вряд ли понравится.
В старые времена казалось проще. В эпоху войн по Землям путешествовало множество вольных ватаг, которых можно было нанять за небольшие деньги. Но десятилетия мира превратили вчерашних бойцов в хлебопашцев или разбойников. Первые обзавелись семьями и утратили голод до сражений, вторые либо мерзли в земле, прикрытые каменным покрывалом, либо уплыли за пределы Империи в поисках славы и золота.
Оттого появление в Ралендере женщины с инквизиторской печатью заставило душу Лендерика пробудиться от долгого и беспокойного сна. Она назвалась Санной и говорила приятные для ушей ярла слова, обещая поддержку Дома Правды и Императора в возможной кампании против Вальтага. Именно то, чего и хотел вот уже столько лет услышать Лендерик.
Нет, ярл и сам пытался наладить связи с вельможами Конструкта. Но его многочисленные дипломаты, отправленные в столицу, не имели особого успеха. Аристократы брали деньги, но видели в просящих лишь северных варваров.
Потому, когда желаемое само пришло к нему в дом, Лендерик не мог до конца поверить в происходящее. Он сомневался до последнего, испытывая Инквизитора вопросами в попытке найти несоответствие в ее словах. Но выходило все именно так, как и говорила Санна.
— То есть, мне нужно сказать этой девчонке, что Шантал Келлиган не далее, как несколько дней назад отправился в Даарен? — переспросил Лендерик.
— Все так, ярл, — согласилась Инквизитор. — Отсюда до Даарена одна дорога. И проходит она через алтарь Аншары, если я не ошибаюсь.
— Не ошибаетесь, — кивнул Лендерик. — На Севере не принято делать дома богам, ибо им в них тесно. Так было со старыми богами, так стало и с венценосной девой.
— Когда с изменницей будет покончено, а на юге Империи воцарится мир, сюда прибудут легионы, чтобы разобраться с Вальтагом, — продолжила женщина. — Я могу дать клятву долга. И кое-что еще…
Санна многозначительно наклонилась вперед, демонстрируя свои несомненные достоинства. Вообще, она оказалась во вкусе ярла, впрочем, как и любого мужчины из Земель: высокая грудь, крепкие бедра, мощные плечи, открытое лицо и светлые волосы. Ее можно было бы назвать совсем северянкой, если бы не густые брови и странный разрез глаз. Но именно они придавали Санне особую привлекательность.
Мог ли ярл понравиться такой женщине? Еще как! Сам Лендерик был недурен собой. Высокий, широк в плечах, светлолик, разве что нос два раза сломан. Впрочем, воину подобное обычно идет в достоинство, а не в недостаток. К тому же, несмотря на долгое правление, ярл не любил многочисленные празднества и излишества в еде. Не взирая на приближающийся четвертый десяток, он до сих пор упражнялся на топорах каждое утро и часто объезжал собственные земли верхом с малой дружиной, потому сохранил свежесть и не обзавелся огромным животом, верным спутником погрязших в правлении ярлов.
Однако Лендерик был умен не только в хозяйственных вопросах, еще он умел наблюдать за людьми и учиться на чужих ошибках. И не раз видел, как мужчины в погоне за юбкой выбирали своей целью совсем не тех женщин, которых следует. Сейчас ярл разумно решил, что приближенная Императора не лучшая претендентка для любовных утех.
— Клятвы долга будет достаточно, — сказал он, отодвинувшись. И тем самым показав, что более ему ничего не нужно. — А что с этим человеком? Шанталом Келлиган?
— А что с ним? — удивилась Инквизитор.
— Он действительно не так давно был у меня. И покинул Равендел недели три назад.
— Это уже никого не интересует. Когда девочка доберется до алтаря, все будет закончено.
На том разговор завершился. Вскоре на груди Лендерика появился ровный свежий шрам долга, а Санна ушла прочь. И только оставшись в зале один, ярл тяжело вздохнул. Головой понимая, что все сделал правильно, а сердцем ощущая нарастающее беспокойство.
* * *
Путники прибыли на третий день, как уехала Санна.
Девчонка, как заметил сам Лендерик, обладатель пяти колец и опытный воин, более походила на юную валькирию и осанкой, и силой от нее исходившей. Ярлу не нравился подобный тип женщин, сухих, жилистых, похожих на вытянутое кряжистое дерево, десятилетиями боровшееся с ураганным ветром. Однако он не мог не признать некой притягательности изменницы. Только спустя время, когда гости уже отбыли, Лендерик сам понял, что же привлекло его в юной деве. От Санны, несмотря на внешнюю красоту, веяло смертью, а от валькирии — жизнью.
Изменницу сопровождал крохотный старик, не привлекающий никакого внимания и громогласный Фромвик Крепкорукий, которого внук Гронедена услышал издалека.
— Полюбуйтесь на резьбу на стенах дворца! Здесь изображен мир старых богов, всеотец Ринги, его сыновья Сверкающий Трогги и коварный Леок, полувеликан-полубог, их матерь Фариль, хлебопашец Крех, рыбак Нальв, кузнец Крохер, здесь все. Но самое важное — это вязь мирового древа, которая повторяется по всему потолку. Это узор считался своего рода оберегом и наносился в каждом богатом доме. Ох, мне кажется, я все придумал!..
Лендерик не стал дослушивать, чего же именно придумал Фромвик. К тому же, судя по звуку голоса правителя Хорта, он уже почти вошел в главную залу дворца ярла Ралендера. Точнее, длинного дома, если говорить откровенно. Лендерик, в отличие от остальных правителей Севера, по молодости много ездил по Империи, потому видел настоящие дворцы и величественные замки из камня.
— Боюсь подумать, что ты там придумал, — сказал ярл. — Уверен, что ничем хорошим это не кончится.
— Лендерик, мой старый друг, — вскинул руки Крепкорукий. — Скажи мне одно, почему никто не придумал наносить вязь мирового древа на одежду?
— Ты же не берешь овцу, чтобы охотится на диких гусей, — пожал плечами Лендерик. — Вязь мирового древа — это украшение и оберег дома, а не одежды.
— Ты не представляешь, как ошибаешься, — улыбнулся Фромвик, демонстрируя свои белые зубы. — Это традиции, которые уже утратили смысл. Ныне весь Север поклоняется Аншаре. Ну да ладно, поди сюда, старый пройдоха, сколько лет я тебя не видел?
— Пару лет. В последний раз мы встречались, когда ты стал ярлом.
Они обнялись, два могучих сына Севера. Со стороны это смотрелось, будто сами старые боги из сказаний сошли на землю. Уж на фоне двух следом вошедших в залу путников точно. Лендерик мельком оглядел и деву, и старика, родив в своей голове множество мыслей, на лицо не проявив ни одной эмоции. Как и подобает истинному правителю.
— А теперь мы видимся, когда я перестал быть ярлом, — усмехнулся Фромвик.
— Что
