Мадезус заторопился вверх по ступенькам. Теперь он точно знал: лишнего времени у них нет ни мгновения. Сокрушительный удар следовало нанести именно сейчас. Днем, при солнечном свете, силы жрицы мутари были не так беспредельны. Даже под защитой толстых каменных стен.
Небо было ясным, и Мадезус истолковал это как знамение. Митра, справедливое Солнце, пребывает с ним.
С каждым шагом обретая все большую уверенность в победном исходе предстоявшего ему единоборства, молодой жрец вошел в храм и забрал свое имущество. Ему очень хотелось разыскать Калетоса и переговорить с ним еще раз, но даже и на это у него не было времени. Следовало немедленно вернуться во дворец, где ждали его Конан и Кейлаш. Он оставил в комнате несколько серебряных монет для храмовой сокровищницы и торопливо покинул убогое помещение.
Когда он шел назад, улицы Пайрогии уже кишели народом: горожане с утра пораньше спешили каждый по своему делу. Новости об улучшении состояния короля успели распространиться; Мадезус с радостью замечал повсюду ликующие улыбки. Бритунийцы любили своего короля и радовались его выздоровлению. На свое счастье, они знать не знали о чудовище, затаившемся совсем рядом с ними. А ведь мутари смело можно было сравнить со свирепой волчицей, забравшейся в овчарню и готовой растерзать беспомощных ягнят!..
Жрец энергично проталкивался сквозь толпу и вскоре оказался перед дворцовыми воротами.
Стражники немедленно узнали его и с поклонами пропустили внутрь. Еще несколько минут – и он вошел во внешние покои Эльдрана, где его ждал Кейлаш. Конан, как оказалось, только что проснулся. Он еще чувствовал свои синяки, но силы в полной мере вернулись к нему. Его одежда, однако, пришла в полную негодность, и он позаимствовал наряд у одного из кезанкийцев, который сложением напоминал его самого. Теперь он был одет в темно-зеленые штаны из крепкой материи и куртку с длинными рукавами, зашнурованную на груди кожаным ремешком. При нем вновь был его широкий прямой меч западного образца, и он, как прежде, без ножен подвесил его к кожаному ремню. Под курткой у него была надета все та же кожаная безрукавка, а на ногах красовались толстые сандалии. Вот такая странная смесь Запада и Востока. Только глаза и фигура позволяли безошибочно определить в нем варвара с далекого Запада.
Кейлаш радостно приветствовал Мадезуса и сейчас же взвалил на плечо свою черную кожаную дорожную сумку. Он был одет почти как Конан, только на бедре висел изогнутый меч, на ногах были тяжелые черные сапоги, а на голове – надежный железный шлем.
– Воистину, Митра с нами, – сказал жрец. Он совсем не спал ночью, и это внушало ему некоторые опасения за исход дела. С другой стороны, он странным образом совсем не чувствовал усталости. – Сегодня на рассвете, когда всходило солнце, я со всей ясностью понял, где находится логово мутари, – сообщил он своим спутникам. – Теперь я совершенно уверен: это в старой части города, в одном из заброшенных храмов!
– В руинах? – не поверил Кейлаш. – Да ведь там целый патруль постоянно торчит! И как раз за тем смотрит, чтобы никто не лазил по старым домам! Да туда особо никто и не суется, кроме совсем уж отчаянных сорвиголов. Народ у нас суеверный, а про развалины эти чего только не плетут! И проклятые они, и призраки, мол, по ним туда-сюда шастают! Сколько времени минуло, целый город вокруг вырос, а кто там жил – никто толком так и не знает. Говорят, раньше туда лазили какие-то смельчаки да нехорошей смертью все умирали…
Мадезус только кивнул: слова Кейлаша нисколько не удивили его.
– Это идеальное место для мутари, – сказал он горцу. – А что касается стражи… Стража скорее заметит слабенький ветерок, чем мутари, идущую мимо. Никто не умеет прятаться и отводить глаза так, как они… Ты мог бы разминуться с черной жрицей на людной улице и ничего не заподозрить. Известно ли тебе, Кейлаш, еще что-нибудь об этих домах?
Могучий горец отрицательно помотал головой:
– Нет. Они – тайна за семью печатями даже для самых длиннобородых наших книжников. Ох, чует мое сердце, доведется нам нынче узнать про них куда больше, чем мне бы хотелось…
– Ну так пошли, нечего языками чесать, – деловито перебил Конан. – Я хочу исполнить то, что обещал Сальворасу, не дожидаясь, пока у меня отрастет борода, как у тех твоих мудрецов!
Решительно прошагав к обитым медью дверям, он распахнул их без большого усилия. Кейлаш гулко расхохотался и направился следом, и с ним Мадезус.
Жрец повел их прямо к руинам, занимавшим почти самый центр города. Невысокая стена, окружавшая древние здания, местами обрушилась. В том числе и со стороны боковой улицы, на которую они заглянули. Даже при ярком утреннем свете развалины представляли собой мрачноватое и зловещее зрелище. Улицу пересекали тени нескольких высоких построек, еще не тронутых временем. У их подножия прятались от лучей Митры здания пониже. Некоторых из них солнце за целый день не могло коснуться вообще. Архитектура же древних домов сведущего человека поставила бы в тупик. Ясно было только, что зодчество определенно не бритунийское!
И витало над всем этим местом нечто такое, от чего Конан невольно подобрался, готовясь к любым неожиданностям. Возможно, дело было в рассказе Кейлаша о призраках и проклятиях, якобы довлевших над развалинами. Врожденный инстинкт неизменно подсказывал варвару держаться подальше от сверхъестественного. Он сам не заметил, как вытащил меч. Кейлаш незамедлительно последовал его примеру. Только Мадезус оставался совершенно спокоен. По-видимому, его не беспокоили ни тени, ни отзвуки старинных проклятий.
Бдительный патруль вскоре обнаружил их и подошел спросить, что происходит, но Кейлаш отослал служивых прочь. Стих вдали топот солдатских сапог, и на улице стало совсем тихо. Неприятно тихо.
Извилистая улица огибала руины. Троим мужчинам понадобилось около четверти часа, чтобы пройти ее из конца в конец. Наконец Мадезус попросил своих спутников остановиться и присмотрелся к одному из строений.
Оно располагалось шагах в шестидесяти от стены, как раз напротив большой трещины в ней. Рядом высилась здоровенная башня с полуобрушенной верхушкой. Она почти полностью прикрывала старый храм от солнечного света. С улицы можно было рассмотреть только угол здания. Очертания вросшей в землю каменной кладки говорили о невероятной древности здания. О таких в самом деле не памятуют и самые почтенные мудрецы. Побитые непогодами серые стены, казалось, не таили ни малейшей угрозы, а от рельефов и впрямь осталось немногое. Вот и поди пойми, какому богу здесь поклонялись паломники.
Мадезус внимательно осмотрел здание сквозь щель, потом уверенно указал на него Конану с Кейлашем. Киммериец первым пролез в трещину. Низкая стена едва доходила ему до плеч. Он зорко обежал взглядом близлежащие дома, но ничего угрожающего не заметил. Конан помахал спутникам, и скоро те присоединились к нему.
