– Занятный ты тип, – хмыкнула она. – Других-то тянет туда, где выделиться легче.
– Ну, не всех – лишь таких, в ком возобладала зависть.
– А будто их мало!
– Немало, согласен. Пожалуй, даже…
– Да почти все.
– Возможно, ты права – увы. Но есть и те, кто подавил в себе сей порок.
– Вы с Артуром, да? – спросила девушка. – Других не знаю.
– А Бахрам? – тотчас напомнил Светлан. – Не говоря про Жанну и прочих ведьм. Есть, есть настоящие люди!..
– Вот только другие не считают вас за людей. А если терпят, то из страха. Слишком вы непохожие – иная порода.
– Это не мешает нам считать заурядов своими. Сама ж говоришь, что наша сила – от них. И если станем расходовать её во вред людям…
– Думаешь, тогда сила уйдёт? Вот уж не думаю! Это река, в которую трудно войти. Но раз добрался до стремнины…
– То есть, по-твоему, большая сила выбирает достойных, превращая в богатырей. Но если со временем кто-то теряет добродетели, слабее от этого не делается?
– Это как стихия, – пояснила Лора. – Логикой тут не пахнет. Вспомни Зодиара.
– О нём забудешь, пожалуй!..
– Наверняка и он начинал, как защитник. Но за века стал проклятием своего народа.
– Века, гм, – пробормотал Светлан. – Ну и сроки у вас… Вообще, с этим Зодиаром сплошные загадки. Если его племя сошло на нет, откуда он черпает силу?
– А разве нельзя брать у мёртвых? Ещё и проще.
– Что, правда? – изумился он. – Выходит, заступник пережил тех, кого охранял, а мощь своего рода вобрал в себя? Нет, такой путь меня не манит!
– Это пока, – обнадёжила Лора. – А как наешься неблагодарности…
– Да какой я богатырь, если стану обижаться на слабых? К тому ж направлять силу против её истинных владельцев… Это всё равно что разбазаривать налоги.
– Можно подумать, с тебя спросят!
– Конечно, – ответил он. – Я сам, мои друзья. Разве мало?
– Ну, себя можно уговорить, друзей – задвинуть…
– Ради власти, что ли? У меня к ней… эта… идиосинкразия.
– Чего? – не поняла девушка.
– Отвращение, скажем так. Не переношу насилия, даже узаконенного. Давать отпор – иное дело, тут я всегда готов. Но эта самая…
– Идиосинкразия, – подсказала Лора с ухмылкой.
– …залог того, что не переусердствую, а из всех путей выберу менее кровавый. Хуже нет, когда спасение поручают убийцам. Уж им плевать на спасаемых, а если подвернутся под горячую руку… Даже с удовольствием, ага. И после – никаких угрызений.
– То есть не стригутся в монахи, как ты?
Проведя ладонью по бритой голове, Светлан усмехнулся.
– Я-то больше играюсь, – пояснил он. – И для равновесия требуется – чтобы не зарывался, строя из себя героя. Пока затишье, нужно осмыслить, каких дров я успел наломать, и подумать, как избежать этого в будущем.
– А голова не лопнет? Будешь много думать – разучишься действовать.
– Трясти надо, ага…
– Что? – не поняла девушка.
– Да так, старый анекдот – про таких вот рубак-парней… или девиц. Которые сперва лупят без устали, а после удивляются, отчего их корёжит. Превращение из красавицы в чудище – довольно мучительный процесс… во всяком случае, поначалу. А как наберёшь инерцию…
– Цацкаться с мерзавцами, – пожала она плечами. – Зачем?
– Дело-то не в них. Будешь брать с них пример… сама понимаешь.
– Есть пословица: «С волками жить…»
– Да зачем с ними жить, господи!.. Или тебе некуда отойти?
– Уступить им поле? Ещё чего! Пусть сами убираются.
– Ну, если для тебя главное – себя доказать… Хотя взрослые тёти этим обычно не занимаются.
Осклабившись, силачка сказала:
– Видишь ли, я – полуэльфка… точнее, четверть. А эльфы растут очень долго – хотя оформляются много раньше, чем перестают расти.
– Они прибавляют лишь в размерах или в уме тоже?
– Both, – ответила Лора, научившись, видимо, у него.
– Значит, хотя бы у них старики – мудрецы, а не просто хранители традиций.
– У них не старики – Старшие, – поправила девушка. – Кто достиг полного расцвета.
– А что делается с теми, кто уже отцвёл?
– Эльфы не стареют как люди – просто уходят, когда настаёт время.
– И куда, если не секрет?
– О том ведают немногие. А пересказывать догадки…
– Узнаю принцип: носитель должен созреть для знания, – улыбнулся Светлан. – Малышка Лэлли тоже об этом толковала.
Помолчав, он произнёс:
– Когда гибнет эльф, это особенно обидно – ведь он теряет гораздо больше. Человека через десяток-другой лет ждут хвори и мучительное увядание, а когда впереди века, тысячелетия… Вот у кого должны пухнуть головы. Эльфы же ничего не забывают, верно?
Лора кивнула.
– Совершенная память – страшная штука. С одной стороны, даёт в пользование опыт тысячелетий, с другой – взваливает на плечи каждый прожитый миг. И с годами груз делается тяжелей.
– Ты прямо как ручей, – ухмыльнулась она. – И журчишь, и журчишь…
– Может, я говорю и много, – не стал спорить Светлан. – Зато тихо. Не нравится – можно пропускать мимо ушей. Хуже, когда орут не переставая, а выключить нельзя.
– Ну, хуже-то всегда можно найти!
– Уверена? Я по крайней мере умею слышать. Но ведь попадаются такие глухари!..
– Те, что токуют по весне? Сейчас ведь – сентябрь.
– Речь не о птицах. У них хоть причина веская: самок подзывают. А вот для чего люди распушивают хвост?
– Разве не для того же?
– Одним этого мало, другим и вовсе ни к чему. Вот без чего они не могут – это без почитания. И как взберутся на пьедестал, прочее тускнеет.
– А если спихнуть наземь – придёт в себя?
– Ты вроде с опытом девушка, а простой вещи не понимаешь: нормальному мужику лучше не перечить. Что ты думаешь про его дарования – твоё дело. И делать потом можешь, что хочешь. Но если у самой голова варит, не станешь топтаться на больном.
– С «нормальным мужиком» я не рассусоливаю, – возразила силачка. – Что мне до его болячек? Пусть не валит свои проблемы на других.
– Ну, ты любого можешь свернуть в бараний рог!..
– Кроме тебя.
– Да меня-то – зачем? Уж мне почитание не требуется.
– Тебе нужна любовь, да?
– Э-э… не откажусь. То есть я не имею в виду плотскую.
– Дальнюю, ну ясно! – фыркнула она. – «С соседнего острова».
Наконец деревья разомкнулись, и свежие ароматы, давно ощущаемые Светланом, дополнились сообразной картиной. Девственный лес вместе с роскошным травяным ковром подступал здесь к самому берегу, а дальше искрилась гладь, декорированная огромными листьями и жёлтыми цветами кувшинок. И, как Светлан знал, простиралось озеро на многие километры – целая страна, населённая не густо, но своеобразно, похожая на причудливый лабиринт, ибо его усеивало неисчислимое множество островков, заросших пышной зеленью.
