или телёнком.
Девочка заметила, что произошло, и загородила Брэндона собой, встав прямо на подозрительные следы так, что остались видны только отпечатки изящной ножки тридцать шестого размера.
– Всё в порядке, мы просто немного боремся, – сказала она с ангельской улыбкой, обхватила шею Брэндона рукой и потянула его голову вниз. Ещё чуть-чуть – и он рухнет на песок.
– Точно, ха-ха, – только и смог сказать Брэндон и вдавил копыта как можно глубже в песок, чтобы их не было видно. – В следующий раз я точно выиграю, вот увидишь… э-э-э… – Он ведь так и не знает, как зовут его спасительницу.
– Размечтался, – усмехнулась девочка и ловким приёмом опрокинула его на спину.
– Ну тогда желаю хорошо повеселиться. Только будьте осторожны, сегодня очень высокие волны, – сказал спасатель. – Возможно, нам скоро придётся поднять жёлтый флаг.
– Спасибо, что помогла, – сказал Брэндон своей спасительнице, когда мужчина наконец ушёл. – Без тебя я бы пошёл на корм рыбам.
– Такая пища, как ты, рыбам не по вкусу. В следующий раз не суйся в воду, если волны такие сильные, понятно? – и девочка причесала волосы пятернёй. Только сейчас Брэндон заметил, что у неё идеальный макияж. Наверняка водостойкая косметика. – Меня, кстати, Элла зовут.
– Брэндон, – представился он, немного робея. Девочка проводила его к его полотенцу, ловко затирая ногой следы его копыт. – А ты наверняка морское животное? – спросил он.
– Вообще-то болотное. Если честно, я питон.
– Ага. Это… э-э-э… – Брэндон еще не успел решить, как это – круто, страшно, интересно? – а девочка уже продолжила:
– А ты? Не водяной буйвол, это точно. Вол, наверное?
Приехали. Она считает его кастрированным быком. Час от часу не легче.
– Бизон, – тихо ответил Брэндон.
Неудивительно, что она только что выиграла поединок. Если твой противник – гигантская змея-констриктор, то никто не поставит на победу чуть было не утонувшего копытного.
– Элла, милая, развлекаешься? О, тушь немного размазалась, помочь тебе поправить? – к ним подошла красивая, очень стройная блондинка, скорее всего мама Эллы.
– Развлекаюсь? Я только что вытащила кое-кого из воды, – Элла пожала плечами.
– В самом деле? – Два безжалостных глаза вонзились в Брэндона. – В следующий раз предоставь эту работу спасателям. Каждый должен сам отвечать за свои поступки, если он по глупости подвергает себя опасности.
Брэндон почувствовал, как у него горит лицо. Наверное, оно приобрело цвет, более подходящий оборотню-лисице.
– Я…
– Пойдём выпьем по коктейлю вон в том баре, – предложила женщина Элле, не обращая внимания на Брэндона.
Элла быстро взглянула на мальчика:
– Отличная идея! Ну пока, Брэд! Кстати, ты в курсе, что сейчас получишь сильнейший солнечный ожог?
И они с матерью грациозно зашагали по песку.
– Пока, – пробормотал Брэндон и вернулся – теперь уже на человеческих ногах – к своему полотенцу. Брэд! Она и правда не запомнила его имени или сделала это специально, чтобы ещё раз его унизить?
Учитывая, как ему сегодня везёт, сейчас он наверняка обнаружит, что у него украли сотовый. Он ведь его и не спрятал как следует. Ну почему он не озаботился более надёжным тайником?!
Дрожа от беспокойства, Брэндон сунул руку под полотенце… и коснулся тёплого гладкого стекла. Уф! Повезло. И ещё раз повезло – под пальмой как раз освободилось местечко в тени, потому что семья с мальчиком-кротом ушла с пляжа. Брэндон тут же этим воспользовался.
Он уселся на полотенце, теперь уже в тени, и вздохнул. Ну и что такого, что он бизон и не очень хорошо плавает? Караг, например, тоже не поедет на Олимпиаду в качестве пловца. Брэндон купил у проходившего мимо торговца с переносным холодильником ледяную фанту, сгрыз пару кукурузных зёрен и решил насладиться остатком дня.
А ещё здорово, что он вряд ли когда-нибудь увидит эту странную Эллу и её маму. В этом преимущество таких знакомств на краю света.
Брэндон улыбнулся про себя, засунул неприятное воспоминание о морском происшествии в самый дальний ящик памяти и стал писать письмо Фрэнки.
История в подарок
Колючая парочка
Караг и Мия
Пару месяцев спустя после первой вылазки брата и сестры в город
Иметь сестру порой бывает очень непросто. Я понял это однажды ночью в период опадающих листьев, вскоре после моей первой вылазки в город людей и задолго до того, как я узнал о существовании школы «Кристалл».
Мама снова учила нас читать. В свете узкой серебристой луны мы стояли втроём перед табличкой, и Мия пыталась расшифровать, что там написано:
– Д… ж… е… потом два раза «н» и потом ещё какой-то знак. Что это за слово? Оно же ничего не значит!
– Это название, – мама старалась сохранять спокойствие.
– Я знаю, что это значит, – вмешался я, от нетерпения царапая когтями землю. Следы, которые я оставлял, порой напоминали буквы.
Мия зашипела на меня:
– Даже не думай, Караг. Сейчас моя очередь! Дже… Дже… Дженни?
– Совершенно верно, молодец, – похвалила Мию мама.
– Там написано «Озеро Дженни, три мили», – объявил я, ожидая похвалы.
Но вместо этого получил от Мии удар лапой по носу:
– Я бы тоже сейчас прочитала! Ты всё испортил!
– А ты безмозглый меховой клубок, – обиженно ответил я и потёр лапой занывшую от боли морду.
– Глупый кошара!
Мы с Мией бросали друг на друга гневные взгляды, а наша шерсть тем временем всё больше намокала под моросящим дождём.
– Прекратили, оба! – мама укоризненно посмотрела на нас. – Завтра продолжим. Вам надо будет посчитать, сколько букв на табличке. И не подраться при этом! – Она развернулась и повела нас обратно к скалистому навесу в лесочке из скрученных сосен – там мы любили прятаться во время дождя. Единственная проблема – все вместе мы туда не помещались.
– Я первая! – заявила Мия и огромным прыжком приземлилась в нашем укрытии рядом с родителями, которые лежали под козырьком скалы, тесно прижавшись друг к другу. Я втиснулся рядом с ней, но мой зад торчал наружу, всё сильнее намокая и замерзая.
– Подвинься немного! – потребовал я, но Мия ещё не забыла историю с табличкой и сдвинулась примерно на ширину дождевого червяка. Наглость какая. Я сердито толкнул её. Мия толкнула меня в ответ – и случайно задела отца.
Мы тут же оба кувырком вылетели наружу.
– Вернётесь, когда помиритесь, понятно? – проворчал наш отец Ксамбер, лизнул свою шерсть цвета корицы и снова свернулся клубком, собираясь заснуть.
В дурном настроении
