понемножку воздух перед каждым словом.
– Так это же ты и есть! – рассмеялась колдунья низким, грудным голосом. – Жестоко обманывать меня, за это можно жестоко поплатиться. – Она щёлкнула его по носу. – Ты не представляешь, Патрис, что такое старость для таких красавиц, как я. Мужчины сворачивали шеи, когда я проходила мимо, а затем, когда я стала колдуньей, с удовольствием тонули, чтоб оказаться у меня в услуженье. А потом, лет через шестьдесят, моряки, увидев меня, тонули уже от страха. И я много-много раз собиралась ползти к главному колдуну за его секретом, но так и не смогла. От этой внутренней борьбы я стала такой страшной, что уже и рыбы, бывало, шарахались. А потом появилась твоя мать. Моё избавленье. Эти пять лет стоили двухсот предыдущих, и мне становилось дурно при одной мысли о том, что крем однажды закончится. А теперь ты свалился с неба, подарил надежду и хочешь снова её отобрать. Мне потребуется время, чтоб придумать тебе достойную муку, прежде чем вернуть этому обгоревшему чурбану.
Она взяла пригоршню песка и бросила Принцу в лицо. Он чуть не вскрикнул от рези в глазах.
– Это я погорячилась, – усмехнулась колдунья. – Мне нравится твой взгляд… Эх, сколько раз я ловила на себе такой взгляд земных мужчин, но, кажется, пока не надоело.
– Неужели, – Принц попытался набрать побольше воздуха, – не было среди них того, чей взгляд ты променяла бы на всех остальных?
Ему удалось приоткрыть один глаз.
– Был, – ответила колдунья без сожаленья. – Он утонул. Ты напомнил мне его, когда бултыхался в воде. Хотя мне казалось, что я его совсем забыла.
– Ты пыталась его спасти?
– Как приятно это «ты»! – отметила Маринелла. – Да, пыталась, но тогда я ещё не умела так здорово плавать.
– И ты решила стать колдуньей?
– Нет, я всего лишь хотела последовать за ним. Но главный колдун предложил мне вечную жизнь без тоски по этому человеку, – она вздохнула. – А я забыла уточнить, подразумевает ли вечная жизнь вечную молодость.
– Какой он, главный колдун? – полюбопытствовал Принц.
Маринелла пожала плечами.
– Мне он явился в облике прекрасного юноши.
– И дал тебе зелье бессмертия?
– Зелье бессмертия? – рассмеялась колдунья. – Нет, он раздаёт ягоды – красивые и ароматные. – Её вдруг передёрнуло. – Ягода слишком большая, чтоб проглотить целиком, а когда раскусываешь, понимаешь, что ничего противнее и вообразить невозможно. Тухлое яйцо по сравнению с ней просто деликатес.
Принц невольно поморщился.
– А выплюнуть нельзя?
– Можно, но он предупредил, что второй попытки не будет, и я проглотила. И до сих пор во рту ощущается этот привкус.
Она склонилась к Принцу и выдохнула совсем рядом с его лицом. Принц понял, что она имела в виду. Ему отчаянно захотелось сплюнуть, но он сдержался.
– Но если ты поцелуешь меня по собственному желанию, – добавила Маринелла, – то этот вкус вскоре начнёт нравиться и даже манить – вот такие чудеса.
– Да, интересно, – согласился Принц и поспешил сменить тему, – почему ж ты не отказалась от вечной жизни, если с годами она стала такой мучительной?
– Твоя жизнь теперь тоже не сказка, но ты цепляешься за неё изо всех сил, – справедливо заметила колдунья. – А мне… мне нравится власть над морской стихией, ветрами и волнами, нравится топить корабли и выбирать самых симпатичных матросиков себе в прислугу. Так что с секретом вечной молодости я бы жила ещё тысячи лет.
Она сладко потянулась, но резь в глазах не позволила Принцу засмотреться.
– Ты можешь не только стать молодой, но и снова увидеть своего возлюбленного, – сказал он.
– Да-да, для этого мне и надо спасти утопающего. Или хотя бы увязшего по шею, не так ли?
Принц промолчал.
– Я не увижу его никогда, – добавила колдунья. – Он был хорошим человеком.
– Тогда точно увидишь. Даю слово.
– Да кто ты вообще, чтобы давать такое слово?
– Тот, кто видел настоящее бессмертие.
– Я не знаю, что ты видел. Но… – Она вскинула чёрные брови. – Могу увидеть.
Откуда ни возьмись, в её руке появилось небольшое зеркало в золотой оправе.
– Я смотрелась только в него, пока не заполучила крем твоей матери. Давай, покажи мне настоящее бессмертие.
Принц поглядел одним глазом в зеркало, но пока он видел там только себя. Начал усиленно вспоминать Колдуна после того, как тот появился рядом с ним в новом облике. И вдруг это воспоминание перетекло на зеркало, будто из откупоренной бутылки. И в нём показалось лицо Арбена – молодое, спокойное, радостное. «Запомни, Патрис: не стоит бояться смерти – бояться можно только бессмертия». Он исчез. Маринелла молчала. Принц почувствовал, что она поражена увиденным.
– Освободи пленных моряков, и ты сегодня же увидишь своего любимого, – повторил своё предложение Принц.
Маринелла отвернулась и долго смотрела на море.
«Арбен, – мысленно обратился Принц к бывшему колдуну, – ты слышишь меня?» Воскрешённое зеркалом воспоминание было настолько убедительным, что Принцу даже показалось, что его прадедушка где-то рядом. «Слышу и вижу», – прозвучало так же ясно, как речи Маринеллы под водой. «Помоги ей», – попросил Принц. Ответа не последовало.
– Я узнаю его голос… – сказала Маринелла тихо и удивлённо. – Он зовёт меня… И всегда звал.
Голос её слабел. Она хотела подняться, но не смогла. С трудом дотянулась до прикатившейся волны, и та придала ей сил. Маринелла что-то зашептала ей на незнакомом языке, и волна унеслась, поднимаясь всё выше. Колдунья обернулась к своему последнему пленнику.
– Чуть не забыла про тебя, – она улыбнулась и с этой улыбкой стала во сто крат прекрасней.
Она шепнула что-то песку, и он расступился. Принц смог вытащить руки, а потом выбраться целиком. Маринелла уже лежала бездыханная, но улыбка не сходила с её лица. Волна вернулась, заботливо омыла Принца от песка и забрала свою хозяйку. Принц поднялся, чтобы взять зеркальце. Он снял мокрую рубаху и уселся на тёплый песок, переполненный нахлынувшими чувствами.
Верил ли он в то, что предлагал Маринелле? И да, и нет: последний разговор с Колдуном уже давно стал для него скорее сном, чем явью. А сейчас даже этот остров, море и бирюзовое небо казались менее достоверными, чем та реальность, которая снова ему приоткрылась. И она давала душе такой мир и покой, с которыми не сравнится ничто на земле. Как же не хочется снова их потерять! Снова погрузиться в суету, страхи, обиды… Как это глупо, став свидетелем такого чуда, снова им поработиться. Жаль, что нет рядом Лили, чтобы разделить с ней пережитое здесь! Тогда в решающий момент, когда ему снова станет страшно и досадно, она бы напомнила ему обо всём.
