свет терзал, иссяк,
Оставив горемыку.
«Ну что ж ты просьбу не сказал?» – досада мучила Ларику.
И, заикаясь, пёс ответил: «А что просить, мучитель мой?»
король
– Может ты и не заметил? Но вообще-то ты нагой.
Ник сел на камень и завыл.
И маг отнёсся с пониманьем. И верил
Искренним стенаньям, собакой ведь он тоже был.
И подумал: «Кто б по воле с естеством своим расстался?
Чужой обрадовался б доле и от привычек отказался? Но о деле думать
Надо. И коль свет погряз в обмане, то надежда лишь на брата. Пёс
Коварств не знает мира и бесплатного в капкане пожелает,
Дурень, сыра. Должен кто-то помудрей
Вожаком стать из зверей.»
Ник
– Да неужто мне
Носить панталоны, да пальто?
Но я вспомнил кое-что, знаю я, что попросить!
Любит Васька мой вино, частый гость и
Казино, осчастливлю златом друга!
король
– Не болтай ты пошлость, Ник! Слушать чушь такая мука!
Сей же путь ведёт в тупик.
Ник
– Не скажи, мой господин!
Судить, конечно, ты бы мог с высот величья
Твоего. Но сиротой он жил, один. А может быть в вине игрок
Искал, забывшись, утешенье? Тогда для друга своего
Я буду требовать услад. Иль вызвал подвиг тот
Сомненье? И не достоин он наград?
король
– Эх, глава твоя пустая…
Но что взамен ты поимеешь? На то
Есть истина простая, ведь «жать придётся, что
Посеешь». Как не пришлось бы, Ник, потом глотать
С слезой обиды ком. Но перстень твой, тебе решать… Лишь
На последок пожелать хочу глупцу я на прощанье. Пред тем как делать, Думай, Ник. Не причини другим страданье, тая не сдержанности клык. Ну а Теперь перекрути перстень камнем на ладонь. И запомни, только
Конь сможет в слякоти пройти. Да дар проси – людскую
Речь, одежду, деньги закажи, себя легендой
Обеспечь. Ну всё, прощай и не тужи.
«И кто ж исполнит сей заказ?»– проявил Ник интерес.
«А отгадай, хотя б с трёх раз.»– сказал волшебник и исчез.
V
Бедный Ник уже замёрз, в шубке ж
Было потеплей. Не ахти конечно ворс, но было
Всё же веселей. Но боясь ещё сиянья, отвел бриллиант
На расстоянье. И стал, спеша, перечислять: «Мне б
Одёжку, да котлету. Да речь, коня, котлет
Опять. И как его…? Бумагу эту…»
Но вдруг он храп услышал сзади: «Я б тоже съела что-нибудь,
Милости прошу я ради. Мне бы хлебушка чуть-чуть.»
Но обернувшись, Ник упал,
Увидев то, чего не ждал. Ведь что просил,
Уж было здесь. За что же только эта месть? Глазами мутной
Пустоты глядела старая кобыла. «Всё, родной, попался ты.»-подумал Ник, Глядя уныло. «Теперь твой долг её нести! Коль трясётся каждый шаг
Этой «шкуры на кости». Ну, спасибо тебе, маг!»
«Ты кто?»– спросил он.
кобыла
– Я, Марьяша, поводырь теперь я ваша, но что-то клонит меня в сон.
Ник
– Я думал: «Смерть меня нашла.» А ну- ка, с глаз моих ушла!
Обида гложила старушку,
Поодаль встала, чуть не плача. «Мне бы
Хлебушка горбушку.» – молила жалостливо кляча.
И пёс, управившись с котлетой, хотел уж было долгий голод
Утолить старушки пегой, зная, что он к смерти повод.
Когда б его познал бы сам, лишь еду во сне
Имея. Но не верил Ник ушам, рык
Её услышав басом.
король
– Уморить, пришла идея?
Как ты жалок, мерзкий плут! Не тебе ль
Твердил я часом не чинить другим страданье? Сам ищи
Теперь приют! Не доволен я тобой. Не прошёл ты
Испытанье. Вошь ты с чёрствою душой!
И сдох конёк вторично в луже. А пёс
Обиженно вопел: «Могло бы быть намного хуже!
На око страстное моё ты покушаться, как посмел? Над ней же вилось Вороньё, на запашок слетев зловонный. Да чтоб шерсть кублом росла в твоей Пасти без числа!» Но не слыша смех задорный, он сложил в карман котлеты. (Не до еды уж как-то было. К тому же новые штиблеты, костюм, рубаха,
Всё давило. Нестерпимо всё чесалось, там тянуло, тут кусалось.) Вот
Так и брёл, шатаясь Ник и головушкой поник, ощущая резь
Ступнями, словно впился ему в рану камень острыми
Углами . От обид и дерзость лезла: «Самому б
Пройтись тирану! Сразу спесь бы
В нём исчезла.»
А маг, предвидя его муки,
Ощущая к нему жалость, укорял
Себя за шутки: «И как же в бошку-то взбрело
Подымать с канавы старость, падаль, с глазками стекло?
Коль в пору Ника не пугать, но похвалою поощрять. Известно
Ведь куда идёт, туда, где враг наивность ждёт. На отшибе ж в ветхой
Хате вся в заботах ведьма злая. И, конечно ж, на закате свои чары рассылая, Дабы в зелье спрос подрос, мучит хворями людей. И не жаль знахарке
Слёз даже маленьких детей. Но обходит хату люд, хоть и надобно
Им средство. Зная, что нашёл приют там и сам владыка мрака.
От того и нет соседства, только котик да собака. Но ссоры
Их ну в каждом дне, коль пропитан злобой дом. Вот
Только очень нужно мне, чтоб побывал
Никуша в нём.»
VI
Приноровился Ник ходить,
Не шатаясь, без заносов. Пришлось
Терпенье проявить, чтоб избежать людских
Расспросов. Прошёл с опаской мост плотины, под ним
Треща, крошился лёд. Так очищалась с середины река теченьем
Каждый год. Уже виднелся дом знакомый, его прибежище зимой. Здесь Тепло, и ужин скромный он имел в пургу порой. Но не только лишь сюда к Еде, да к печке его лапки тащили с радостью всегда, но и любовь вела до Бабки. Жила здесь милая собачка, большая умница, но грусть её души
Была болячка. «Не нравлюсь», – думал Ник: «И пусть.» И он хотел,
Идя к избушке, проститься с рыжею подружкой. Да и с доброю
Старушкой попрощаться на опушке.
Время быстро пролетело,
Когда Ник дошёл до дома, солнце спать уж
Захотело. Но, как ему тут всё знакомо! И скосившаяся дверь,
Порог, обшарканный ногами. «За добро» – подумал зверь: «Всё убитое
Годами вновь отладить бабе нужно.» И стал хозяйку звать натужно,
(Людскую речь практиковать как-то негде ж было псу.) «Всегда
Всё тяжко начинать.» – подумал он, когда в носу
Промелькнул любимый запах.
Ведь глядела рядом нежно
Красота на длинных лапах. И, достав с кармана
Руку, дав вкусняшку ей поспешно, назваться было уж хотел, удивить
Желая буку. Но пол за дверью заскрипел, и на пороге появилась
