тараканы.
Тошнота подкатила к горлу, лед сковал меня изнутри.
– Наверное, ты мечтаешь уничтожить и разорвать на части каждого фейри больше, чем когда-либо. Уверена, тебе будет что нам рассказать. Ты, вероятно, можешь обучить нас лучше, чем Бакос. Я права?
Я вспомнила синеволосую демоницу. Перед глазами стояла пугающая улыбка Кек, когда она защищала меня от людей, угрожающих моей жизни. Старый странный друид, принявший меня сразу. Тихая, маленькая фейри, вступившаяся за меня и получившая порку. Зандер, Опи, Битзи… Уорик и даже Киллиан.
Фейри поддерживали меня, в то время как мой собственный народ отвернулся. Как я могла думать, что они бездушные и должны быть уничтожены? Раньше я даже не задумывалась об этом, доверяя всему, что мне говорили, подчиняясь, как безмозглый солдат.
Я не могла ничего сказать.
– Увидимся позже?
Ханна уже бежала трусцой к лестнице, ведущей вниз, в тренировочные залы.
– Да.
Я покачала головой, больше ничего не сказав, наблюдая, как моя подруга скрывается из виду.
Я направилась в лабораторию, но чувствовала зуд и беспокойство, словно это огромное место давило на меня.
– О, мисс Ковач. Наконец-то. – Доктор Карл жестом пригласил меня следовать за ним. – Генерал Маркос хочет, чтобы я взял все возможные анализы. Не то чтобы в прошлый раз я ошибся. – Он скинул на нос очки в форме полумесяца, возмущенный лишь мыслью, что мог потерпеть неудачу. – Садитесь. – Он указал на смотровую кушетку. – Я позабочусь о том, чтобы каждый анализ был проведен безупречно.
В помещение вошла кучка медсестер – на них были перчатки и медицинские маски. Меня мутило.
– Расслабьтесь и лягте на спину, мисс Ковач.
Карл хмуро посмотрел на меня и натянул маску – медсестры смотрели на меня как на подопытную крысу.
Для них я больше не была человеком.
Я крепко обхватила себя руками. В животе заурчало, но при мысли о еде меня затошнило. Мои тесты во дворце Киллиана оказались праздником по сравнению с последними тремя часами, проведенными у доктора Карла. Меня тыкали и осматривали всевозможными способами, я чувствовала себя оскорбленной и измученной.
И еле волочила ноги в кабинет Иштвана – знала, что он ждет, пока я закончу с доктором. Часовая стрелка уже давно перевалила за час дня. Стояла тишина, вероятно, большинство ускользнули на обед. Даже секретарши Иштвана не было на своем месте.
– Привет?
Я постучала в открытую дверь и заглянула в пустой кабинет. Обстановка была мне знакома. Я проводила здесь много времени, потому что Иштван ловил нас с Кейденом за тем, чего не одобрял. Также мы посещали его кабинет ради уроков стратегии. Иштван был жестким, но теперь, повзрослев, я поняла, что некоторые его учения на самом деле были для нашего блага. Он подталкивал нас к тому, чтобы мы знали и видели больше.
Я провела рукой по книжной полке за письменным столом – я прочитала все эти книги. Те, которые, по мнению Иштвана, были самыми важными, лежали позади, в пределах досягаемости. В его коллекции было даже старое, потрепанное издание «Искусство войны»: книгу Иштван купил на антикварном аукционе. Нам не разрешалось прикасаться к книге из-за хрупкого переплета. Золотые буквы отслаивались, заметки и странные знаки исчезали между страницами и полями внутри, словно неизвестный код.
Я повернулась, намереваясь сесть в кресло и дождаться Иштвана, но мой взгляд зацепился за документы на столе. Я приметила несколько слов в открытой папке, которые что-то задели в глубине моего мозга. Подойдя ближе, я посмотрела на дверь, чувствуя, что лезть в документы нельзя. Но я все равно уткнулась в них.
Бумаги были испещрены рукописным почерком, незнакомыми формулами и набросками анатомии людей. Часть оказалась написана на древнерусском языке, которым пользовались до того, как пала стена между мирами и все изменилось. Люди все еще говорили на русском языке, но, как и везде, западный говор заполонил мир, а старые диалекты вымирали. Иштван заставил нас с Кейденом выучить этот древний язык, когда большинство других людей этого не делали. Иштван хотел, чтобы мы легко могли общаться с украинскими лидерами и их детьми. Чем больше мы понимали, тем лучше могли шпионить.
Шахматные фигуры.
Я нахмурилась и попыталась перевести написанный текст. Я приметила дату и страну, которых больше не существовало, бегая глазами по странице и быстро читая.
Грузия, 1991 год.
Фейри живут среди нас, похожи на нас. Притворяются и вписываются в этот мир. Но они хотят нас уничтожить, сделать своими рабами, питаться нами и убивать нас. Я не буду стоять в стороне. Тестирую новую формулу, которая возвысит людей. Жертвы будут, но это ради общего блага.
Коллеги смеются и осуждают нас. Они дураки, а не мы. Человечество обречено без моих исследований и экспериментов. Фейри используют нас ради пропитания и энергии. Я обязан спасти человечество. И доказать, что был прав с самого начала.
Мои идеи слишком продвинуты. Я направляюсь в Америку, чтобы усовершенствовать рецептуры. Доктор Новиков останется здесь и продолжит наши исследования. После приема этого состава пока ни один человек не прожил долго на Земле, но я не оставил надежды найти идеальное сочетание, нектар жизни.
Я продолжу эксперименты, спасу людей от болезней, врожденных дефектов и слабостей. Верю, что формула в конечном итоге полностью исправит все недостатки нашего ДНК.
Человечество станет лучше их.
Фейри должны быть уничтожены любой ценой.
И я возглавлю атаку, создав превосходную и непобедимую армию людей.
Доктор Борис Рапава.
Формула? Какая формула?
Похожая на таблетки?
На языке образовалась горечь, я лихорадочно бегала глазами по странице, отчаянно пытаясь убедить себя, что перевела неверно. Ошиблась в толковании старого языка. Что здесь не было написано то, что говорил мне Киллиан об Иштване.
– Что. Ты. Здесь. Делаешь?
Мысленно я закричала и отпрыгнула назад. Я уставилась на фигуру в дверях.
Черт.
Иштван сжал челюсть, его взгляд буравил меня так, словно мог разрезать пополам.
– Иш-Иштван.
Ахнула я, хлопая себя по груди, будто пыталась удержать свое сердце от прыжка.
– Я задал вопрос.
Его плечи яростно тряслись, Иштван шагнул вперед. Взгляд его глаз был прикован ко мне, ноздри раздувались.
– Я… я…
– Ты же знаешь, что никто не должен подходить к моему столу. – Он подошел и захлопнул папку с документами. – Так же как и читать что-то на моем столе. Не важно, открыто это или нет. Ты знаешь это, солдат. Тебя не должно здесь быть в мое отсутствие. Есть разновидность секретных документов, которые ни ты, ни Кейден не имеете права просматривать, даже несмотря на все привилегии
