одежде:
— В служебных — особенно!
Мешочек из блестящего чёрного шёлка. Изумрудно-зелёное и золотое шитьё. Серебристый шнурок стягивает горловину. Амулет завораживал, притягивал взгляд. Ни дать ни взять, ночное небо с луной и звёздами над весенним лугом. Кацумори, залог успеха. Внутри — соответствующая молитва. Главное, носить его, не открывая — иначе вся твоя удача выпорхнет птичкой из клетки, только её и видели.
— Не сомневайтесь, господин!
Я жестом показал, что не сомневаюсь.
— Доставка из Сэнсо-дзи, из самóй столицы! Святее храма нет!
Купить? Успех в служебных делах мне совсем не повредит. И как я до сих пор без амулета справлялся?
— Из Сэнсо-дзи? Как же он попал в Акаяму?
Узкое лицо торговца странным образом напоминало топор. Сейчас его украсила щербина загадочной улыбки.
— О, господин, не сомневайтесь! У меня есть личный поставщик. Он доставляет омамори изо всех уголков Чистой Земли. Только наилучшие!
— Ты говоришь о Нобу? Об этой глыбе жира?
Топору не удалось скрыть удивление. Похоже, он не собирался называть имя своего поставщика. Впрочем, торговец быстро нашёлся:
— Так вы с ним знакомы, господин? Замечательно! Тогда вы и сами знаете: лучше амулета не найти! Нобу что попало не принесёт. Кто станет везти дешёвую поделку на другой остров, за тысячу ри?
Репутация монаха в очередной раз подтвердилась. С другой стороны, никто не станет ругать своего поставщика при клиенте.
— Давно ты видел Нобу?
Топор наморщил лоб, изображая напряжённую работу мысли.
— Три дня назад, господин. Но у него таких омамори уже не осталось! Из Сонсо-дзи — только у меня! Вам не нужно искать Нобу…
— Мне он нужен по другому делу. А твой амулет и правда хорош. Если подскажешь, где живёт Нобу…
Я выразительно пошевелил пальцами. Лицо Топора покрылось ржавчиной безутешной печали:
— Увы, господин. Я бы с радостью, но я не знаю. Слыхал, он снимает жильё.
— Где?
— Кажется, в квартале Минами-ку.
Забыв поблагодарить торговца, я двинулся к следующей лавке, где торговали амулетами. Проклятье! Четвёртая за сегодня. Все знают толстяка Нобу, но никто не знает, где монах живёт. Квартал Минами-ку — первая зацепка.
Ну, хоть что-то.
Может, и правда следовало купить кацумори? Или хотя бы деревянную стрелу для отпугивания злых духов? Может, тогда меня ждал бы оглушительный успех?! Хотелось верить, что у святого Иссэна дела продвигаются лучше моего. Мы договорились, что я опрошу торговцев, с которыми имел дело Нобу, а настоятель переговорит с монахами обителей Акаямы. Впрочем, вряд ли старик добрался даже до ближайшего храма — если, конечно, ему опять не повезло с крестьянами и телегой.
Оставалась слабая надежда, что Нобу ненадолго придёт в чувство и сам всё расскажет. Только я на это особо не рассчитывал. При моём-то везении? Скорее будда Амида явится в управу с докладом.
— Добро пожаловать, господин!
Заходя в лавку, я споткнулся о порог.
— Это знак судьбы, господин! Вам следует отвратить несчастье!
Если в предыдущей лавке торговал Топор, то здесь хозяйничал Ворон. Сутулый, в тёмной одежде; кусты бровей, нос-клюв. Нахохлился, каркает:
— Подходите, выбирайте. Лучшие обереги на все случаи жизни и смерти!
Ну и шуточки! С порога приметил мои гербы, да? Конечно, кто ещё работает с жизнью и смертью, если не наша беспокойная служба?
Прилавок и полки на стене трещали от изобилия товара. Серебро и чернь, перламутр и кармин. Золото, бирюза, яшма, нефрит. Шёлк, парча, атлас. Кипарис, можжевельник, криптомерия… У меня запестрило в глазах. Тут имелись не только мешочки с заключёнными в них молитвами, благопожеланиями и отрывками из священных сутр, но и более редкие амулеты. Сдвоенные «удачливые» монеты на красной верёвке, для ношения на шее. Собачьи фигурки из рисовой бумаги, для охраны дома от горестей. Каменная жаба на блюдце с мелкими деньгами — такую надо поливать зелёным чаем, и воздастся сторицей. Парочка усодори — раскрашенных под снегирей «лгущих птиц», что превращают ложь в правду, а печали в обман. Вязаные матерчатые кицунэ, защитницы сбережений. Манэки-нэко — фигурки кошек с поднятой лапкой, помощниц в обретении ночлега и гостеприимства, если ты в пути…
А это что?
Деревянная клетка чуть больше ладони в длину блестела от тёмного лака. Трёхъярусная крыша, карнизы изящно выгнуты. Прутья толстые, внушительные для вещицы такого размера. На прутьях — тончайшая резьба. Иероглифы? Тексты сутр? Я шагнул ближе — и увидел обитателя клетки. Внутри сидел миниатюрный дракон из благородного нефрита и хитро поглядывал на меня лупатыми глазками-бусинами. Летать дракончику не было нужды: у его клетки имелись ручки-жерди для переноски, как у паланкина.
В точности такую же клетку — только большую! — я видел во дворе у Шиджеру.
— О, да вы знаток, господин!
Недавно, следуя совету актёра Кохэку, я обрёл славу знатока театра. Сейчас же один взгляд на дракончика удвоил мою славу.
— Это уникальный амулет! Он доставлен прямиком из храма Киёмидзу-дэра в Киото. Большинство амулетов, как вы сами знаете, предназначены для чего-то одного. Но дракон! О-о, дракон! Это копия знаменитой статуи Лазоревого дракона в Киёмидзу-дэра. Сила и власть, мудрость и величие…
Ворон граял без продыху:
— Доброта и щедрость, богатство и счастье! И ещё тридцать три добродетели! Вот что такое Лазоревый дракон! От пожара тоже защищает. И от дурных болезней. Он послужит вам не год и не два…
Спросить про клетку? Нет, с вороном о клетке говорить не стоит. И вообще, нельзя забывать, зачем я здесь.
— Из Киото, значит? И кто же его тебе доставил? Уж не Нобу ли?
— Нет, не он, — удивил меня прямым ответом Ворон. — Нобу не единственный, кто привозит амулеты в Акаяму, господин.
— Но с ним ты тоже имеешь дело?
— Разумеется. С ним все имеют дело.
— Давно он заходил в последний раз?
Ворон не стал прикидываться, что вспоминает:
— Три дня назад.
— Знаешь, где его найти?
— Увы, нет, господин.
Я выразительно уставился на клетку с драконом.
— Я бы с радостью сказал вам, где найти Нобу, господин. Но я не знаю. Действительно не знаю.
Снова тупик. На улице смеркалось, лавки закрывались. Придётся вернуться завтра.
— Я вижу, вас заинтересовал этот дракон. Это лучший выбор из всех возможных! Учитывая место вашей службы…
— В драконы мне рано, — усмехнулся я с небрежностью, достойной записного лицедея. — А такого же, только с карпом, нет?
И запоздало испугался: а ну как сыщется?! Кто меня за язык тянул? Придётся покупать, чтоб не потерять лицо.
— Увы, господин, карпа нет.
— Жаль. Ладно уж, пусть будет дракон.
Цена меня ужаснула — даже при моих теперешних доходах. Говорите, самураи не торгуются? Ага, как же! При таком подходе к делу наша семья давно умерла бы с голоду. Забыв на
