сказать, что я буду твоей любовницей?
– А я буду твоим любовником. – Он коснулся моих губ, нежно целуя. – Мы можем жить полноценной жизнью, и не важно, на ком мы женаты.
Он вовлек меня в поцелуй, в то время как мой мозг лихорадочно обдумывал это предложение. Еще четыре месяца назад я бы не сомневалась. Взяла бы то, что смогла бы получить.
– Нет.
Сорвалось с моего языка.
– Что?
Он отодвинулся назад.
– Нет. – Я легко оттолкнула его, увеличивая дистанцию. – Черт возьми, нет. Я не собираюсь быть твоим маленьким тайным грехом, Кейден. Ждать и жить ради наших встреч, зная, что ты будешь возвращаться домой и целовать свою жену и детей. – Я покачала головой. – Такой жизни я не желаю.
– Брекс.
Он потянулся ко мне.
– Нет, Кейден. – Я отстранилась. – Я люблю тебя, но я также люблю и себя. Я заслуживаю лучшего, чем это. В моей жизни было и так слишком много дерьма, и я не хочу быть чьим-то запасным вариантом.
– Ты не запасной вариант, ты на первом месте.
– Женщина в зале теперь на первом месте.
– У меня, черт возьми, нет права выбора!
– Нет, есть! – крикнула я, – я хочу любви, в которой ничто не разлучит нас.
– Брексли…
Боль исказила его лицо.
– Нет.
– Кейден, – рявкнул Иштван за моей спиной, – твоя невеста интересуется, куда ты подевался. Ты же не хочешь выказывать грубость своим будущим родственникам?
Кейден посмотрел на меня. Его лицо исказилось мукой, болью и любовью.
– Сейчас же, сынок.
Кейден не мог ответить, и на секунду я решила, что он пошлет отца куда подальше. Выберет меня. Но нет, он глубоко вдохнул, опустил голову и прошел мимо.
Я ощутила боль в сердце, в глазах появились слезы, когда я наблюдала, как он уходит. Звук закрывающейся двери стал последним гвоздем в крышку гроба.
– Брексли.
Я закрыла глаза, услышав голос Иштвана. Я не желала его слушать. Вытирая слезы, я глубоко вдохнула и обернулась.
Иштван поджал губы и шагнул ко мне, позвякивая медалями и наградами.
– Я не дурак и не слепой. Я видел ваши чувства в течение долгого времени… но брак – это не любовь. Вы не имеете на это права.
Я молча скрестила руки на груди.
– Этот брак изменит все. Объединение с Украиной укрепит нашу позицию в мире. Венгрия станет грозной столицей Восточного блока. Торговля, деньги, армия и господство. Люди снова придут к власти. Так что я не стану сожалеть о том, что разбил ваши сердца. Вы молоды и наивны, легко оправитесь. Вы скоро поймете, что любовь – глупый идеал, которому нет места в реальной жизни. Не для нас. – Он опустил подбородок. – А теперь приведи себя в порядок и присоединись к приему с улыбкой на лице. Здесь пресса. И будет плохо, если ты не будешь праздновать это событие рядом со своим братом, – приказал Иштван и отправился в зал.
Я смотрела, как за ним закрывается дверь. Сильная ярость пригвоздила меня к месту, я сжала руки в кулаки. Для Иштвана я всего лишь шахматная фигура, которую он создал. Моя жизнь полностью в его руках. И все для большей власти.
Я вспомнила то, что сказал Кейден, а также то, что я прочитала на столе Иштвана.
Нектар…
«…не оставил надежды найти нектар жизни».
Всплыли слова из дневника доктора Рапавы.
«Его заставили жениться на дочери какого-то лидера из Китая, и это стало ударом для отца, поскольку у них есть какое-то вещество, которое мой отец хотел заполучить. Особый нектар».
«Венгрия станет грозной столицей Восточного блока. Торговля, деньги, армии и господство. Люди снова придут к власти».
«Идеальная человеческая армия».
Воздух не поступал в легкие, кусочки головоломки сложились воедино, но я не могла до конца видеть полную картину. Иштван замышлял что-то плохое. Меня больше не будут использовать в качестве пешки. Как же я была слепа и наивна к тому, что происходило вокруг меня.
Я оглядела коридор, где находился кабинет Иштвана. Там стоял один охранник, но он даже не обратит на меня внимания. Кейден и я в детстве облазили здесь все. А я знала, где Иштван хранит свой запасной ключ от сейфа. Взрослые всегда считали детей невежественными и глупыми. Но мы понимали и знали гораздо больше, чем они думали.
Я не имела ни малейшего представления о том, что найду и хочу ли я это обнаружить. Но само решение заставило меня нервничать.
Я должна вернуться на прием, улыбаться для фотографий и вести себя как подопечная, которую они приучили к послушанию.
Должна…
Иштван считал меня лишь симпатичной девушкой, которую можно продать другой стране, взамен получив власть и деньги. Ручная и послушная. Он не знал. Я была опасна. Может снаружи я и выглядела как кукла, но внутри я была дикаркой.
И мной больше не будут играть.
* * *
Проходя мимо охранника, я расправила плечи и высоко подняла голову, пытаясь скрыть охвативший меня ужас. В искусстве обмана необходима уверенность. Если вы ведете себя так, будто принадлежите к этому миру, то никто ничего не заподозрит.
Я принадлежала этому месту.
По крайней мере для них.
– Добрый вечер, мисс Ковач.
Охранник склонил голову.
– Добрый вечер.
Я держала подбородок поднятым, идя по коридору. Когда я подошла к кабинету Иштвана, то небрежно оглянулась через плечо. Охранник смотрел вперед расслабившись. У него была скучная и утомительная работа, вероятно, одна из самых простых здесь – следить за гостями, чтобы они не проникали туда, куда не следует.
Я стукнула пальцами по картине рядом с дверью и открыла тайник.
Возможно, Иштван был хорошим генералом, параноиком, примечающим каждую деталь, когда дело касалось внешнего мира, но в штабе вооруженных сил людей он стал ленивым и высокомерным. Он так и не удосужился за много лет сменить местонахождение ключа.
Так осторожно, как могла, я повернула ключ в замке, придерживая платье вокруг ручки, пытаясь приглушить звук.
Щелчок.
Я посмотрела на охранника, сердце бешено билось.
Он не шевелился.
Осторожно я открыла дверь и проскользнула внутрь, тихо закрыв и заперев ее за собой.
Я выдохнула, чувствуя, как мой пульс бешено колотится.
«Тебя не должно быть здесь, Брексли, – сообщила моя совесть, – у тебя будут неприятности. Почему ты сомневаешься в Иштване? Что ты ищешь?» Все эти мысли крутились у меня в голове. Пульс участился, и стук сердца отдавался в ушах, убеждая меня покинуть кабинет и вернуться на прием, притворится, что я накрутила себя. «Ты больше не можешь притворяться, что ничего не знаешь. Это не так. Ты чувствуешь это. Иштван лжет.
