Я вытащил его из-за ремней и подумал, как его можно использовать к нашей выгоде.
Существует лишь ограниченное число способов сбежать из тюрьмы, если она спроектирована с таким расчетом, чтобы позволять выходить и входить только через дверь. Я перебрал все эти способы.
Особенно внимательно я размышлял над самым простым — через дверь.
Ее самым слабым звеном являлись петли. Я начал ковырять дерево дверного косяка поблизости от петель, думая втащить дверь внутрь.
Должно быть, я работал несколько шати, поглощенный тем, что делал.
Наконец, у меня кое-что получилось. Затем Хул Хаджи, Дарнад и я потянули дерево на себя. Она застонала, поддаваясь. Засов на другой стороне с лязгом упал на пол.
Нас, казалось, никто не услышал.
Мы стали молча продвигаться к лестнице, ведущей на первый этаж Центрального Места.
Как только мы добрались до коридора и надеялись, что сможем как-нибудь проникнуть на крышу и воздушные корабли, если они еще там, я услышал звук слева от меня.
Я стремительно обернулся с кинжалом в руке, пригнувшись и готовый действовать.
Там стояла фигура с пустым лицом и деревянным телом.
— Первый! — воскликнул я. — Барани Даса!
— Я шел к камерам, — раздался холодный голос. — Теперь в этом нет необходимости. Вы идти.
— Куда? — спросил я.
— К главный водохранилище Кенд-Амрида. Ваши баки там.
Удивившись, мы последовали за ним, все еще в неуверенности, все еще считая, что это может быть какой-то ловушкой.
Мы последовали за ним по коридорам и переходам, приведшим, наконец, к помещению с высокими потолками, где царил полумрак. Здесь сверкала вода большого резервуара. На пересекающем водоем своеобразном молу стояли баки, в которых мы привезли зеленую воду из Озера Зеленых Туманов.
Должно быть, Барани Даса каким-то образом сам перетащил их сюда.
— Почему ты выступаешь против Одиннадцати? — спросил я его, проверяя, не испорчены ли баки.
— Это необходимо.
— Но когда я видел тебя в последний раз, ты был довольно нормальным человеком. Что с тобой случилось?
Губы его на мгновение дрогнули, а в глазах появился слабый иронический блеск.
— Чтобы помочь им, мы не должны нападать на них, — сказал он. — По-моему, ты научил меня этому, Майкл Кэйн.
Я был поражен.
Этот человек притворялся, чтобы его реабилитировали, чтобы попытаться изменить придуманное им самим вероучение. Мне оставалось только восхищаться им. Я думал, что он может справиться с этой задачей, коль скоро чума будет уничтожена навсегда.
— Но я все еще не могу полностью понять, зачем ты привел нас сюда, — сказал я.
— По нескольким причинам. Ты спас жизнь моей племяннице, Але Маре, пока был здесь. Это просто благодарность. Но ты также показал мне, как лучше всего я могу воздействовать на преступление, которому сам положил начало здесь.
Я протянул руку и пожал ему плечо.
— Ты — человек, Барани Даса. Ты обязательно справишься с этим.
— Надеюсь, что да. Теперь мы все должны заняться приготовлением противоядия в водохранилище. Все машины нуждаются в горючем, — усмехнулся он. — А машины в Кенд-Амриде должны пить.
Рассуждения его были здравыми.
Вскоре мы вылили в резервуар всю зеленую воду, и наша работа была закончена.
Теперь Барани Даса предложил:
— Вы идти, — это он вернулся к своей первоначальной роли.
Мы последовали за ним по извилистым переходам.
Постепенно мы поднимались все выше и выше, пока, к моему крайнему удивлению, так как я потерял всякую ориентировку, не оказались на крыше Центрального Места.
А там все еще парили наши корабли.
Они находились там же, где мы их оставили.
Из гондолы моего воздушного корабля выглядывала Ала Мара с улыбкой облегчения.
— Дядя! — взволнованно прошептала она, увидев Барани Даса. Но тот и не взглянул на нее, сохраняя неподвижное выражение лица и прямое положение тела. Он не сделал ей даже жеста.
— Дядя, — голос ее упал. — Неужели ты не узнаешь меня, Алу Мару, свою племянницу?
Барани Даса оставался безмолвным.
Я сделал ей знак-жест, предназначавшийся для утешения, но она зарыдала и отступила в гондолу.
— Почему они ничего не сделали с воздушными кораблями? — тихо спросил я Барани Даса.
— Воздушных кораблей не существует, — так же тихо объяснил он.
— Так значит, они не могут увидеть их, или обманывают себя, думая, что не видят их.
— Да.
— Для одного человека у тебя тяжелый бой впереди, — посочувствовал я ему.
— Чума исчезнет, бороться будет легче, — ответил он. — Чума исчезнет быстро, а остальное потребует немного больше времени.
— И ты победишь, если на это вообще способен один человек, — сказал я то, что думал и прежде.
Я еще раз хлопнул его по плечу и полез по лестнице в гондолу. Мне теперь нужно было утешить Алу Мару, рассказав то немногое, что я сам знал.
Вскоре все мы влезли в гондолы кораблей.
Наша основная задача была успешно выполнена, и прежнее приподнятое настроение вернулось к нам.
Корабли поднялись в воздух и направились обратно к Варналю. Вскоре мы стремительно пронеслись над озерами, краем цветов и зыбучими песками.
Мы летели домой. В некотором смысле мы уже были там, ибо на сердцах наших было легко, а в разумах воцарился покой.
Мы вернулись в Варналь мирным утром, полным мягкого солнечного света.
Зеленые туманы изящно струились по городу, сверкали и блистали мраморные башни, и весь город мерцал светом, словно драгоценный камень.
Издалека доносился слабый звук, похожий на детское пение, и мы знали, что слышим песни Зовущих Холмов.
Весь Марс казался мирным. Мы долго и упорно боролись за этот мир, но героями мы стали не из-за этого. Все, что мы сделали — это сделали героев из тех, кто сражался вместе с нами.
И этого было достаточно.
Шизала ждала на центральной площади неподалеку от дворца. Она сидела на широкой спине смирного дахара и держала рядом с собой другого оседланного и готового к поездке скакуна.
Я не устал и знал, что она догадается об этом.
Я быстро слетел по веревочной лестнице и спрыгнул с последней ступеньки на спину поджидавшего меня скакуна.
Я нагнулся и поцеловал жену, крепко прижав ее к себе.
— Все в порядке? — спросила она.
— В основном, — сообщил я. — Со временем не останется ничего, кроме памяти о печали и тревоге. И это хорошо, что на Вашу будут такие воспоминания.
— Да, — кивнула она, — это хорошо. — Поехали, давай прогуляемся к Зовущим Холмам, как мы сделали это, когда впервые встретились.
