Затем он заморозил все зацикленные видео, кроме одного. Он увеличил это изображение, пока оно не заняло весь экран монитора.
– Подождите, – воскликнул Тони. – Соединённые Штаты тоже в игре. Смотрите, это же Джастин Хаммер. – Оглянувшись через плечо на операторов, снимавших слушание, Тони добавил: – Возможно, вы захотите задать Хаммеру пару вопросов насчёт этого.
На последнем видео Хаммер наблюдал за тем, как группа учёных пристёгивает кого-то к бронированному костюму. Это была плохая имитация костюма "Железного человека". На мониторе Хаммер подмигнул в камеру. Прототип костюма взлетел и начал выделывать петлю, которая быстро превратилась в аварию, когда отказали двигатели и части прототипа начали отваливаться. Костюм упал на землю, подняв огромный столб песка. Было слышно, как Хаммер кричит, чтобы видео было удалено.
В зале заседаний Сената Хаммеру наконец удалось отключить мониторы.
– Да, я бы сказал, что большинству стран придётся работать ещё лет 5-10, – добавил Тони. – а "Хаммер Индастриз" не менее 20.
Хаммер выглядел так, словно он хлебнул прокисшего молока.
– Я бы хотел отметить, – сказал он наконец, – что этот пилот-испытатель выжил и получил лишь незначительный ушиб позвоночника. В настоящее время он занимается рафтингом со своей семьей.
Тони повернулся лицом к камере.
– Я не вижу смысла продолжать… Хорошая новость в том, – усмехнулся Тони, – что я – ваше ядерное средство устрашения. И оно работает. Угроз нет. Америка в безопасности. Хотите заполучить мою собственность? Не выйдет. Я и так оказал вам большую услугу, успешно приватизировав мир во всём мире. Чего ещё вам нужно?
Стерн кричал и стучал молотком, но Тони не обращал на него внимания. Он спрыгнул с трибуны, размахивая знаками мира и посылая воздушные поцелуи в окружившие его камеры.
Глава 4
«Дурак», – подумал Иван Ванко. Он работал и смотрел выступление Тони Старка на заседании Сената по телевизору.
Глаза Ивана слезились, а шея болела от тонкой пайки, необходимой для сборки функционирующего миниатюрного дугового реактора. До этого момента в мире существовало только два таких реактора. Теперь на его рабочем столе сиял третий: крошечный и совершенный. Его отец был бы в восторге. Иван хотел разделить этот момент с кем-нибудь ещё, поэтому он протянул руку к Ирине и подождал, пока птица заберётся на его костяшки пальцев.
– Разве это не прекрасно, Ирина?
Она прощебетала ему в ответ своё имя.
Иван Ванко собрал дуговой реактор. Он был вторым человеком в истории, кому это удалось сделать. Его всегда раздражало, что первым был Старк, который присвоил себе новаторскую работу его отца, Антона Ванко, а затем забрал себе все заслуги за его дальнейшие разработки и улучшения. Ивану приходилось утешать себя тем, что он будет наблюдать, как Тони Старк будет уничтожен.
Ирина хохотнула. Снаружи садилось солнце, и начинал падать снег. Иван начал реализовывать следующую часть своего плана.
* * *
Иван мог выбрать любое оружие из тысячи, чтобы уничтожить Старка, но в конце концов он выбрал хлыст. Его творение было длиной в пять футов, изготовленное в виде сочленённых позвонков из карбида вольфрама. Он сам обработал каждый позвонок и соединил их вместе на плетёном тросе. Рукоятка, изолированная и подключённая к источнику питания, выдвинулась ещё на шесть дюймов.
Иван обмотал медную проволоку вокруг позвонков, проплетая её вдоль кабеля и через отверстия, подобные нервным отверстиям в позвоночнике. Когда оружие будет готово и активировано, Иван получит в своё распоряжение хлыст из раскалённого добела расплавленного металла. Даже доспехи Старка долго не выдержат его натиска. Ничто не выдержит. Иван закончил подключение хлыста. Он вдел плечи в сбрую, которую соорудил из обтянутого кожей вольфрама, и поместил миниатюрный дуговой реактор в корпус, установленный над его грудиной, имитируя нагрудную пластину "Железного человека".
Ванко провёл кабель от светящегося нагрудного репульсорного излучателя вниз по руке к рукоятке хлыста, закрепив его у плеча, бицепса и лучевой кости. Перед тем как подключить источник питания, Иван надел перчатку: даже с изоляцией он не смог бы держать хлыст голой рукой. Перчатка хорошо облегала его предплечье и защищала от случайных ударов хлыста.
Когда он наконец подсоединил кабель питания к хлысту, тот с гулом заискрился с гулом, от которого у Ивана задрожали кости. Он взмахнул им на всю длину, и из наконечника выскочили кусочки плазмы, прожигая дыры там, где они приземлялись. Ирина пронзительно закричала и затрепетала крыльями, улетая на дальний конец своего насеста.
Теперь Ванко нужно было испытать его. Изображение Тони Старка на экране телевизора дало ему идеальную мишень. Иван отмахнул хлыст от своего тела, а затем повернулся, чтобы обрушить его по размашистой дуге. Зрелище и звук соединения с телевизором были подобны удару молнии с раскатом грома. У него зазвенело в ушах, а глаза заслезились от вспышки. Непроизвольная ухмылка расплылась по его лицу, когда он смахнул слёзы и посмотрел на результат своей работы.
Телевизор лежал расколотый надвое: древний экран и трубка разлетелись на множество сверкающих осколков. Иван ничего не почувствовал, никакого сопротивления или даже отдачи. Его ухмылка стала шире. Он закрутил хлыст в тугую петлю, словно лассо, наслаждаясь искрами, затем коснулся кнопки на внутренней стороне запястья, чтобы выключить его.
Один удар уже был хорош. Два было бы ещё лучше.
* * *
Поскольку Роуди служил на базе Военно-воздушных сил имени Эдвардса, а с Тони они дружили уже много лет, Пеппер решила, что было бы неплохо пригласить его присоединиться к их полёту из Вашингтона. Но на этот раз она ошиблась, и была вынуждена сидеть между своим боссом и его лучшим другом. Ни один из них не хотел разговаривать, оба чувствовали себя преданными. Оба хотели услышать извинения.
– Это просто смешно, – сказала она наконец. – Вы что, серьёзно? Не собираетесь разговаривать весь полёт?
Посмотрев на неё, Тони указал на Роуди.
– Почему он не в самолёте Хаммера?
– Меня пригласили сюда, – ответил Роуди.
– Не владелец самолёта, – огрызнулся Тони. – И вообще-то гостям не разрешается приглашать других гостей.
– Тони… – Роуди попытался наконец извиниться.
– Я не гость, – перебила его Пеппер, в её голосе появились обиженные нотки.
– Можешь передать ему, что я с ним не разговариваю? – попросил Тони.
– Тогда слушай, – сорвался Роуди. – Что с тобой не так? Ты знаешь, что показывать секретные материалы по национальному телевидению – это...?
– Не хуже, чем всадить нож в спину своего лучшего друга на слушании в Сенате? – вмешался Тони. – Как насчёт того, чтобы предупредить меня заранее?
– Я отправил тебе рапорт ещё месяц назад! Попросил тебя прочитать его! – запротестовал Роуди.
– Не просил, – удивился Тони.
– Просил, – подтвердила Пеппер.
Тони пристально посмотрел на них обоих.
– Как будто я об этом помню, – сказал он, махнув рукой. – Ты всё ещё должен передо мной извиниться.
– Я бы на это не рассчитывал, – огрызнулся Роуди.
Пеппер прервала спор, прежде чем он успел разгореться ещё сильнее.
– Тони, давай сверим твоё расписание. Можем ли мы запланировать встречу с генеральным секретарём Организации Объединённых Наций? Неловко, что мы её пропустили...
– Давай лучше поговорим о предстоящем праздновании моего дня рождения, – сказал Тони.
Пеппер сделала глубокий вдох. Она задалась вопросом, сколько времени ей понадобится, чтобы удариться о землю, если она выпрыгнет из самолёта.
– Я рекомендую что-нибудь небольшое, элегантное, – начала она.
– Нет, – возразил Тони. – У нас будет грандиозная вечеринка.
Пеппер пропустила его слова мимо ушей.
– Монако, – девушка продолжала гнуть своё, – я думаю, нам следует отменить.
