в его голосе все еще звенела угроза.
Лаонил, обведя взглядом всех, остановился на нас.
– Я не могу вам ответить на все ваши вопросы даже под страхом смерти. Но могу вас заверить, что Эйнария не опасна – тем более для вас. – Он немного подумал, прежде чем продолжить: – В качестве своих извинений я готов поставить печать Хельгура и признать вашего мальчика Словотворцем.
Бардоулф хотел что-то ему ответить, но советник его опередил:
– Мы принимаем ваши извинения и просим вместе с господином Паулусом пройти за мной для подписания соглашения.
– После этого мы можем сразу уйти?
– Конечно, господин Лаонил, не смеем вас задерживать. Мы выделим вам своих людей для сопровождения до границы. Особенно вам, господин Паулус. Если что-нибудь случится с наследием Велероса, Его Величество Эмилий никогда нам этого не простит.
Сейчас я был благодарен Алеистеру за то, что он так быстро все решил, ведь король пребывал явно не в том состоянии, чтобы это сделать.
– Благодарю за щедрость, мы, конечно же, примем ваше предложение. – Паулус поклонился и первым направился к дверям.
За ним потянулись все остальные, оставив в комнате только нас троих.
Алеистер подождал некоторое время, прежде чем сказать:
– Ваше Величество, еще немного, и сделку бы мы не заключили. Тогда этот мальчишка… – он указал пальцем на меня, – точно отправился бы на плаху. И отпустите вы его уже.
Король удивленно посмотрел на свою руку, которой удерживал меня, и медленно разжал пальцы.
– Я почувствовал угрозу от нее. Еще никогда такого не ощущал, – голос Бардоулфа прозвучал глухо.
Сейчас он был неуверенным, в нем слышалась паника.
– Вас просто сбило с толку поведение полоумной девчонки. Признаюсь, я тоже словно оцепенел. Все-таки лесные жители очень своеобразные. Но самое главное – Велерос знает о нашей подделке.
– Сомневаюсь, Ал, скорее догадываются, но доказательств предъявить не могут. Это чревато теми последствиями, которые сейчас никто не сможет разрешить. Поэтому они будут молчать.
Я вслушивался в их разговор, и до меня постепенно стал доходить смысл слов. От моего предположения по телу прошел озноб, но я не мог не спросить:
– Камень Дартелии – подделка?
Советник недовольно зыркнул в мою сторону, а король грустно посмотрел на меня.
– Да, Этан. Я же говорил, что мы все – пешки в большой игре.
– Но как же вы прошли проверку?
– Во мне течет кровь предков, может, не такая сильная, но все же этого хватило.
– Тогда где же основа камня?
– Она утеряна, Этан. Ее просто нет.
– Утеряна ли, Ваше Величество? – советник язвительно ухмыльнулся.
– Заткнись, Ал, пока я тебя не придушил.
Алеистер лишь развел руками.
– Его Величество ожидают члены делегации, поэтому не стоит сейчас тратить время на такие забавы.
Король злобно глянул на него и ткнул пальцем:
– Когда-нибудь я доберусь и до тебя, и до твоих шуточек.
– Непременно, Ваше Величество, только сначала будьте так любезны выполнить свои прямые обязанности. Я боюсь, как бы представители Триединства не передумали.
Бардоулф махнул на него рукой и удалился. Я недоуменно наблюдал за их перепалкой.
– Так эта часть камня… утеряна или украдена?
Советник загадочно протянул:
– Утеряна или украдена, кто знает. Хотя, думаю, двое знают точно. Вот только один будет молчать, а второго, увы, не найти.
Сейчас мне хотелось воплотить угрозу короля в жизнь – взять и придушить этого человека. Почему нельзя объяснить все словами, а не намеками? Перед глазами все еще немного плыло от произошедшего. Холод внутри практически не ощущался, но чужеродное присутствие от прикосновения той странной хельгурки осталось, неприятно садня где-то в груди. От новых подробностей и тайн голова гудела. Но я чувствовал, что это только начало – за кулисами королевского дворца люди играли в опасные игры. Прекрасная картинка правления благородного короля разваливалась на кусочки. Эти мысли перекрывали всю радость и облегчение от признания меня Триединством. И я только сейчас стал понимать, что был на волосок от смерти в случае провала. Рука непроизвольно дернулась почесать шею и, не найдя привычного ошейника, замерла.
– Все закончилось? – не веря своему счастью, я посмотрел на советника.
– О нет, мальчик, все только начинается. Впереди официальная церемония перед народом и Небесами, а потом – кто знает…
Он отряхнул невидимые пылинки с мантии и плавным движением руки указал на дверь. За ней меня уже ждал Джеральд, и я еле удержался от улыбки при виде него. Волны облегчения прокатились по телу. Советник кивнул ему и удалился с остальной стражей, а мы двинулись в мою комнату. Только когда мы очутились в пустынном левом крыле, Джер наконец-то спросил:
– Если я не веду тебя в темницу, то, значит, все прошло успешно?
Скрыв только свой приступ и разговор о камне Дартелии, я рассказал обо всем, что произошло. Джеральд внимательно слушал, но под конец не удержался и аж присвистнул.
– Да, жители Хельгура очень своеобразные. Держатся особняком, ничего лишнего не скажут, а еще говорят, что они занимаются какой-то запрещенной темной магией. В общем, странные ребята. Но чтобы так бесцеремонно обратиться к самому королю… – он ошарашенно округлил глаза, – удивлен, что Его Величество их так просто отпустил.
– Вмешался советник. Не хочется признавать, но благодаря ему мы успешно получили вторую печать.
– Ты преуменьшаешь свои заслуги, друг мой. – Джер улыбнулся и подмигнул мне. – Никто лучше бы и не справился.
Я решил попытать счастья и спросил:
– Никто? Даже мой предшественник?
Джеральд тяжело вздохнул, но в его глазах блестели озорные искорки.
– На самом деле особой тайны здесь нет. Просто все обросло множеством слухов и догадок, поэтому разобраться, где правда, а где вымысел, сложно. Не представляю, почему тебе это так интересно.
– Знаешь, когда на каждом уроке тебя сравнивают с каким-то одаренным, прекрасным мальчиком, то хочется хотя бы знать, кто он.
Я не соврал, но и всю правду рассказывать не хотелось. Почему-то мне казалось, что тот человек был значимой фигурой и не мог вот так просто исчезнуть.
Мы уже добрались до моей комнаты и привычно сели на пол возле двери, не боясь, что кто-нибудь может нас подслушать.
– Примерно полгода назад Совет представил своего кандидата на роль Словотворца – А́ллана. Дара в нем оказалось мало, особенно по сравнению с тобой. Скорее, это был отголосок силы Первого. Он даже не все письмена узнавал. Тогда Совет и господин Мьеллерс его усиленно обучали, заставляя запомнить каждый символ.
Я застыл, пораженный этими словами. Меня гоняли по старинным книгам, заставляли разбирать и переписывать каждую закорючку, когда у
