– Господин мой, это – книги. Нет на свете более точного слепка человеческой души. Если пытаться уловить все нюансы тысяч видов ауры, которые отображены в этих книгах…
Неожиданно Лотар нашел на одной из полок толстую связку превосходных, толстых, дорогих свечей. Он взял три штуки, по числу розеток подсвечника, подошел к столу, вытряхнул огарки и воткнул новые свечи.
– Мне нужно знать их замысел к завтрашнему утру.
Лотар почувствовал, как за его плечом Кванет беззвучно ахнул. Но Сухмет больше не произнес ни слова. Он подошел к столу, аккуратно отодвинул инструменты Каписа, потом поднес сухонькую ручку к свечам, щелкнул пальцами, и… свечи, сначала нехотя, потом все уверенней и ярче загорелись. Теперь Кванет уже не ахал, он начал вздрагивать. Лотар слышал, как стучат его зубы.
Рубос подошел к открытому Лотаром окошку и выглянул наружу.
– А звезды отсюда какие! В самый раз для наблюдателей… Вдруг по тихим темным улицам города затопали шаги. Это был звук подкованных солдатских сапог, но сейчас он выдавал тревогу, почти панику.
Солдат забарабанил в дверь княжеского замка. Потом – Лотар понял это по наступившей паузе – его стали о чем-то расспрашивать, как две ночи назад расспрашивали и чужеземцев, которых привел к князю Гергос. Но солдату повезло меньше. И от напряжения, от злости и досады он закричал на всю площадь:
– Да откройте же! Как вы не понимаете – у стен появились собаки!..
Лотар оказался у двери чуть раньше Сухмета. Перехватив его твердой, как железо, рукой, Желтоголовый оттолкнул старика к столу.
– Читай! У тебя мало времени.
Старик кивнул и только проводил глазами заспешивших вниз Рубоса и Кванета. Последний ничего не понимал, но тоже старался бежать как можно быстрее.
– Господин мой, – произнес Сухмет скороговоркой, чтобы не задерживать Лотара, – я лишь прошу тебя – не будь опрометчив больше необходимого.
Как ни велико было напряжение, как ни страшно было слушать шум, доносившийся снизу, из города, который еще минуту назад казался безлюдным и тихим, Лотар ответил:
– Знаешь, из этой фразы выйдет отличная эпитафия.
И он поскакал вниз через три ступени, чтобы встретить каменных чудовищ в прямом бою.
Собаки ходили внизу огромными мрачными тенями. Лотар, стоя на городской стене, решил, что это можно использовать.
– Как думаешь, Рубос, – спросил он мирамца, который стоял рядом, пытаясь рассмотреть, что делается внизу, – они не кажутся очень уж большими.
– Но способны жрать стены, как бисквит, – раздался спокойный, уверенный голос, и к ним подошел Гергос.
– И тем не менее нужно попробовать разузнать о них побольше, – решил Лотар.
Рубос потряс головой и произнес:
– Ничего не вижу. Темно как в могиле. Может, позовем Сухмета и он подожжет пару деревьев?
– Он и это может? – спросил Гергос.
– Нет, – решил Лотар, – у него и без того по горло работы.
– Но как же я тебе смогу помочь? – удивился Рубос. – Ты же знаешь, я в темноте… не очень.
Лотар положил руку на латную рубашку Рубоса.
– А ты и не пойдешь на этот раз. Стой здесь и старайся хоть что-то разглядеть.
– И не надейся… – начал было мирамец, но Лотар несильно стукнул его кулаком по плечу. Капитан Наемников сразу умолк.
На дальней стороне стены появились стражники с факелами. Они бежали, напряженно вытягивая шеи и пытаясь увидеть Гергоса. Капитан мирамской дружины повернулся и зычно крикнул:
– Я здесь! – Потом повернулся к Лотару и спокойно спросил: – От меня что-нибудь нужно?
Лотар подумал и кивнул:
– Пожалуй. Прикажи принести веревку подлиннее. И небольшой якорь.
Первому же из подбежавших стражников Гергос приказал принести нетолстый морской канат с якорем.
– А теперь что?
Еще двое суток назад, при подходе к воротам, Лотар заметил ярдах в ста от моста, перед невысокой башней, сильное и красивое дерево. Это дерево полагалось бы давно срубить, потому что из него очень просто было сделать временный мост через ров, но оно там росло, и теперь пришла пора его использовать.
Лотар прикинул на глазок расстояние, которое отделяло башню от дерева.
– Катапульта на вон той башне есть?
Рубос и Гергос, кажется, стали понимать его.
– Катапульта стоит там с тех пор, как я себя помню, – ответил Гергос.
– Отлично.
Они поднялись на башню, и Лотар принялся внимательно наблюдать за собаками. У него было время осмотреться, пока стражники бегали за канатом с якорем.
Собаки просто расхаживали, иногда поднимали головы, и тогда Лотар отчетливо слышал слабый скрип, какой раздается, если холодной ночью идти по крупному, влажному песку. Одна небольшая собачка, в холке, должно быть, ярдов семь, разыгравшись, попыталась подпрыгнуть. От этого начал осыпаться ров.
Лотар осмотрел катапульту. Оказалось, что машина вполне подойдет, даже, пожалуй, слишком мощная, и придется ее использовать на треть силы. Когда появился стражник, которому на этот раз помогали двое молодых ребят, все уже поняли, что надо делать.
Лотар аккуратно сложил веревку кольцами, привязал к концу тросика якорь и положил его на чашку катапульты, как метательный блок. Подозвав прицельщика, он попросил зашвырнуть якорь так, чтобы он перелетел через дерево.
Обслуга катапульты с энтузиазмом взялась за дело. Вот только прицельщик довольно долго возился, стараясь не промахнуться мимо дерева в темноте. Чтобы помочь ему, Лотар взял стрелу, навил на нее паклю от незажженного факела, поджег и пустил стрелу в землю перед деревом. После этого выстрелили якорем, он улетел ярдов на пятьдесят за дерево, и, когда потащили веревку, оказалось, что все получилось как надо, – площадку башни и дерево теперь связывала надежная канатная дорога.
Закрепив конец веревки вокруг одного из зубцов, Лотар проверил, как вынимается Гвинед, и встал на стену. Потрогал веревку ногой. Она почти зазвенела, как струна. Рубос спросил:
– Ты что, собираешься идти по ней, как канатоходец?
Лотар улыбнулся:
– Твоя вера в мои возможности превосходит разумный уровень.
После этого он отрезал кусок каната футов в десять, сложил в четыре раза, набросил петлю на веревку, а оба свисающих конца туго обмотал вокруг запястий и зажал в кулаках. Вокруг веревки получилась прочная петля, способная скользить легко и надежно.
– Ну, – Лотар обернулся к Рубосу и солдатам, молча следившим за его приготовлениями, – главное теперь – не наткнуться на слишком острый сук.
– Дерево стоит от края рва туазах в десяти, – сказал Рубос, – может, отпустишь перед ним и просто прокатишься по земле?
– Сначала придется пролететь вниз футов двадцать, – предупредил Гергос. – Дерево довольно высокое.
