Крэг-хан с наслаждением вспомнил упоение короткой битвой, выражение благостного недоумения на лице молодого грабителя, когда ему в лоб влетел удар кистеня. А этот момент, когда уверенность и наглая бравада на мордах головорезов превратились в страх! Грусть и обреченность на физиономии старика порадовали Крэг-хана, ведь лучшая награда для воина — ужас в глазах врагов!
Впрочем, Крэг-хан не был воином, а старик, если уж разобраться, не был его врагом. В любом случае, содержимое карманов горе-грабителей пополнило кошелек варвара, начавший было показывать дно. Хоть какая-то польза.
Северянин нахмурился, грива волос встряхнулась, изо рта вырвался недовольный рык. Крэг-хан не привык долго размышлять о том, что уже произошло. Что было — то было, ничего не изменить. Он сделал то, что умел очень хорошо — выкинул из головы мысли о грабителях, словно позабыв об утреннем происшествии.
Взгляд в очередной раз обежал таверну, Крэг-хан замер с приоткрытым ртом, потому что на этот раз заметил девушку. Юная, хрупкая, маленькая, совсем не такая, как женщины севера. В племени Крэг-хана любая дева вдвое больше этой замухрышки, а в бою поспорит с малахольными греками. Женщины варваров зажигали, их нужно укрощать, ими нужно обладать. Эта девочка будила в северянине совсем другие, неведомые ранее желания. Помогать? Защищать? Есть в ней нечто, что не позволяет отвести взгляд.
Стройная и, безусловно, очень красивая. Лицо доброе, глаза смотрят с изумлением и надеждой. Так ребенок глядит на мир, когда видит его впервые.
Крэг-хан припомнил, как умирал в пустыне от палящего зноя и неожиданно наткнулся на ручей. Первые глотки холодной воды были божественны! И сейчас эта девушка — такой же родник посредине песков, средоточие свежести и прохлады. Конечно, он не пригубил из этого источника, но даже нахождение в непосредственной близости освежало, прочищало мысли свежим ветерком.
Крэг-хан нахмурился, заметив двоих головорезов возле девушки. Ее друзья? Родственники? Лицо варвара озарила недобрая усмешка. Нет, не может быть у чистой и прекрасной незнакомки таких друзей. Она не из тех, кто якшается с подобной мразью. А раз они не друзья, то, верно, замыслили недоброе.
Девушка вскрикнула, попытавшись отстраниться, мужчина грубо схватил за руку, не давая сдвинуться с места. С удивительной ловкостью незнакомка вырвалась, но отступать некуда — в спину уперлась барная стойка. Блеснула сталь, головорез засветил нож. Громилы надвигались, один принялся что-то втолковывать со злым выражением на морде. Крэг-хан не слышал, что именно он говорит, но прекрасно видел, как щека девушки перекосилась от страха.
Больше варвар не размышлял, он привык действовать по велению сердца. Сейчас все естество кричало — спаси ее! — а дальше будь что будет. Взор северянина перепрыгнул с девушки на головорезов, место теплоты заняла ледяная стужа, губы перекосила яростная ухмылка, кулак сжался, ладонь ухватилась за бутылочное горлышко.
Пахомий наклонился над столом, занося на восковую табличку указания поставщикам. Он старательно делал вид, что происходящее у стойки его не касается. Голос Мухтара повысился, грабитель схватил девушку за руку, не давая ускользнуть. Бедняга бросила на Пахомия просительный взгляд, Мухтар лишь засмеялся, одернув ее.
— Никто тебе не поможет, дуреха! — рявкнул грабитель, — Тем более старина Пахомий! Не так ли?
Пахомий опустил глаза, ему было стыдно. На душе — препаршивейше и препоганейше. Но что он мог поделать?
«Не мое это дело, — твердил про себя хозяин таверны, — Я никогда ни во что не вмешиваюсь!»
Девушка еле слышно вскрикнула, в этот миг музыканты как раз закончили играть, взяв небольшую паузу. Привычная какофония звуков успокоила слух Пахомия. Скоро прекрасную незнакомку уведут прочь и поводов для беспокойства больше не будет.
Жух-жух-жух! Непривычный звук заставил поднять глаза. Что бы это могло быть? Давно Пахомий не слыхал ничего похожего. Такой звук могла бы издавать… летящая вращающаяся стеклянная бутылка!
Снаряд со звоном разбился о голову Мухтара, тот рухнул на пол с проломленным черепом. Разноголосица тотчас умолкла, головы синхронно повернулись в сторону, откуда прилетела бутыль.
Варвар неторопливо выбрался из-за стола, могучая фигура распрямилась. Камин выдал последние остатки жара, стрельнули искры, отсалютовав северянину. На фоне догорающего костра силуэт выглядел особенно колоритно, он будто стал вдвое выше, плечи раздались в стороны, взгляд пронзительных голубых глаз не сулил ничего хорошего.
В наступившей тишине очнулись музыканты, заиграл заунывный боевой марш. Варвар не спеша пошел к стойке. Специально ли он так задумал, или то получилось случайно, но шаг попадал точно в ритм музыке, усиливая и без того небывалый эффект от появления.
Пахомий смотрел во все глаза. На миг показалось, что сам Арес спустился с Олимпа, чтобы навестить его скромную таверну. Трактирщик приподнялся со стула, неведомое доселе стремление сразиться со злом проникло в душу. Прямо сейчас Пахомий готов был последовать за варваром, помочь в битве, прикрыть спину.
Северянин подошел и мираж рассеялся. Конечно, никакой это не Арес, обычный злой агрессивный варвар, которому не терпится помахать кулаками. Зад Пахомия опустился обратно на стул, он нервно выдохнул. Рука шевельнулась, подав тайный знак, мальчуган-гонец сорвался с места, умчавшись за стражей.
— Варвар! Ты кем себя возомнил! — заорал второй головорез, ставший возле валяющегося Мухтара, — Клянусь Гераклом…
В чем он хотел поклясться никто не узнал, потому что кулак северянина взметнулся к челюсти головореза. Раздался отчетливый хруст, голова бандита резко дернулась назад, глаза закатились, тело обмякло и свалилось аккурат поверх Мухтара.
— Как тебя зовут? — Крэг-хан повернулся к испуганной девушке.
Та лишь отпрянула назад, вжавшись в дерево стойки.
— Ты что, немая? — в ответ девушка тряхнула волосами, по-прежнему не произнеся ни звука.
В зал, наконец, вернулся гул голосов, посетители принялись усердно обсуждать потасовку. Трое головорезов поднялись из-за стола, с решительным видом направившись по направлению к поверженным подельникам.
— Ты понимаешь, что я говорю? — Крэг-хан поглядел на девушку с сомнением.
Она кивнула, варвар довольно хмыкнул, рука северянина скользнула за спину, в ладони сверкнуло лезвие ножа.
— Пожалуйста, не убивай никого! — протараторила девушка, положив ладошку на предплечье мужчины.
Крэг-хан удивился просьбе. Что еще за блажь? Эти трое идут сюда не разговоры разговаривать, да и ножи у них не для еды. Разве что мясо разделывать. Почему же он не должен убивать? И как, черт побери, нужно их утихомирить? Может, вежливо попросить убраться восвояси? Вряд ли сработает.
Девушка качнула головой, подняв глаза на Крэг-хана, их взгляды встретились, в голове варвара внезапно прояснилось, ярость покинула сердце, злость выплеснулась с выдохом, осталось только ощущение тепла и спокойствия. Он не хотел больше драться или, тем более, убивать. Хотелось одного — взять девушку за руку и уехать далеко-далеко, туда, где можно построить дом и жить, не опасаясь лихих людей.
Но лихие люди уже здесь, рядом. Встретиться с ними придется прямо сейчас, не откладывая.
Крэг-хан резко повернулся, массивный стул вспорхнул в руку, как перышко. Стул пронесся по воздуху, обрушился дубиной, бандит не успел закрыться, лишь издал жалобный писк, когда тело встретилось с деревом.
Второй головорез прыгнул вперед, наткнувшись на удар ноги. Варвар влепил пинок такой силы, что бедняга пролетел несколько метров, прежде чем пустой стол остановил движение.
Последний противник взмахнул ножом, Крэг-хан отпрыгнул, но недостаточно быстро. На груди варвара появился порез, кровь окрасила ткань рубахи. Ободренный успехом, бандит сделал длинный выпад, надеясь попасть живот. Крэг-хан прянул, изогнувшись, рука перехватила удар, вторая обрушилась сверху. Звук ломаемой кости смешался с воплем боли. Замахнувшись, варвар опустил пятку сапога в колено противнику. Громкий хруст, неестественно выгнутая конечность и еще более жуткий крик. Противник свалился на пол, отбросив нож и все мысли о нападении.
