получить больше; но избавиться от банды было не так-то просто. – Это мой подарок за то, что вы позволите нам пройти. Мы сами можем починить снасть, а паруса я поменяю в первую очередь. Я вовсе не хотел перед кем-нибудь покрасоваться или кого-нибудь оскорбить.
– Ну уж нет, – ответил капитан. Схватившись за нижний канат, он подтянулся и оказался на палубе палмеровского сарфера. – Все уже решено, мой мальчик. Решено много лет назад. – Следж повернулся к своим людям. – Сколько раз я говорил, что Данвар обнаружит кто-нибудь из Легиона?
– Шестьдесят девять! – крикнул один из пиратов. Снова раздался смех.
– Верно. – Следж повернулся к Палмеру. – Шестьдесят девять раз, не меньше. И тут появляешься ты, парень, который это сделал, который ходит под моими цветами на построенном нами сарфере – один из нас. Получается, что ты не дал мне стать лжецом. А лжецов никто не уважает, не говоря уже о моих парнях. Так что добро пожаловать в клуб. – Он повернулся к Лилии и дал ей мешочек с деньгами, который та неохотно взяла. – Как тебя звать, милая? И не слишком ли ты юна для него?
– Лилия, – ответила она. – И он мой брат.
– Ого! – взревел капитан. – Только взгляните, как она держится! Не вижу внешнего сходства, но сестренка явно вся в тебя. – Он ткнул пальцем в ее облачение. – И тоже дайвер, как я вижу.
Лилия высоко подняла голову.
– Получше тебя, – заявила она.
Послышались охи и ахи. Кто-то засвистел.
– Хорошо, – кивнул капитан. – Дайверы нам нужны. Они постоянно гробятся в этих треклятых дюнах. Добро пожаловать в команду…
– Только не она, – возразил Палмер. – Это не обсуждается. Я готов к вам присоединиться, но только если вы отпустите ее.
Он знал, что никак не сможет надавить на Следжа, но надеялся, что ему не слишком нужна девочка и тот, услышав предложение, воспримет все это как свою легкую победу.
Следж задумчиво потеребил бороду и пожал плечами:
– Знаешь, если подумать, она слишком уж мала. Приходи через год-другой. – Он подмигнул Лилии. – Но в любом случае можешь считать себя почетным членом. – Он хлопнул в ладоши. – Ладно, парни, поднимаем паруса – и домой. – Он повернулся к Палмеру. – Сегодня в нашем кабаке вечеринка. Жду там обоих. Не заставляй меня являться в заведение твоей мамаши и забирать вас.
С этими словами он спрыгнул с сарфера на песок. Вся добыча исчезла. Лучший день в жизни Палмера оказался ничем не лучше любого другого.
17
Данвар
Коннер
– Ты лишился своего чересчур большого ума, если думаешь, будто я позволю тебе отправиться на поиски тех, кто едва тебя не прикончил, – сказал Коннер. Ему очень не нравилось, что он говорит совсем как Палмер или мать, но Роб вел себя просто нелепо.
– Надо поразмыслить, – ответил Роб.
– Тут не над чем размышлять. Собирай вещи. Сегодня ты таскаешь песок, а потом остаешься ночевать у нас.
– А завтра? – спросил Роб.
– Снова таскаешь песок. Черт побери, помог бы нам как следует починить насос, выяснить, почему он постоянно протекает.
– Наверное, он протекает потому, что те, кто хочет отремонтировать старый спрингстонский насос, занимаются вредительством. И что ты намерен делать ночью – к кровати меня привяжешь? А когда я буду таскать песок, станешь повсюду бегать за мной? Как долго ты собираешься держать меня в плену?
Выругавшись про себя, Коннер заскрежетал зубами.
– До тебя ничего не доходит сквозь твою толстую черепушку? Я забочусь о твоей безопасности…
– Как долго ты собираешься держать меня в плену, Кон? Вот что случится: стоит тебе отвернуться, и я отправлюсь на север. Я должен получить то, что принадлежит мне. И я сделаю это сам…
– Ради всего святого, тебе только двенадцать лет!
– …Или ты поступишь разумно и пойдешь со мной. Он ведь был и твоим отцом тоже.
Коннер почувствовал, как его бросает в жар.
– Не говори мне, кем он был. Ты его вообще не знал…
– Я многое знаю. Он боялся бы за меня, как и ты. Он боялся бы, что мама рассердится, как и ты. Он хотел бы, чтобы со мной не случилось ничего плохого, как и ты. Но еще он хотел бы, чтобы я чего-нибудь добился, не боялся людей и не позволил этим гадам уйти просто так. – Коннер промолчал, и Роб продолжил: – Я слышал твои рассказы во время наших походов. Знаю, ты думаешь, будто это все, что мне о нем известно. Но я также знаю, что говорил про папу Грэхем, что говорили о нем клиенты, когда узнавали, кто я такой. Я всю жизнь слышал это. Он был боссом. Он убивал людей. Его боялись и уважали. Он не испугался бы, и я тоже не испугаюсь.
Роб выпятил грудь. Коннер понимал, что во многом это лишь похвальба. Но, кроме того, он понимал, что Роб сбежит, стоит повернуться к нему спиной, и помешать ему никак нельзя. Черт побери, ведь именно это случилось утром.
Коннер шумно выдохнул:
– Роб, я не могу уйти, а сам ты ничего не сделаешь. Поговори с Палмером, чтобы он выяснил у своих друзей…
– Нет.
– Может, они знают, кто это был.
– Нет. Кон, ты меня не слушаешь.
– Так в чем дело? Не в одних ведь ботинках? Почему ты так сильно хочешь погубить себя?
Роб отвел взгляд. Коннер явно попал в больное место.
– Или идем со мной, или оставайся здесь, – сказал Роб. – Мне все равно.
– Как ты намерен туда добраться? У тебя нет сарфера. Ты постоянно жалуешься, когда много ходишь пешком. Как ты собираешься нести с собой еду и воду?
– Попрошу дайверов из «Норы» подбросить меня в Данвар. Это достаточно далеко на севере, я смогу выяснить, где воры, каково расстояние до их лагеря. Потом заплачу кому-нибудь, чтобы меня туда отвезли…
– Заплатишь?
– Угу. Возьму из кассы Грэхема, если он не вернется. Отработаю позже.
– А если ты доберешься до Данвара и твоя палка не сработает? Что тогда?
Роб пожал плечами:
– Тогда вернусь домой и придумаю что-нибудь еще.
– Ладно. Предположим, ты найдешь этих людей, заберешь папины ботинки и даже останешься в живых. Они приложили немало сил, чтобы украсть их у тебя. С чего ты взял, что они не попробуют снова?
– В следующий раз я их убью, вот и все.
Притворная смелость младшего брата вызвала у Коннера смех. Это было уже чересчур.
– Ты неправильно ко всему подходишь, – сказал Коннер, уже жалея, что повелся на манипуляции Роба. – Прежде всего, зачем одалживать у Грэхема деньги на проезд и потом их отрабатывать, если можно взять с собой в Данвар кое-какие инструменты и получить плату за ремонт чьего-нибудь снаряжения? Уверен, ты мог бы потребовать вдвое больше за то, что избавишь этих идиотов от путешествия туда и обратно.
Роб наморщил лоб и потер подбородок: он делал так в тех редких случаях, когда у кого-нибудь находилась идея получше, чем у него
