на раздумья не было. Вскоре из туннеля высыпали орки, которые бросились прямо на гномов, как будто их самих что-то подгоняло.
Завязалась новая драка. Дори старался держаться поближе к Фаластуру, чтобы защитить его, и видел, как тот, крича, отбивался от орков и даже умудрился каким-то чудом проткнуть двоих.
Силы были на исходе. Было тяжело дышать. В какой-то момент у Дори опустились руки, и тут его оглушили. Сознание гнома мгновенно окружила тьма.
Глава 23. «Сильна, как смерть, любовь…»
Взор гнома уносился на север, к гномьей крепости, что он уже видел однажды во сне. Теперь у него не было сомнений, что это Гундабад, который намеревался освободить король Даин.
Дори знал, что в Гундабаде уже много столетий не ступала гномья нога, но ему взору предстал красивый, нетронутый тлением город, сияющий в лучах яркого солнца.
И вновь, над городом, как и в прошлом сновидении, наш герой увидел сияние, исходящее от какого-то силуэта, который, казалось бы, парил над городом в небесах. Он прищурился и заметил, что это не фигура гнома, а, скорее, человека. Гному показалось, что он был высокого роста, с тёмными волосами, крепкого телосложения. Дори услышал голос, который, казалось бы, звучал отовсюду:
— Дети мои сплотятся вновь. Они восславят имя моё, и я, силой, данной мне, возвышу род их.
— Великий Ауле… — только и успел ахнуть гном, как видение пропало…
Дори очнулся от холода. Он открыл глаза и какое-то время пытался осознать, где он находится и что с ним произошло. Над ним было бездонное синее небо с ярким солнцем, а вокруг — заснеженные горы, кое-где покрытые тёмными ельниками. Он попытался потянуться, и тело отозвалось ноющей болью. Особенно сильно гудело в затылке. Дори чувствовал, что он лежит на склоне, причем головой вниз, отчего кровь прилила к голове.
Гном попытался сесть, для чего приподнялся на локте, но сразу ему это не удалось, и он опять упал на спину.
— Да чтоб тебя… — кряхтя, ругнулся он.
Вторая попытка была успешнее, и Дори сел на колени, пытаясь внимательнее осмотреться вокруг. В голове загудело, а в глазах потемнело. Гном схватился левой рукой за голову. И тут заметил, что в правой руке у него зажат медальон, который ему подарила Фрида.
Фрида… Интересно, где она сейчас и что с ней?
Дори повертел головой по сторонам. Оказалось, что кругом валялись тела убитых гномов и орков. Дори пригляделся, и заметил, что они не тронуты. Видимо, из-за вьюги, напавшие орки не стали обирать павших воинов, и оставили всё как есть.
Внизу, в долине было лето, август. Дори вспомнил, как примерно год назад, он вышел в свой первый рейд и там повстречал Азагхала с его доблестными воинами. Как им, также, летом, пришлось продираться через снежную бурю. Всего лишь год прошёл, а как он изменил гнома…
— Эй! Эй! Есть, кто живой? — крикнул Дори и стал осматриваться. Он встал и стал блуждать среди гномов. Но никто не отзывался…
В отчаяньи, гном закричал от боли. Ему было больно, что все его товарищи полегли, и только он остался в живых. В тот момент ему было не страшно, что его могут заметить орки или чего похуже.
— Как? Ну почему я?.. — бормотал он. — Не может быть такого, чтобы только я выжил.
Его взгляд опять упал на медальон. «Воистину, сильна, как смерть, любовь… А то и сильнее,» — подумал он и надел медальон на шею. «Жди меня, и я вернусь…» — вспомнил он слова, которые сам же сказал девушке на прощанье. Жди, Фрида!
Гном подобрал свой меч, очистил от снега и замерзшей крови и сунул в ножны. Он решил попробовать вернуться обратно. Ноги еле слушались, но надо было идти.
Вдруг он услышал слабый стон. Это был Фаластур, и, по-видимому, он был ещё жив! Дори бросился к нему.
— Ты как, друг? Жив? — но тот в ответ лишь простонал, не открывая глаза.
— Ну ничего, дойдём, — сказал Дори. — Только, вижу, ты идти не можешь. Сейчас я носилки сделаю и потащу тебя. Потерпи немного!
У него появились силы. Он хотел дать воду раненому, но та замёрзла. Рядом были деревья, и Дори на скорую руку соорудил носилки, чтобы дотащить барда с собой. Они двинулись обратно, откуда вышли, спасаясь от орков.
Дори затащил барда в пещеру с подветренной стороны, чтобы на него не дуло и пошёл за хворостом. Когда он пришёл обратно, юноша по-прежнему не шевелился. Дори проверил — тот был жив и дышал.
— Спасибо… — если слышно ответил он.
— Держись, дружище. Сейчас будет теплее, — сказал Дори и стал разводить костёр.
Вскоре ему удалось подогреть воду, и он дал попить её Фаластуру. Рана была не смертельная, но, по-видимому, больная — Фаластуру попали в бок, под кольчугу. Он уже открывал глаза, но взгляд его был блуждающий.
Проблемой было ещё то, что нечего было есть. Тогда Дори решил осмотреть тела павших воинов. Ему удалось собрать какие-то припасы, найти свой рюкзак, и он сложил всё к себе. Отогрев еду, он поел сам и дал больному. Они ещё посидели у огня, и Дори, затушив костёр, поволок носилки с собой. Для удобства он соорудил небольшой факел.
— Давай, компас, веди нас к гномам, — достал он из-за пазухи волшебный компас, который не раз спасал его, и двинулся вперёд. Стрелка показывала прямо в туннель, значит, других входов поблизости не было, и пришлось на свой страх и риск возвращаться тем путём, которым они вчера убегали от орков и тролля.
Туннель спускался вниз, и вскоре гномы оказались у развилки. Дори двинулся в ту сторону, куда указал компас и вышел очередной нерукотворный проход. Мало того, что сбоку от тропы была пропасть, так ещё и волочить за собой носилки было сложно. Компас мог указать дорогу, но он не мог рассказать, как далеко идти, и много ли по пути опасностей. Периодически Дори останавливался и прихлёбывал воды, и давал попить раненом. Тот иногда стонал, и даже открывал глаза. Пил воду. А потом опять закрывал глаза и проваливался в забытье.
Время растворилось в вечности. Дори не знал, сколько они двигались по бесконечным лабиринтам, но подозревал, что без компаса это было бы гораздо больше…
В какой-то момент, он, обессиленный, просто свалился на пол. Они как раз зашли в небольшую пещеру, и Дори, как мог, пристроил раненого у стены, а сам развел небольшой костёр из того хвороста, что у него был с собой. Перекусив
