– Не тревожься, братишка, – сказал Арис и положил ладонь на его голову. – Обещаю, что буду в порядке.
Исма расшнуровала доспехи принца, аккуратно сняла их и закатала липкие от крови рукава. На предплечьях, от локтей до запястий, зияли глубокие порезы. Ис увидела, как серебристые нити узора тянутся от одного края разорванной плоти к другому.
– Сейчас подлатаю… – сердито бросила Исма и начала промывать раны. – Мог бы и не геройствовать. Я же сказала – необязательно стеречь Седьмой Угол снаружи.
– Думал, что отобьюсь, – коротко ответил Аристей.
– Понятно. И сколько их было?
– Трое. Окружили со всех сторон. Крупный и два мелких.
– Дыханье Палланты! Тебе и правда очень повезло, Арис. Вы тогда с одним-то справиться не смогли! Надо было сразу бежать в таверну. Здесь ведь защита.
– Меня об этом предупредить забыли. – Принц выразительно покосился на содержателя. – Ну да ладно, а тебе-то кто рассказал?
– Никто… э-э-эм… то есть Атсуш! Конечно, Атсуш!
– Или же ты заметила сама, да?
– Что? С чего бы?
– Прошу, не отнекивайся. Я всё понял, ещё когда Искорка примчался спасать нас от фонарщика, целиком объятый волшебным пламенем. Лисы, знаешь ли, обычно такого не вытворяют. И твой медальон… – Принц кивнул на подвеску. – Хотя в ту ночь у тебя на шее вроде бы висело что-то другое, но светилось оно точь-в-точь как Искорка.
Ис закончила с первой рукой и взялась за вторую. Она смущённо понурила голову, не проронив ни слова.
Арис нежно коснулся её лица и спросил:
– Олаи, ты чародейка?
– Да простит меня Богиня, я больше не хочу врать. Ни тебе, ни ребятам. – Ис прикусила губу, сражаясь с волнением. – Да, Аристей, у меня есть дар. Но я почти ничего не умею.
– Неправда, ты прямо сейчас лечишь мои руки.
– Это другое… – Исма подняла глаза. – Жрицы не должны узнать, и Дугра тоже. Понимаешь? Это опасно. Волшебникам в Эдде не рады. Меня могут обвинить в том, чего я не совершала. Особенно после сегодняшнего нападения.
– Я буду молчать, а ребятам расскажешь, как будешь готова. Хотя, думаю, они тоже догадываются. Ты можешь доверять нам. И всегда могла.
Ис затянула последний бинт.
– Раны кровят, поэтому постарайся не сгибать пальцы. Руками тоже не шевели. Мазь ускорит заживление, но тебе придётся потерпеть.
– Спасибо, Олаи, мне уже почти не больно. Ты и вправду волшебница. Если выживем, с меня ужин. Жаль, что на жалованье дозорного шибко не разгуляешься, но всё лучше, чем ничего.
Фраса заурчал, виляя хвостом.
– И тебя накормлю, братишка, чем пожелаешь. Обещаю.
Лисёнок тявкнул и уткнулся лбом в ногу Аристейя.
– Я смотрю, вы сдружились за время, пока были вместе, – улыбнувшись, сказала Исма. – Ты очень ласков с ним и заботлив.
– Люблю зверей и особенно лис. Они умные и ценят семейные узы, прямо как люди. А ещё пустынная лисица – герб моего рода. Пусть Фраса и не фенек, но для меня разницы нет. Мы оба – лисьи принцы, а это значит, что мы – братья.
– Ой, знаешь, а Тар тоже любит животных. Мама говорила, что в детстве он считал себя волком и бегал по деревне на четвереньках. Вот смеху-то было, наверное…
– Олаи, ты точно найдёшь брата. Пожалуйста, верь в это и никогда не сдавайся. Однажды ты посмотришь ему в глаза, как смотришь сейчас в мои. И то будет воистину славный день. Счастливый.
– Кхм-кхм… – вмешался в разговор содержатель. – Голубки мои ненаглядные, я, конечно, всё понимаю… У вас там весна юности и бабочки в животах, но во тьме только что промелькнула жуткая морда. И лично мне кажется, что она не прочь отведать сууши из Атсуша.
– Чего отведать? – поинтересовался Грог.
– Ну-с, блюдо же есть заморское… Ай, да потом расскажу! Быстро на второй этаж!
Вышибала поднял на руки Ариса, словно тот ничего не весил, и в мгновение ока вбежал по лестнице.
Огромное чудище ударило по барьеру когтистой лапой, но тут же отскочило, исходя визгом и злобным шипением. Охранные чары обожгли его печатью Ару. Твари помельче пытались запрыгнуть на стены Седьмого Угла, но барьер отбрасывал их, осыпая жалящими вспышками.
В зале было темно, но вышибалу это не смутило: таверну он знал как свои пять пальцев. Грог посадил Аристейя за стол для игры в Огги и опустился на стул у погасшего камина.
– Вот бы попробовать эти сууши, – пробурчал Грог. – Надо попросить хозяина их приготовить, но мне лень.
Содержатель принёс масляную лампу. Света от неё хватило лишь на то, чтобы осветить небольшую область. Атсуш и Исма подсели к принцу, и ночной мрак отступил за их спины. Все четверо молчали, слушая, как монстры пытаются пробить магическую защиту. Удары были тяжёлыми и частыми.
Колокольный звон не утихал. С улицы доносились крики эддийцев, призывные возгласы дозорных и вопли шнырявших во мгле чудищ. Время мучительно тянулось в перерывах между всполохами барьера. Фраса скулил, нарезая круги по зале.
– Ух и злющие же твари! – прервал молчание содержатель. – Всё не уймутся никак. И чего им надо от моей таверны?..
– Может, они мстят за первого монстра? – предположил Аристей.
– Не думаю. Они не совсем монстры, – сказала Ис. – Их обратило что-то или кто-то. Я ощущаю присутствие странной магии. Она холодная и вязкая. Не такая, как у Фрасы или у… – Исма вдруг закрыла рот ладонью и вздёрнула брови.
– Да всё нормально, Ис. Говорю же тебе, я встречал чародеев в Иллионе и видел, на что они способны. Ты ведь замолчала из-за Астары, я прав?
Атсуш удивлённо воззрился на принца.
Грог безразлично смотрел на огонь. На глуповатом его лице колыхались тени.
– Ничего-то от тебя не скроешь… – Исма снова прикусила губу, но Аристей заглянул ей в глаза так спокойно и ласково, что слова сами сорвались с языка: – Да, она учит меня колдовству, поэтому я знаю, что от её чар веет теплом, а иногда жаром, как от Искорки.
– Что же, должно быть, ты очень рада, что тебе так повезло с наставницей.
– О чём это ты?
– Да о том, что Астара невероятно могущественная, раз может колдовать в этом городе. – Аристей наклонился к лампе и добавил: – Один из моих дядьёв, которого звали Аргус, был магом эллирийской обители. Он обучился там тайным искусствам, а потом вернулся в Дом Лиса, чтобы служить моему отцу. Аргус развлекал нас фокусами и лечил больных, но никогда не колдовал вблизи старинных монументов. Он словно бы терял из-за них могущество, слабел.
– Погоди… Так вот почему чародей, напавший на нас в Сумеречных Зорях, побоялся сражаться у Столпов?! Получается, он был попросту бессилен и не мог околдовать стражей.
– Да, мне даже стыдно, что я тогда запаниковал и накричал на Эссу. Стоило прежде оглядеться по сторонам, но сделанного всё равно не воротишь.
– А ну т-с-с… Вы слышите? – прошептал Атсуш, приложив указательный палец ко рту. – Кажется, перестали.
Фраса резко обернулся к лестнице и зарычал.
В этот момент до содержателя дошло, что колокола смолкли, люди больше не кричат, а барьер не сверкает защитными чарами.
– Ох, не нравится мне это, ребятки…
По Седьмому Углу прокатился утробный рокот. Засмердило гнилью, да так отвратно, что Грога чуть не стошнило. Внизу загрохотали столы и что-то разбилось. Одно из чудищ недовольно захрипело. Снова рокот. Задрожали поручни и заскрипели ступени. По стене растеклась уродливая тень.
Атсуш потянулся к лампе, готовясь швырнуть её в монстра. Тварь зашипела, но…
Кто-то вбежал в таверну.
Заклятье. Удар. Яркий свет. Тишина и… Мрак.
Когда Исма вновь смогла видеть, в залу поднялась Астара, облитая волшебным сиянием. Чары медленно затухали, возвращая чародейке истинное обличие.
– Все целы? – отдышавшись, спросила она. – Мы с Дугрой отбили город. Кажется, эти трое были последними.
Глава 12
Суд
– Да простит меня Палланта, но эти трое – последние, кого нужно судить! – Оззо бросила гневный взгляд на гелиастра и следом обратилась к Дугре: – Магистр, вы же сами сражались бок о бок с пророчицей и знаете, на что она способна, а на что – нет.
