не знаю, как это работает. Чьи-то скиллы я могу использовать почти сразу, чьи-то не даются мне вовсе. Скилл Суховея, например. Значит, крылья у этой тян чисто декоративные?
— Да. Тем не менее, они настоящие. Ее плоть и кровь.
— А щупальца у того мужика?
— К сожалению, они вполне функциональны. Он хватает свою жертву и присосками выпивает у нее всю кровь. От этого он становится сильнее.
— Как вы это определили?
— Он растет. За последние три дня вырос на полметра, если нам лазерные дальномеры не врут.
— Чем он еще занимается, помимо того, что пьет кровь и растет?
— Формирует собственную армию, — сказал Гарри. — Люди из трущоб видят в нем воплощение какого-то местного божка и делают все, что он им говорит. Думаю, смена политического строя не за горами.
— И что вы собираетесь по этому поводу предпринять?
— Ничего, — сказал он. — Гаити вне сферы наших интересах, а подобные вещи скоро начнут происходить повсюду. Мы не ЦРУ, у нас нет ни их амбиций, ни их бюджетов, так что большей частью мы только наблюдаем, — он снова листнул пальцем и изображение на планшете сменилось. Совершенно непримечательный тип, ни щупалец, ни крыльев, ни рогов. Внешность совершенно незапоминающаяся, такой может быть и водопроводчиком, и миллионером. — Знаете его?
— Нет.
— А должны бы. По нашим сведениям, это и есть тот человек, которого вы называете Доком. Глава и основатель, по вашим опять же словам, Лиги Равновесия.
— Вообще не похож.
— Значит, человек в баре выглядел, как местный?
— Как самый, что ни есть, местный.
— И вы ему поверили?
— Если не верить случайным людям в баре, кому вообще можно верить? — спросил я. — Он сказал, что может изменять внешность, потом показывал всякие фокусы и отращивал когти, так что да, я склонен доверять его словам. Я даже не уверен, что Док — это не вы.
— Я — не он.
— Доказать можете?
— Как? Как такое вообще можно доказать? Посмотрите на меня своим «тактическим зрением», — услышав придуманный мной термин со стороны, я внезапно осознал, насколько глупо он звучал. — Я вообще не некстмен.
— Это ничего не доказывает, — сказал я. Конечно, я смотрел на него и так, и эдак, и он вроде бы не был некстом. — Может быть, у вас глушитель сканеров в кармане.
— Кстати, об этом устройстве…
— С собой в Эмираты я его не брал, — сказал я.
— И кому вы его доверили?
— Человеку с большим дробовиком.
— Довольно опрометчиво.
— У меня не такой уж большой круг знакомых.
— Я имел в виду, довольно опрометчиво нам это рассказывать, — сказал он. — Думаете, у нас нет своих людей в Москве?
— Довольно опрометчиво напоминать мне об этом в момент шаткого равновесия, — сказал я.
— Могу я говорить напрямик?
— Валяйте.
— Мы думаем, что вы лжете, — сказал он. — В целом ваша история правдива, но вы лжете в мелочах. Где-то просто недоговариваете, где-то сознательно выдаете ложную информацию.
— Или у вас профессиональная деформация.
— Может, и так, — сказал он. — Вы знаете, сколько человек вы убили в Абу-Даби?
Я покачал головой.
— Тридцать шесть, — сказал он.
— А того парня, которого пристрелили ваши парни, вы тоже на мой счет записываете?
— Нет, мы его отдельно посчитали. Вы — очень опасный человек, Артур.
— Главное, чтобы вы все время об этом помнили.
— И еще почти столько же вы убили в Дубае. Но там подсчитать труднее, пыльная буря мешала.
— Они первые начали, — сказал я. — Кроме того, они все были плохие люди и наверняка это заслужили.
— Вы не находите странным, что не испытываете по этому поводу никаких чувств? Даже пытаетесь шутить?
— Я много чего в этом мире нахожу странным, — сказал я. — Но отсутствие сожалений о врагах, убитых в бою, в это множество не входит.
— Вы понимаете, что я пытаюсь сделать?
— Полагаю, вы пытаетесь вывести меня из шаткого равновесия, — сказал я. — Оцениваете, насколько я стабилен и не начну ли крушить тут все вдребезги и пополам. Я прав в своих предположениях?
— Бинго, — сказал он. — Вы удивительно здравомыслящи для человека в вашем положении.
— Может быть, вы, наконец, просветите меня относительно моего положения? — сказал я. — Это арест, я военнопленный или что?
— Вы просто в гостях, — сказал он.
— Ага, — сказал я. — Вот именно так я всегда и представлял старое доброе английское гостеприимство.
— Наши агенты ждали вас в Абу-Даби, потому что нам рассказали, что вы туда направляетесь, — сказал он. — Дальше им даже не надо было вас искать, достаточно было просто следить за другими людьми, которые вас искали. Наши агенты захватили с собой огнеупорные костюмы, потому что их учат быть готовыми к любой ситуации и действовать соответственно, и они примерно представляли, чего можно ожидать от вас и ваших врагов. Они вмешались бы и раньше, но все произошло слишком быстро, а для того, чтобы влезть в вышеупомянутые огнеупорные костюмы, требуется время. Даже нашим агентам.
— Кто вас навел? — спросил я, хотя уже знал ответ. Круг людей, которые знали, куда я двинул после Дубая, был исчезающее мал. Если вообще может быть круг из одного человека.
— Вы называете его Доком, — сказал Гарри. — Мы называем его Зеро. На данный момент он является старейшим из некстменов, о которых нам известно.
— Тоже ваш агент?
— Нет, конечно же, — сказал Гарри. — Мы сотрудничаем с ним. Иногда. Он поставляет нам информацию.
— А взамен?
— Взамен он получает оружие, снаряжение, деньги.
— Еще недавно вы жаловались, что бюджет у вас не безразмерный, а теперь фактически признаетесь, что финансируете Лигу Равновесия, — сказал я. — Которая, между прочим, террористическая организация. Правительство ваше об этом знает? Королева до сих пор спит спокойно?
— Королева спит спокойно, потому что мы работаем, — сказал Гарри. — Опасность, которую представляют нексты, принято недооценивать. Сверхдержавы пытаются использовать их, чтобы стать еще сильнее, страны третьего мира просто не могут с ними совладать. А что делать нам, жителям маленького островного государства? Мы используем все возможности, чтобы обезопасить себя.
— В том числе, финансируете террористов.
— Вы сами собирались в Индию по наводке одного из них. Значит ли это, что вы одобряете их цели?
— Но не методы, — сказал я. — И вообще, я — частное лицо, я много чего могу одобрять без последствий. Вы же говорите от имени страны.
— Это война, — сказал Гарри. — Ее никто не объявлял, линия фронта не нарисована, но война уже идет. Люди гибнут. Старшие братья за океаном вообще целый ракетный крейсер потеряли.
— Он утонул?
— Нет, но только чудом. Вся электроника вышла из строя, вполне возможно, что его дешевле утопить, чем отремонтировать. Да и ремонт может занять слишком
