– Что?
– У меня когда-то была стая… вернее, она и сейчас есть, только далеко отсюда. Стая, которую я должен защитить от врагов. Вот этих врагов, которые нас убивают и сажают на цепь! Нужно сделать так, чтобы они больше никогда не смогли убить никого из моей стаи, понимаешь? Теперь, когда я все вспомнил и вспоминаю еще больше, мне нужно снова делать то, что я делал. Я не прошу тебя остаться со мной, знаю, что это невозможно, но обещаю, что найду тебя при первой же возможности! Когда закончу свое дело. Когда буду уверен, что моя стая навсегда защищена!
– Надеюсь, до тех пор я не умру от старости, – грустно пошутил Рагх и ласково лизнул щеку Щенка. – Но все-таки давай я тебя долечу. Неужели ты будешь ходить таким уродливым? У тебя и шерсть стала белой… раньше она была желтая, как мои глаза, а теперь – белая!
– Потом. Когда-нибудь… – Щенок вздохнул, слегка улыбнулся. – Когда я приду к тебе за пустыню. Будешь меня ждать?
– Буду, брат! – Гарм снова лизнул щеку человека, тоже вздохнул и поднялся на лапы. – Мне нужно идти. Я обещал вернуться до полудня.
– Иди… – Щенок тоже встал, оглянулся по сторонам и мрачно спросил: – Ты всех убил?
– Всех. И я не жалею, брат. Будешь ругаться?
– Глупенький… за что? Ты меня спас. Если бы не ты… Точно – всех убил?
– Да. Последний вон там, в лесу лежит. Убежать хотел. Я догнал. Мама и папа будут недовольны… но поймут. Прощай, брат. И до встречи!
Гарм с места рванулся вперед, выбросив лапами береговую гальку. Один из камней ударил Щенка в лодыжку, но он не пошевелился, даже не почувствовал удара, с тоской глядя на то, как убегает его единственный друг. Друг, которому можно верить…
Рагх исчез в лесу, Адрус стоял не шевелясь, будто надеясь, что тот вернется назад. Он понимал, что это глупо, что теперь увидит друга очень не скоро… если увидит вообще, но… надежда копошилась в сознании, как червяк, и Адрус все стоял и чего-то ждал. И когда уже надежды не осталось, он вдруг услышал далекий, тоскливый вой – это был не плач, не стон, не любовный призыв волка к своей самке, это был переливчатый, проникающий до самой глубины души вой гарма, прощавшегося со своим другом. Прощавшегося навсегда.
Вой стих, но не утихла боль. Боль в душе, не в теле. Раны на душе заживают гораздо дольше, Щенок это знал наверняка.
Адрус обошел место бойни, разглядывая трупы. Найдя то, что было нужно, он принялся раздевать покойника. Куртка и рубаха были испачканы в крови, вернее – залиты кровью, пропитаны ею сверху донизу. И немудрено – порванное горло фонтанировало, как горячий источник в глубине горы. Штаны были более-менее чисты, но тоже испачканы.
Сандалии не подошли, пришлось снять их с другого трупа.
Еще раз осмотрелся, сделал несколько шагов к воде, чтобы выполоскать окровавленное барахло, и… вдруг с удивлением и радостью увидел свою одежду – она лежала кучкой возле борта старой шхуны – куртка, рубаха, штаны и даже сандалии! Видимо, Морда взял их с собой, чтобы создать видимость бегства Эндела!
С облегчением бросил на землю одежду, снятую с трупа, схватил свою и первое, что сделал, – проверил потайные карманы. Метательный нож и отравленный стилет были на месте.
Что-то блеснуло на земле возле костра. Присмотрелся – нож! Тот самый, которым Морда отрезал голову первому пареньку, тот самый, которым убивали остальных.
Взял нож в руку – качественный клинок, хорошей ковки, узорчатой стали. Приличных денег стоит! Подхватил его за рукоять, взял в охапку одежду и пошел к морю.
Следовало побыстрее отсюда уйти, но без того, чтобы вымыться, Адрус не хотел одеваться. Тело в засохшей крови, будто выкрашено коричневой краской, – противно!
Море плескалось совсем рядом, под обрывчиком. Глубина начиналась совсем близко от берега, и Щенок сразу поднырнул метра на два вглубь, уходя вдоль каменной стены подводного обрыва. Он хорошо плавал, нырял – еще лучше. Адрус и дома хорошо нырял, а после того, как прошел специальное обучение в Школе, чувствовал себя в воде как рыба.
Мастер Смерти должен уметь выживать в любых условиях, даже под водой. Он мог задерживать дыхание на несколько минут и плыть при этом с такой скоростью, с какой плавает не всякий пловец наверху. Главное при нырянии – обмануть организм, сделать так, чтобы не хотелось сделать вдох. Щенок это умел. Как умел многое – такое, что не нужно уметь обычному человеку. Например – убить голыми руками. Или ножом. Или мечом. Всем, что есть в руках, даже куриной костью и осколком кружки. И уйти с места убийства незамеченным.
Он специально не стал возвращать прежнюю внешность – зачем она ему? Теперь никто не узнает в покрытом шрамами парне ТОГО Щенка, который якобы убил свою подругу. Теперь – он совсем другой человек. Урод.
Ох, Анга, Анга… хорошая девочка! Любви к ней не было, но… не была эта девушка и чужой. Волей-неволей, когда занимаешься с человеком таким интимным делом, как секс, протягивается ниточка, связующая души. И когда эту ниточку обрывают – больно.
С шумом вынырнув, Адрус поплыл к берегу и через минуту уже обсыхал на теплом ветерке, дувшем с берега. Ветер был сухим, горячим – может, он прилетел из Великой пустыни? Той, которая скоро разделит Адруса с другом?
Сердце кольнуло, ужасно захотелось бросить все и уйти вслед за Рагхом. Ну зачем ему этот проклятый мир? Злые люди? Вся эта грязь?
Щенок помотал головой, отгоняя ненужные мысли, вздохнул и стал одеваться. Одежда была мятой, но сравнительно чистой, не такой, как та, что он снял с трупов. Одевшись, обувшись, Адрус пошел на место схватки – во-первых, нужно было кое-что проверить.
Во-вторых, теперь он лишен средств к существованию, а ведь нужно что-то есть, нужно как-то добывать себе пропитание. А чем заниматься, кем работать и где? Вернуться в трактир, само собой, он не мог. Даже если Лайам и Ламия примут его, дадут денег, спрячут, не поверив в то, что он может быть убийцей, – зачем подвергать опасности хороших людей? Зачем ставить их в такие условия, когда они будут вынуждены рисковать своей жизнью?
Да и кто знает… может, они и поверили, что Щенок – убийца. Почему бы и нет? Если все сходится на него? Сумасшедший парень вдруг совсем спятил, убил свою подружку – что, не может такого быть? Да запросто! И как тогда они поступят? Сообщат в Стражу? Вполне может быть. И что тогда? Тогда Стража будет знать его новую внешность, и Щенка найдут. А если найдут… в здешнее правосудие Адрус не верил. Правосудие может быть только одно – то, которое он, Адрус, дал своей рукой. Можно, конечно, поубивать всех, кто за ним придет, всех стражников, но… во-первых, он не хотел убивать невинных людей, исполняющих свой долг. Они этого не заслужили.
Во-вторых, а откуда такая уверенность, что он сумеет всех убить? А если и у них найдутся Мастера Смерти? А они найдутся! Эта страна мало чем отличается от Занусса. А точнее – полная ее копия! Так что нужно быть поосторожнее…
