стал легкий, казалось, дунет ветер, рассыплется. Посмотрела на цепи у него на запястьях, скованных за спиной.
– Расставь руки как можно шире. И не вздумай двигаться, иначе я могу тебя ранить.
Нестор тяжело сглотнул: Сьерра поняла это по движению у него на шее. Он боялся ее. Это было нормально, они были в шаге от трупа человека, которого она что убила. И наверное, тот человек это заслужил. Нельзя было думать иначе, в противном случае пустота в его сердце будет продолжать шириться. Сьерра нанесла резкий удар по цепи между наручниками, но разорвать ее сразу не удалось. Нестор всхлипнул: серебро больно укусило за запястья.
– Ключ у него, – пробормотал он.
Сьерра повернулась к телу и, сдерживая приступы тошноты, присела на корточки. Хорошо, что ее обоняние не было таким острым, как раньше, иначе она не перенесла бы запаха крови, которая на глазах становилась все темнее и темнее. Потянулась рукой к сумке, которая висела у убитого на бедре и внутренне порадовалась тому, что рука ее не дрожит. Но мурашки все равно побежали у нее по коже, когда она прикоснулась к нему. Впрочем, она быстро отбросила страх: пошевелиться человек уже точно не мог. Не в силах сдержать гримасу отвращения, Сьерра принялась рыться в сумке. Там были нож, несколько медных монет, и наконец она нашла ключ, о котором говорил Нестор.
Схватив ключ, Сьерра быстро вскочила на ноги и встряхнулась, будто хотела сбросить груз случившегося. Схватилась за кандалы, чтобы открыть замок, и вспомнив, что это серебро, отдернула руку и подпрыгнула. Но не от боли, а от удивления. Сьерра посмотрела на свои пальцы: они были в полном порядке. Ни малейшего следа от ожога. Она еще раз потрогала цепь и снова осмотрела себя. Ни боли, ни раздражения, ничего. Серебро даже не казалось горячим: оно было холодным, как обычный металл.
Сьерра повернула ключ и помогла Нестору освободить руки. Со вздохом погладила израненные запястья.
– Пойдем. Они могут вернуться в любую секунду.
– Спасибо, – пробормотал провидец. – Что заставило тебя вернуться?
– Воля богов, – проворчала Сьерра и подала Нестору руку, помогая подняться.
Несмотря на крайнюю слабость и раны, Нестор молча подчинился и двинулся в путь. Благодаря тому, что серебро больше не высасывало из него жизнь, идти с каждым шагом становилось все легче. И вскоре он уже шел наравне с девушкой, а потом начал и обгонять ее, из-за чего ее самой пришлось увеличивать темп, чтобы быть впереди и копьем расчищать себе путь через бурелом.
– Думаешь, они пойдут за нами? – спросил Нестор.
– Не знаю. Я бы на их месте пошла.
– Надеюсь, они решат пойти в свою деревню, чтобы отдать тело семье. Погребальные традиции людей сложнее, чем у нас. Для них важны эти вещи.
– Для меня это то же самое, что разрезать его на куски и отдать на съедение воронам, – удивляясь резкости своего голоса, произнесла Сьерра.
Этот разговор не нравился ей, и, чтобы избавиться от тяжких мыслей, она прибавила темп. Казалось, чем быстрее она покинет место, где пролила кровь, тем скорее ее голова освободится от тяжких раздумий, а душа – от покусывающего чувства вины, которое так и не хотело угомониться. Охотница – она много раз лишала жизни, и ей хотелось думать, что это убийство ничем не отличалось от убийства кролика или оленя. Но оно отличалось. И пустота в ее душе все ширилась, ширилась и ширилась.
Сьерра волновалась. В любой момент она ждала возвращения оставшихся троих. Ждала, что они бросятся на них с криками и оружием наголо. А ведь один из них еще и был колдуном. С магией дело усложнялось еще больше. Когда мимо с криком пролетела сорока, девушка вздрогнула. Шуршание листьев, шорохи, издаваемые животными, любые звуки заставляли ее оборачиваться и судорожно сжимать древко копья. Но вот уже на лес начали спускаться вечерние тени, а людей по-прежнему не было слышно. Тем не менее расслабляться было нельзя, и они продолжали идти. Лишь один раз они сделали небольшую остановку у реки и, жадно напившись, как звери, которыми они, по сути, сейчас и были, продолжили путь. Сьерра шла в каком-то диком нечеловеческом темпе, шла так, как будто никто и ничто ее не могло остановить. И если бы не Нестор, который уже в ночи попросил сделать небольшой привал, она так бы и шагала дальше, даже если бы ее ноги подгибались от усталости. Девушка вздохнула и с неохотой согласилась. Место для привала она искала в самой густой части леса, где деревья росли так близко, будто отталкивали друг друга, соперничая за клочок земли. Дойдя до зарослей ежевики, в глубине которых еще темнели переспелые ягоды, Сьерра копьем проложила дорогу между колючих ветвей и помогла Нестору пройти внутрь, следя, чтобы он не слишком поранился. Здесь они будут в относительной безопасности. Если повезет, кусты защитят их и от людских глаз, и от ночного холода. Они не решились разводить огонь, и совсем скоро Сьерра почувствовала, как пот на ее коже начал предательски остывать. Зато ноги были ей благодарны. И стоило ей сесть на землю, как по телу разлилось долгожданное блаженство. Усталость была такая, что Сьерре казалось, она больше никогда не сможет встать. Глубоко вздохнув, она сняла ботинки. Правая лодыжка опухла, кожа на ней натянулась и стала горячей.
– Ты ранена? – из-за долгого молчания голос Нестора зазвучал нерешительно, как будто он боялся ее реакции. Сьерра фыркнула. По ее виду было понятно, что она предпочла бы, чтобы Нестора в этом путешествии сопровождал кто-нибудь другой.
Кто-то, способный обращаться, кто обладал бы силой оборотня. Или хотя бы тот, кто мог сказать нужные слова в нужное время. Увы, она не могла похвастаться ни одним из этих качеств.
– Я поранилась, когда упала с дерева, но со мной все в порядке. А ты?
– Запястья побаливают, но уже намного лучше, – сказал он, протянув к ней руки.
«Намного лучше» звучало явно слишком оптимистично. Кожа на запястьях у Нестора была покрыта красными волдырями. – Плечо болит сильнее.
– Покажи.
По лицу Нестора пробежало сомнение, и Сьерра почувствовала, что ее это обижает. Она наклонилась над ним и помогла ему освободиться от плаща и рубашки, на которой отпечаталось большое кровавое пятно. Раздевая Нестора, Сьерра почувствовала, что тот с трудом поднимает руку. Она встала позади, чтобы получше осмотреть рану. Стоять было неудобно: волосы путались в ежевике, кусты царапались. Повреждение не было смертельным, но выглядело опасно глубоким. Кожа вокруг была сильно раздражена: обычная реакция на серебро. Когда Нестор делал
