Мой отец был его лучшим другом. Его верным генералом, которого месяцами забирали у меня. Он служил Иштвану, руководил армиями и лишился жизни.
– Как бы вы хотели, чтобы я действовал, сэр?
Иштван задумался и вздохнул, будто обдумывал варианты.
– Мой сын потеряет голову, если с ней что-нибудь сейчас случится. Он становится слабым, когда дело касается ее. Глупым. К тому же мне интересно, свяжется ли она со своим любовником-фейри. В противном случае она мне больше не нужна. Она очаровательная, но теперь из-за слухов о Халалхазе ни один влиятельный лидер на нее не посмотрит и не захочет видеть рядом со своей семьей. Моя единственная надежда – премьер-министр Леон в Праге. Но если он отвергнет мое предложение, то она бесполезна.
Иштван замолчал, в комнате стояла тишина. Мое сердце билось так громко, что я была уверена, что кто-нибудь услышит.
– Сэр?
– Чего я хочу, Калараджа…
Его имя отдалось внутри, мне пришлось сдержать судорожный вздох и постараться не упасть на колени в ужасе.
Калараджа. Означало «Повелитель Смерти».
Так его называли из-за профессии.
Личный шпион и убийца, работающий на генерала Маркоса. За эти годы я несколько раз встречалась с ним в кабинете Иштвана. У него темный и пустой взгляд. Бездушный. Покрытый шрамами, с лысой головой и лишенный жизни. Он легко сливался с темнотой.
Всякий раз, когда он проходил мимо меня, по телу пробегали мурашки. Он был одним из немногих мужчин, которых я по-настоящему боялась. Я слышала истории о его жертвах – об искусстве и самоотверженности, которыми он обладал, не просто убивая кого-то, а мучая их. Его единственная страсть.
– Я бы хотел…
– Ш-ш-ш, – оборвал Калараджа.
– Что…
Что бы ни сделал убийца, Иштван умолк.
Застыв, я закрыла глаза. Ни один мускул не дрогнул, я задержала дыхание. Возможно, это были последние мгновения моей жизни.
Секунды тикали, страх прожигал насквозь. Один взмах, и меня поймают.
Тик-так, тик-так, тик-так.
Мое сердце билось вместе с часами.
Снаружи донесся визгливый женский смех, за которым последовало бормотание мужчины.
– Там лишь пьяные гости, – рявкнул Иштван, – успокойся, Калараджа. Или ты планируешь напасть на растение в углу? – Услышав шелест ткани, я поняла, что Иштван встал. – Наблюдай за ней. Сообщай обо всем. Обо всем. Нормальное это или… нет.
– Что вы имеете в виду под ненормальным, сэр?
– Качества, которые можно счесть странными или необычными для человека.
Меня будто кулаком ударили в грудь. Сердце сжалось от боли и страха.
Одно предложение и то, как изменился тон Иштвана, я поняла, что я для него больше не дочь.
Я стала врагом.
В мире, где процветают подозрение, недоверие и ненависть, Иштван всегда искал предательства, но я не ожидала, что он так быстро от меня отвернется.
– А если ничего интересного не произойдет, сэр? – спросил безучастно Калараджа, – могу я ее просто разговорить?
– Она кажется слабой женщиной, но я хорошо ее обучил. Она крепче большинства солдат-мужчин. И не сломается.
– Вы недооцениваете меня, сэр.
Я услышала, как что-то ударило о стол.
– Вот. Плата за твои услуги. Когда настанет время, будет бонус, если ты сделаешь так, чтобы все выглядело, будто ее убили фейри. Это спровоцирует Кейдена.
– Да, сэр.
– Мне нужно вернуться на прием, – сказал Иштван, – ее смерть разожжет его ненависть к фейри, и он возглавит армию людей. Уничтожит фейри и вернет нашу землю. Наш мир. Я знаю его. Как только он узнает о ее смерти, он сделает все без вопросов. Удивительно, насколько смертоносным может быть разбитое сердце.
Мужчины направились в другую часть комнаты, затем я услышала щелчок захлопнувшейся двери.
Шок охватил меня, эмоции разрывали грудь – ярость и горе обуревали меня. Мое сердце разбилось вдребезги.
Человек, которого я считала членом семьи, так легко приказал убить. Он без колебаний отвернулся от меня. Мне захотелось свернуться калачиком и позволить маленькой девочке, выросшей под его опекой, зарыдать от горя. Я чувствовала себя убитой и напуганной.
«Беги, – кричал голос в голове, – ты больше не в безопасности. Беги!»
Я прижала папку к груди. Затем выглянула из-за занавески в поисках угрозы. Выскользнув, я направилась к выходу. Оглянувшись на сейф, я приметила, что фальшивая часть стены была немного перекошена. Крошечная часть меня все еще хотела быть послушной, доказать Иштвану, что я была солдатом и девочкой, которую он вырастил. Что он может гордиться мной.
«Как только он узнает о ее смерти, он сделает все без вопросов. Удивительно, насколько смертоносным может быть разбитое сердце».
Ужас разрывал мою душу из-за его жестокости. Засунув папку под платье и завернув ее в несколько слоев ткани, я выскользнула из кабинета, зная, что мне нужно делать.
И я не смогла бы никогда вернуться после такого.
Музыка, смех и голоса доносились из главного зала. Повсюду витали радость и веселье, гостей не волновали события, происходящие здесь и за пределами этих стен. Их невежество заставляло меня идти решительно и быстро.
С каждым шагом я старалась уничтожить все признаки эмоций на моем лице. Я надеялась, что смогу проскользнуть по коридору, захватить несколько вещей из своей комнаты и сбежать в ночь.
– Брексли, – раздался голос Иштвана за моей спиной. Страх сковал меня, и я остановилась. Дыхание перехватило, я закрыла глаза. Ужас нахлынул на меня, я подавила вздох. – Я тебя искал.
Я подняла взгляд. Но, вместо того чтобы увидеть роскошный декор штаба вооруженных сил людей, перед моими глазами предстала убогая комната. Запахи секса и пота пропитали затхлую спальню. Одинокая фигура, освещенная тусклым светом, сидела на кровати. На его лице читалось разочарование, отчего мне захотелось протянуть руку и успокоить мужчину.
Взгляд синих глаз обратился ко мне. Уорик пристально осмотрел меня, словно мог видеть, что происходит за моей спиной. Что бы он ни приметил, это заставило его вскочить с кровати.
– Ковач?
Я открыла рот, и мы пересеклись взглядами.
– Брексли? – холодно произнес Иштван, вернув меня в штаб, резко прервав связь с Уориком. – Где ты была?
Пытаясь выровнять дыхание, я повернулась лицом к своему опекуну.
– Мне нужно было подышать свежим воздухом.
Я подняла подбородок и посмотрела прямо на него.
Иштван смотрел туда, откуда я пришла. Выражение его лица не поменялось, ничто не изменилось в нем. Но все перевернулось. Я чувствовала напряжение этой игры, хотя не понимала, во что именно мы играем. Иштван бы не стал посвящать меня в правила. Он позволил бы мне повеситься на моей лжи. Восточный блок был построен на властолюбивых диктаторах, играющих в шпионов, как маленькие мальчики. Никому
