– гораздо более оживленного, – Зора остановилась. Почти тут же рядом с нами возникла Венера. Эндрю и Гвен подошли с другой стороны, а потом шаркающие шаги возвестили о приближении Дрю.
– Вот он, – пробормотала Зора. – Уан-Уолл-центр.
Конечно, это могло быть только здание прямо перед нами, на углу улицы напротив, и у меня изумленно приоткрылся рот, когда я запрокинула голову и посмотрела вверх… вверх… вверх…
Небоскреб, одинокий и величественный, высился над окружающими постройками. Стены его плавно изгибались, образуя с одной стороны острый угол, и весь он снаружи был облицован темным отражающим стеклом.
Вид портил только башенный кран, прилепившийся к стене. Его стальная стрела торчала над крышей, на высоте пятидесяти этажей: там шли какие-то строительные работы.
– От тебя воняет.
В животе у меня нервно екнуло, прежде чем до меня дошло, что это сказал Зуилас. Я резко повернулась к нему.
Он зажимал нос рукой, уставив свои темные очки на Венеру.
Она изогнула брови, а потом понюхала собственное плечо.
– От меня?
– Ты что, сама в себя угодила своей бомбой-вонючкой? – весело спросил Эндрю.
Дрю подошел ближе и шумно потянул носом.
– Я ничего не чувствую.
Зора кашлянула.
– Не отвлекаемся, ребята. Пошли.
Светофор загорелся зеленым, все потянулись за Зорой, а я отстала вместе с Зуиласом.
– От нее пахнет thāitav kranis, – прорычал он себе под нос. – Gh’akis.
– Наверняка это ужасно, – пробормотала я, – но давай без жалоб. Никто, кроме тебя, этого запаха не чувствует.
Вестибюль в Уан-Уолл-центре был огромный, со светлыми сверкающими стенами и потолком в два этажа. Пара эскалаторов вела на второй этаж, к открытому ресторану, от которого веяло аппетитными запахами, а возле длинной стойки консьержа располагалась гостиничная зона отдыха с узкими угловыми диванчиками.
Зора оглядела просторный холл и включила микрофон.
– Тайе, докладывай.
– Сидят за столиком, увлеченно что-то обсуждают. Я держу дистанцию.
– Хорошо. Мы уже в Уан-Уолл. Держи нас в курсе. – Она снова выключила микрофон. – Венера, займись консьержами.
Венера подошла к стойке регистрации, где двое мужчин в костюмах подозрительно поглядывали на нас. Я их понимала. В нашей группе был явный избыток кожаной одежды, и стояли мы просто так, без всякого дела.
Венера сунула руку в карман, затем положила кулак на стойку и разжала пальцы. Взметнулись клубы чего-то белого, похожего на пар, и мужчины отпрянули.
Венера что-то пробормотала, консьержи закивали и расслабились. Она сказала еще что-то, один из консьержей ответил, и, когда она отходила, оба уже улыбались.
– Готово, – сказала она, подходя к нам. – Они говорят, все лифты активируются ключ-картой. Первые два – для отеля, еще два – для квартир, а вип-лифт поднимается только на шесть верхних этажей.
– Что ты с ними сделала? – спросила я с тревогой.
– Сильнодействующее успокаивающее зелье в виде аэрозоля. Я приняла противоядие перед тем, как его распылять, чтобы на меня не подействовало.
– Успокаивающее зелье?
– Успокаивающие зелья совершенно легальны. – Она улыбнулась, хотя и немножко нервно. – Но дозировка… серьезная. Они так расслабились, что им еще с час все будет трын-трава.
– Но все равно времени терять нельзя, – сказала Зора. Она сделала знак Дрю. – Ключи?
Тот вытащил из кармана небольшой пластиковый брелок, подошел к ближайшему лифту – двери из нержавеющей стали в отделке из черного мрамора – и приложил ключ к панели. Вспыхнул зеленый свет. Дрю нажал кнопку вызова. Она засветилась, и в шахте послышался отдаленный гул: лифт начал опускаться.
Мы молча ждали (Зуилас опять прикрыл нос рукой), потом лифт звякнул, и дверь плавно открылась. Внутри лифт был облицован все тем же черным мрамором. Мы втиснулись внутрь, и дверь захлопнулась.
Зора взглянула на шесть кнопок – с сорок второго этажа по сорок седьмой.
– Посмотрим, который наш.
Дрю приложил ключ к панели, и Зора нажала кнопку сорок второго этажа. Ничего не произошло: к этому этажу ключ не подходил. Зора нажала кнопку сорок три. Опять ничего.
Она продолжала нажимать на кнопки, а я затаила дыхание: почему-то у меня не было сомнений в том, какая из них окажется нужной.
Кнопка сорок седьмого этажа – пентхауса – засветилась под Зориным пальцем. Лифт рванулся вверх, под самую крышу. Зуилас напрягся от внезапного толчка.
Меня охватила дрожь. В мозгу мелькали какие-то обрывочные факты. Почти пятьдесят этажей – значит, высота здания около пятисот футов. Сколько времени длится падение с пятисот футов? Предельная скорость для человеческого тела – двенадцать секунд, значит, надо поделить… на два? Какая предельная скорость у лифта?
Почему я вообще об этом думаю?
Лифт замедлился до скорости, при которой мозг уже не сплющивался в голове, и медленно поплыл вверх, пока над дверью не засветилось число сорок семь. Еще один звонок – и дверь отъехала вбок, открыв выход в небольшой вестибюль с прямыми коридорами в обе стороны.
Прямо перед нами была гладкая двойная дверь.
Мы выбрались из лифта. Руки и ноги у меня дрожали от напряжения. Пентхаус! Я готова была поспорить на все свои сбережения, что это не просто убежище культистов.
Это пентхаус Ксевера.
Логово врага. Не скромный домик или квартирка, а эксклюзивный пентхаус, роскошью и дороговизной способный посрамить особняк дяди Джека с его безвкусной пышностью.
Я посмотрела на Зору. Ее тонкие губы были сжаты. Она тоже понимала, что мы стоим у самого вражеского укрытия.
– Это место наверняка охраняется, – шепотом предупредила она. – Нужно действовать быстро и осторожно. Эндрю, Венера?
Эндрю вытащил из кармана черный футляр, в котором обнаружился набор отмычек. Он склонился над замком, а Венера тем временем достала что-то похожее на пузырек с бесцветным лаком для ногтей. Встряхнула его, а затем провела кисточкой по верхнему краю двери.
Я наклонилась к Зоре.
– Что это Венера делает?
– Магнитное зелье, – прошептала она. – Если тут есть система безопасности, оно не даст сигнализации сработать, когда дверь откроется.
Замок щелкнул. Эндрю приоткрыл дверь, и Венера снова обмакнула кисточку в жидкость и провела ею по внутренней поверхности двери. Когда она закрыла пузырек, Эндрю распахнул дверь шире.
Мы проскользнули внутрь и увидели двухэтажный холл с парадной изогнутой лестницей и высокими окнами, из которых открывался потрясающий вид на отдаленные горы, едва различимые на фоне темного неба. Слева была большая столовая с черным столом и десятком стульев, частично выходившая в холл. Справа – короткий коридор, в конце которого был виден угол кухонного стола.
Тишину нарушало только наше негромкое дыхание. Квартира казалась нежилой.
– Тайе, – прошептала Зора, включив микрофон. – Что-нибудь изменилось?
– Ничего.
– Всем включить микрофоны, – распорядилась Зора, а затем сделала знак
