разговору. Мы смеемся, сплетничаем, и вскоре я чувствую себя так, словно оказалась в гостях у собственной бабушки, которой у меня никогда не было.
– Ты приходи, девочка, когда захочешь. Поболтаем. Я тебя подучу, – подмигивает мне ведьма, когда наступает время попрощаться. – Из тебя может получиться хорошая ведьма, таких сейчас днем с огнем не сыщешь. Силенки есть! Опыта не хватает, но это дело наживное.
Обратную дорогу мы с Лизой идем молча. Смешанные чувства: с одной стороны, я давно мечтала обучаться под руководством мудрой наставницы, с другой – старушка явно что-то недоговаривает. Она заставила Лизу замолчать не только потому, что та работала без запроса. Здесь было что-то еще. И самое странное – я не уверена, что хочу знать, что именно.
– Если тебя заприметила бабушка, значит, ты действительно перспективная, – отмолчавшись, говорит Лиза. – Она не берет в ученицы абы кого. Только, пожалуйста, будь осторожней.
Сумерки опускаются на город. Лизины волосы развевает ветер, они кажутся серебристыми из-за бликов фонарей. Ее красная помада почти стерлась, но я еще никогда не видела подругу настолько красивой.
– Если тварь внутри Эрика начнет считать, что ты угрожаешь ей, она станет непредсказуемой и очень опасной. Знаю, что не должна этого делать, но я видела фрагменты вашего с Эриком будущего. И на картах Таро, и через хрустальный шар…
Я прижимаю палец к ее губам. Впервые в жизни я не хочу видеть то, что недоступно обычным людям. Я верю: какие бы вероятности ни увидела Лиза, мы с Эриком сможем создать свои.
У подъезда меня поджидает Эрик. Я не ожидала его увидеть так поздно, и, вообще, сегодня мы не договаривались о встрече. Подойдя ближе, замечаю, что парень выглядит странно – заслоняет лицо, говорит ломаными отрывистыми фразами. Его трясет, как загнанного волчонка.
– Алика, я не говорил этого, но я должен признаться. Отец недавно пришел пьяный, начал к нам цепляться. Все как обычно: выучены ли у меня уроки, вымыты ли полы. В конце концов он придрался к тому, что посуда не вымыта. Полез на маму, занес руку для удара. Я ринулся между ними. А потом, потом… – Парень бледнеет еще больше и поднимает огромные перепуганные глаза. – Я не помню. Очнулся – он лежит без сознания, мать вызывает скорую, плачет. Папашу забрали в больницу. – Эрик с трудом переводит дыхание. – Мама все твердит, что он просто упал и ударился. Повторяет это, как попугай, и, кажется, сама начинает верить. Папаша тоже поддержал эту версию.
Не могу сдержать облегчения. По крайней мере, на Эрика не заведут уголовное дело. Парень поднимает на меня глаза – они лихорадочно сверкают.
– Я сделал это. Дал отпор. И знаешь, я сейчас практически не чувствую боли.
Твержу: «Все хорошо, защита сработала так, как нужно. Чудовище, которое по недоразумению называется отцом, усвоит урок и больше никогда не поднимет на Эрика руку».
Мы поднимаемся ко мне. Мамы нет дома, сегодня день рождения ее подруги, видимо, засиделись. Обычно робкие поцелуи Эрика становятся более требовательными. В нем появляется смелость довести дело до конца. И в то же время мой любимый предупредителен, нежен и трогательно боится сделать мне больно.
Я часто слышала от девчонок, что в первый раз невозможно испытать наслаждение, только неловкость, смущение и чувство стыда. То ли они врали, то ли у меня все иначе, потому что рядом не первый подвернувшийся мужчина, а любимый человек.
Затем мы долго лежим рядом и смотрим друг другу в глаза. Во взгляде Эрика столько света, что страхи отступают, как кошмар после пробуждения.
Что бы там ни говорила Лиза, мой мальчик просто не способен ни на что темное. Я это точно знаю.
– Я всегда буду рядом и стану защищать тебя, – шепчет Эрик, щекоча мочку моего уха дыханием. Почти не сомневаюсь, он слышал, о чем я только что думала. – Пока мы вместе, никто тебя не обидит, слышишь, никто! Обещаю.
Почему-то (может, не к месту), вспоминается концепция нелинейного времени. Согласно ей, все варианты прошлого, настоящего и будущего существуют параллельно.
И что бы там ни произошло дальше, в параллельной вселенной я буду лежать рядом
