— Есть лишь одна вещь, которую мы можем попытаться сделать, хоть и не стоит питать на этот счет особых надежд и тут все зависит от того, сколько у тебя осталось сил.
— Что ты имеешь в виду?
— Мы могли бы возвратиться в тоннель, куда нас бросил Тамар Зед, и растормошить охрану. Вновь очутившись у Нордики в когтях, мы будем иметь очень мало шансов выжить, но здесь их и вовсе нет.
Элинор порывисто поднялась, — видимо, она уже устала бояться и обитающая за гранью страха отчаянная храбрость побудила ее собраться с силами и принять решение.
— Пошли.
— Больше не боишься?
— Я... я боюсь, конечно. Но замок ведьмы лучше этого подземелья.
Они спустились на большую площадку. Брэк заглянул в отверстие пещеры и позвал:
— Цельсус! Цельсус Гирканус! Мы твои друзья. Мы собираемся вернуться в дом твоей дочери, чтобы воздать ей по заслугам. Мы можем взять тебя с собой.
Бормотание прекратилось. Затем:
— Ух-х-х, ух-х-х! Убирайтесь!
И старик снова невнятно забубнил.
Элинор и Брэк обменялись безнадежными взглядами и оставили старого безумца в покое — там, где он сам хотел оставаться, затерянный в темноте подземелья и еще более глубокой темноте собственного помутившегося рассудка.
Медленно, с величайшим трудом и множеством остановок двое людей сползали по каменной стене, пока не достигли карниза, за которым начинался тоннель. Половина карниза обломилась, вероятно от чудовищных сотрясений громадного тела Червя. Тоннель был частично засыпан камнями, но пройти можно было без труда. Они двинулись по проходу. Стены тоннеля во многих местах ощерились хищными ртами трещин, а выпавшие из них каменья устилали пол под ногами, препятствуя движению. Когда пленникам уже стало казаться, что время стоит на месте и коридору не будет конца, Брэк утробно зарычал — впереди, из-за очередной кучи обломков сланца пробивался желтый свет.
В круглом камне, перекрывавшем выход в подвальную комнату, зияла V-образная щель. Столь велика и неукротима была ярость Червя, так далеко она простиралась, что расколола пополам этот монолит.
Повернув голову, варвар встретился глазами с испуганным и настороженным взглядом трепещущей перед неизвестностью пастушки. Путь в замок Нордики был открыт.
Брэк замер в нерешительности. Сомнения овладели им: он был до предела утомлен, лишился оружия и был вовсе не уверен, благословением или же проклятьем станет для него треснувший камень. Скорее всего, за ним варвара ждут разгадки тайн, которые он вовсе не жаждал узнать, и сдернутые маски, открывающие то, что едва ли хотелось видеть. Он вновь ощутил вокруг гнетущую атмосферу надвигающегося чудовищного зла.
Взгляды варвара и пастушки снова скрестились. Они сделали свой выбор, и теперь поздно отступать. Жизнь продолжается, и значит, нужно идти вперед.
Взяв девушку за руку, Брэк повлек ее за собой из тишины и тьмы коридора сквозь пролом в обиталище их врагов.
Глава 9
В КАТАКОМБАХ ЙОГ-САГГОТА
Глаза Брэка молниеносно обшарили углы подземного помещения, — там было пусто. В комнате горела лампада, фитиль плавал в крохотной лужице масла. Язычок пламени то угасал, то вспыхивал вновь, отбрасывая на сырые стены причудливые тени массивной фигуры варвара. Брэк позволил себе несколько расслабиться: «Шакалы сделали свое дело и убрались восвояси брехать о своих успехах».
Он показал на дальний из двух выходов в темные, пропахшие плесенью коридоры:
— Судя по всему, этот проход ведет наверх, в замок. Нас притащили сюда по другому.
— Я была настолько перепугана, что ничегошеньки не запомнила, — призналась Элинор.
— Надо попробовать отыскать двух других узников, оставшихся в каземате. Одноногий моряк и этот кузнец, Рунга, который мне, признаться, очень не по душе, это две пары способных сражаться рук. У троих мужчин куда больше шансов вырваться из этих стен, чем у одного.
Брэк двинулся в проход. Элинор последовала за ним, в глазах девушки отражались снедающие ее неуверенность и страх.
Подниматься по гладкому наклонному полу было значительно труднее, чем идти по нему вниз. Брэка вел инстинкт, его охотничье чутье. Это чутье частенько помогало ему наполнить пищей желудок в таких местах, где, казалось, отродясь не водилось ничего живого. У каждого разветвления каменных коридоров Брэк на секунду останавливался, со свистом втягивал носом воздух, потом командовал:
— Сюда.
Дуэль с Червем Червей не прошла бесследно, и каждый шаг варвара отзывался болью в натруженных ногах. Обессилевшая Элинор несколько раз падала.
Впереди показался яркий желтый свет. Оставив девушку, варвар крадучись двинулся вперед. Стена слева, вдоль которой он крался, неожиданно оборвалась. Брэк вгляделся в короткий коридор, пересекающий тот, по которому они шли. Он заканчивался аркой, по другую сторону которой огонь ламп, стоящих в стенных нишах, выхватил из темноты часть большой комнаты.
— Там какая-то комната, — прошептал Брэк. — Я пойду осмотрю ее.
— Я пойду с то...
— Нет! — Варвар сам удивился собственной резкости. Зло, которым был буквально пропитан воздух, вновь дало о себе знать. Северянин покрылся холодным потом, и мурашки поползли у него по спине. Варвар подтолкнул
Элинор к стене и шагнул к каменной арке.
Тень его, вытянутая, искаженная, скользила рядом с ним по стене. Варвар шел на цыпочках, двигаясь предельно осторожно. Коса желтых волос и львиный хвост подергивались за его спиной при каждом шаге, ноздри Брэка раздулись, губы сжались, глаза тускло блестели. Никогда не подводивший варвара инстинкт подсказывал, что за каменным сводом таится нечто, порожденное преисподней.
Из мрачного чертога не доносилось ни звука. Более того, противоестественная тишина и неподвижность саваном окутывали варвара, лишь тоненькие струйки дыма призрачными змейками вились, поднимаясь от укрытых в стенах светочей. Нос Брэка уловил необычный, но вместе с тем очень знакомый запах.
И вдруг варвар узнал его. Так пахла высохшая кровь. В этой освещаемой лампадами комнате умирали люди, истекая кровью.
Брэк стремительно рванулся вперед, пригнувшись, готовый отразить атаку неприятеля. Но никто не материализовался из воздуха перед ним, и натиск, который он ощутил, был не физический, а, скорее, психологический.
В течение одного лишь удара сердца зоркие глаза северянина запечатлели сцену: древние, потемневшие за бесчисленные века стены в пятнах и выщербинах. В центре комнаты находился каменный куб алтаря. Он был бледно-серого цвета, покрытый темными разводами, поблескивающими в свете дюжин ламп, установленных цепью в стенных нишах. Что-то, пролитое недавно на вершине алтаря, стекло вниз по боковым граням, оставив густую сеть дорожек и пятен бурого цвета, напомнившую Брэку отвратительную паутину.
