Пассажирам чуть проще. Еще два года назад ты мог вернуться только со своим проводником. Сейчас — любая обратно выдернет. Главное — за руку у портала взять. Миллиардеры и любители экстрима целый кагал закупают скопом. Если кто крякнет из проплаченных «верблюдов», значит запасная домой доставит.
С городами вообще весело. На биом — один город. Обычно — в центре территории. Деревень мелких куча вокруг. Зачастую замки еще встречаются. Власть — либо городской совет правит, либо какой-нибудь король в том самом замке. Между собой венценосные дармоеды не грызутся, предпочитают поборами путешественников давить. Самое смешное — что не проводников дрючат, а пассажиров. В гости пришел — плати пошлину. Заглянул к соседям по делам и обратно сквозь туман вернулся — снова плати. Не хочешь платить? Ограбят. Разденут. Палками побьют и намекнут, что в следующий раз штраф влупят стократный. Не наскребешь и попадешься — познакомишься с дыбой и костром. Что-что, а местное население очень любит подобного рода представления.
В городах — относительно спокойно. Монстры редко забредают, разве что в канализацию кто пожрать сунется. Да и не дурные они — если тебя заметят, горожане с радостью поучаствуют в загонной охоте. А от сотни вооруженных ублюдков никакие когти и клыки не спасут. Зато в остальном на мощеных улицах спокойно. Нет, нарваться на мордобой можно, особенно в кабаках. Но разного рода бандиты и воры встречаются редко и с «понаехавшими» стараются не связываться. Давить поборами разрешено только местным властям. А если ты кошелек у проводника срежешь в толпе и он пожалуется городской страже — найдут и вздернут. Те, кто чужаков тронул, становятся меченными. Разве что над головой лампочка не горит, но каждый встречный ощущает смутную неправильность. Вроде кислого противного запаха. И готов помочь правосудию по мере сил.
Ну а если прибил бродягу — то вообще швах. Тогда на тебя охоту объявят. Если соседи первыми доберутся — радуйся, просто грохнут. А вот если проводники отловят… Вы не представляете, что могут с вами сделать взбешенные женщины, мечтающие о мести. Королевские палачи в таких случаях просят их дождаться — бегут с тетрадями записывать и зарисовывать. Очень их впечатляет каждый раз, что увидели.
В деревнях народ живет разный. Там, кстати, детей много, семьи большие. Еще забавно, что зверье обычно через частокол не лазает. Как-то умудряется с крестьянами уживаться без лишнего кровопролития. Нет, если кто близко с логовом в чащобе попался, того сжуют. Но чтобы самим в деревню прогуляться — это невероятная редкость. Это если кто-нибудь из землян сдуру подранка оставил и приперся в местную таверну раны залечивать. Вот тогда жди гостей. В остальном — копаются грязные мужики и бабы на грядках, корнеплоды окучивают, рис на залитых водой полях ковыряют. И даже с оружием никто не шляется по периметру, не охраняет. Оружие обычно у охотников дома. И у старосты.
Хотя разным режущим-колющим на Конфе хорошо. Много. На любой вкус и кошелек. Как и с броней. Если у тебя деньги есть, накопленные за долгое время, то можешь как терминатор вырядиться. Властям — плевать. Нет ограничений на любые тыкалки или огнестрел. Просто учитывая почти мирное сосуществования жителей Конфы с монстрами, редко кто тяжести с собой таскает. Это зачастую пришлым делать нечего, детство в одном месте играет. Нормальные люди — они или торгуют, или чего выращивают, или мастерят на продажу.
Другое дело караваны. С продуктами — мелочи, на них редко какая зараза пасть разинет. Не интересны мука и мешки с рисом монстрам. А вот когда что-то магическое на продажу везут, тогда да. Тогда со всей округи сползается разная дрянь, а над головой начинают подобия птеродактилей мелькать. И тогда уже охрана лупит из всех стволов и шестоперами машет от души. Иногда, если народ замешкался, эпические баталии буквально у стен города случаются. Горожане тогда смотрят бесплатное представление, ставки делают. По статистике — один из двадцати караванов сжирают. Или монстры слишком сильные успевают добежать к бесплатному угощению. Или купец пожадничал и бойцов слабых нанял, одновременно на оружии сэкономив.
Ну и бродяг твари не любят. Ощущают чужеродность. Конфа — она сама по себе. И хотя нашли земляне лазейки, топчут местные дороги, но от этого ближе не стали. Туристы, что с них взять.
* * *
Последнее, что я не до конца понимала, так это почему при таком количестве путешественников в городах не так часто с другими проводниками сталкиваешься. Сколько там у нас потенциально кандидатов? Около десяти миллионов или больше? Пусть заглядываешь сюда на неделю раз в месяц. Значит, больше двухсот тысяч и еще столько же пассажиров каждый день должно мелькать перед глазами. Пусть все тонким слоем размазаны по разным биомам. Но все равно чужая для Конфы речь должна звучать на улицах очень часто. При этом — если за прогулку пять-шесть человек встретишь, то почти чудо. И чаще всего именно вечерами в кабаках пересекаешься. Семьями путешественники не обзаводятся, местные друзья домой не зовут ночевать. Вот и устраивается каждый, как может. Таверны, постоялые дома, гостиницы для благородных господ — только плати.
Мэрлин, подруга Старой Клячи, говорила о так называемых отражениях. Типа — каждый город имеет несколько копий, по которым ровным слоем размазаны приехавшие. Это было отчасти похоже на правду, потому что горожане иногда пропадали, растворялись буквально воздухе или возникали из ниоткуда. Возможно — местные могли болтаться в таких «тенях», не обращая внимание на идиотизм ситуации. Я особо не заморачивалась, как там на самом деле все происходит. Просто запомнила, что за неделю пребывания на Конфе можешь столкнуться лицом к лицу от силы с сотней землян. Запомнила, потому что умею подмечать любые странности и использовать их себе на пользу. Чтобы выжить в местном бардаке, надо было отрастить запасную пару глаз на затылке и доверять чуйке. Тогда проживешь дольше.
— Господи, какая херь в голову лезет, — хрипло вздохнула. Артефакты, мана, зачарованные пули и два серебряных рубля, которые должна трактирщику в «Жужелице». О чем вообще думаешь, дура. Вон, твоя финальная черта зубами клацает. Шишига принюхалась и с ворчанием стала медленно подходить ближе. Похоже, сообразила, что чужак не вооружен как положено и не сможет всадить картечь дуплетом или мечом морду развалить на куски. И уже не важно, насколько хорошо ты в местных реалиях разбираешься. Здесь начинает работать закон больших чисел. Все проводники рано или поздно ошибаются. И среди старожилов почти каждый — в городе сидит, информацией или артефактами торгует, а не по буеракам лазает. Кому на месте не сидится — тот рано или поздно окажется на болотной кочке с пустыми руками.
— Здравствуй, жопа, новый год, — пробормотав, подперла голову ладонью. Бежать смысла нет. Кинжалом тыкать — тоже из разряда дурнины. Поэтому стоит просто посмотреть смерти в глаза. Она уже рядом. — Ты бы знала, морда, как я устала…
Глава 2
Морда ходила кругами уже минут пять. Ноги длинные, только брюхо мочит. Принюхивалась, периодически рычала. Казалось, что шишига в легком недоумении: что за странный кусок мяса в ее владения забрел?
Обычно двуногие вели себя иначе. Во-первых, самки на драку редко нарывались. Старались убраться с дороги или выставляли вперед самцов. Те уже махали острым железом, тыкали больно в бок или плевались вонючими свинцовыми шариками. Пока монстриха не вошла в массу и не заматерела, старалась держаться от подобных идиотов подальше. Позже — убивала из засады, если попадались во время патрулирования отбитой у других территории.
Во-вторых, эта малопонятная особь совершенно не боялась врага. Что-что, а запах страха или даже ужаса — он прекрасно воспринимается любым диким зверем. Сейчас же — холодное равнодушие, усталость и боль. И ничего больше.
