но просто так не стала бы меня будить моя королева.
– Чёчилось? – спросила я.
– Дорогая, нужна твоя помощь, – сказала Вильма. – Леноре худо, до такой степени худо, что лейб-медики в ужасе. И Броук сказал, что это может быть… следствие. Ты ведь сможешь понять, так это или нет? Ведь если это… откат… значит, сама Ленора как минимум заказчик?
Я вздохнула и попыталась сесть. Вышло не очень. Вильма подала мне руку, поддержала спину, я села – и увидела себя чистой, в белой сорочке. Видимо, так удивилась, что Вильма улыбнулась.
– Мы с Друзеллой тебя помыли и переодели, – сказала она. – Я побоялась звать фрейлин. Сейчас возможно всё что угодно – я уже ничего не понимаю и почти никому не верю.
– Мне бы встряхнуться, – сказала я хмуро. – Это был не такой уж и простой обряд.
Друзелла принесла кувшин с водой и таз, я умылась – стало немного легче.
– Есть ещё кое-что алхимическое, леди Карла, – сказала Друзелла. – Вам передал мессир Сейл, сказал, что это придаст вам сил.
Я задумалась, верю ли я лейб-медику покойного Гелхарда, – и в конце концов решила, что пить не буду. Сама как-нибудь очухаюсь.
Тяпка полезла обниматься – и я её обняла и потрепала, потому что Тяпка была молодец и храбрая собака. Я окончательно уверилась в мысли, что надо непременно брать её с собой при любой возможности. От собачьих нежностей мне ещё немного полегчало – и я принялась одеваться.
– Очень тяжело? – сочувственно спросила Вильма. – Стражи говорили, что это выглядело… как тяжёлый бой.
– Прямо рада, что ты не видела, – сказала я. – Они тебе сказали, что руку славы эти уроды завернули в штандарт королевского дома?
– Я тоже под ударом? – спросила Вильма на диво спокойно.
– Нет, – сказала я. – Ты Вильма Междугорская, у тебя кровной связи с домом Путеводной Звезды нет, – нагнула её голову и шепнула в ухо: – Вот будь ты впрямь беременна от Эгмонда – прилетело бы и тебе. Но так – нет. Зато под ударом Эгмонд.
– Ничего себе… – поразилась Вильма. – И ты думаешь?..
– Ничего пока не думаю, – сказала я, влезая в туфли. – Надо посмотреть, что там с Ленорой: проклятие Гелхарда отрикошетило или впрямь откат от чернокнижия… кстати, а откуда ты знаешь про откат?
– Из Узлов Душ, – сказала Вильма, глядя на меня ангельскими глазами.
– Ты впрямь росла в своеобразной обстановке, – сказала я.
– Во всяком случае, в нашем доме никто не боялся некромантов, – сказала Вильма задумчиво. – И я сейчас думаю… что, возможно, очень многого не знала о нашем доме… Я ведь была принцесса-невеста. Меня не посвящали… во всякое такое…
– Междугорье никогда ожиданий не обманывало, – сказала я. Ухмыльнулась, с удовольствием чувствуя, что ухмылка вышла довольно-таки ужасная. И взяла нож, тот самый. Нож пришёлся мне по руке – после такого обряда уже согрелся об меня, о Дар. Я думала, что он хорошо сработает.
И ещё я подумала, что надо будет ножны заказать. И улыбнулась уже мечтательно.
Вильма улыбнулась в ответ:
– Пойдём?
– Так, – сказала я. – А тебя звали?
– Ты не хочешь меня взять? – огорчилась моя королева.
– Это интересно, но опасно, – сказала я. – Прости. Я всё до мелочей расскажу тебе потом.
Она вздохнула. Но я знала, чем её утешить. У меня был истинно драгоценный друг – и я приказала:
– Тяпка, охраняй нашу Вильму.
Виллемина была умница, умница, всё понимающая с первого слова. Она осталась без споров, обнимая за шею мою собаку. Я пошла одна, только пара стражей в ливреях и фрейлинка из подчинённых Друзеллы меня сопровождали.
– Леди Карла, – сказал по дороге один из стражей, такой же чёрный, как и я. Он тщательно брил бороду – и физиономия у него казалась синевато-смуглой. – Я бы хотел поговорить с вами после… ну, после всего этого поговорить. По секрету.
Он помогал двигать королевскую кровать, вспомнила я. Какие-то интересные выводы сделал?
– Хорошо, – сказала я. – Поговорим. У меня очень много важных дел, так что вы напомните, если я забуду.
Он обрадовался и кивнул.
Мы перешли в галерею, ведущую в покои Леноры, – и я услышала, как…
Чрево адово, надо было бы сказать «как она кричит», но это были не крики. Ленора выла, скулила, как раненое животное, – у меня по коже дёрнул мороз от этих звуков.
Я не могла себе представить, что человеческое существо может так выть – и что оно должно при этом чувствовать.
Я побежала.
* * *
В будуаре Леноры народу было – как тюльки в рыбацкой похлёбке. Сейл, ещё медики, духовник Гелхарда, родственницы Леноры, фрейлины… Но они все не могли к королеве-матери даже подступиться. Она лежала на ковре – и я даже представить себе не могла, чтоб человека могло сводить такими судорогами. Её лицо, руки, шея, ступни – двигались каким-то кошмарным образом, будто под кожей протягивали узловатый канат. Ленора была багровая от напряжения, глаза вылезали из орбит… я только удивилась, что у неё хватает сил так громко кричать.
О рикошете речь не шла.
Откат. Чёрное зло нашло чёрное сердце. Это она приказала Штарху замуровать в пол руку славы – и более того: похоже, обряд провела тоже она, иначе откат зацепил бы её слегка, далеко не в такой степени.
– Леди Карла, – взмолилась Оливия, вся в поту от ужаса, – мессир Броук сказал, что именно вы можете помочь…
Сам Броук стоял в стороне, незаметный такой, тихий – наблюдал. Чуть кивнул мне, будто хотел сказать, что мне можно работать дальше.
– Помочь всерьёз не могу, – сказала я. – Если я правильно думаю, могу только облегчить, чуть-чуть. Но мне надо знать. Уберите отсюда всех лишних. И ковёр из-под Леноры уберите, я не смогу на ковре рисовать ножом.
Как они поднимали Ленору с ковра…
Ей, наверное, было нестерпимо больно от прикосновений, потому что она перестала скулить и начала пронзительно орать и выдёргиваться из чужих рук. У неё вздулись вены на висках, на руках и ногах они вообще были похожи на узловатые верёвки, распирали чулки, рукава, шевелились – и я уже думала, что лучше б ей сейчас и помереть, но Те, видимо, решили, что так было бы слишком просто.
И я думала: зачем она туда полезла? Кто её надоумил? Кто научил этому кошмарному обряду, который получится у любого простеца – но последствия будут совершенно катастрофическими для всех, кого зацепит?
Ленору положили на паркет. Слава Творцу, здесь он был гладкий, гладкий и блестящий, как зеркало, удобный. И я так поняла, что в сложившейся ситуации я могу только
