неизвестного подлетела чуть ближе. Позади неё под покровом ночи по реке проплывали мириады фонарей.
– Нет. Вы всё сделали правильно. Просто я сам не хочу уходить.
– У тебя остались неисполненные желания?
– Да.
– Не поделишься? Я мог бы попытаться помочь тебе, если это в моих силах.
– Человек, которого я люблю всем сердцем, ещё в этом мире.
Помолчав немного, Се Лянь спросил:
– Вы были женаты?
– Нет, ваше высочество. Мы не связаны узами брака.
– А…
– Возможно, этот человек меня даже не вспомнит. Мы и парой слов не обменялись…
«Надо же, какая любовь! И парой слов не обменялись, а он всем готов пожертвовать ради неё! Должно быть, она невероятная красавица…» – подумал принц, а вслух спросил:
– И чего ты хочешь?
– Хочу оберегать свою любовь.
Другие в таких случаях обычно говорили «хочу рассказать о своих чувствах», «хочу приласкать» или что-нибудь жуткое, вроде «хочу, чтобы мы ушли вместе». Се Лянь даже опешил:
– Но ты ведь больше не принадлежишь этому миру.
– И что с того?
– Оставшись здесь по своей воле, ты не сможешь обрести покой.
Духа это ничуть не заботило:
– Тогда я останусь неупокоенным навеки.
Эта душа оказалась поразительно упорной. Чаще всего подобные упрямцы становились опасными демонами, но Се Лянь не чувствовал в духе жажды убийства и потому не волновался.
– Если твой любимый человек узнает, что из-за него ты не можешь уйти с миром, то расстроится и станет винить себя…
Дух заколебался, а потом сказал:
– Значит, он этого не узнает.
– Если он будет часто тебя видеть, то всё поймёт.
– Значит, я не стану попадаться ему на глаза.
Сердце принца сжалось, и он поймал себя на мысли: «Вот для кого любовь – не просто слово…»
Спасённые от торговца блуждающие души принадлежали погибшим воинам, а стало быть, принц сейчас говорил с молодым солдатом. Се Лянь пробормотал:
– Эта война разлучила тебя с тем, кого ты любишь… Прости. Я не смог победить.
– Для меня высшая честь умереть в бою за вас.
Се Лянь застыл с разинутым ртом. «Умереть за наследного принца – высшая честь для рождённого в Сяньлэ» – такими словами один генерал поднимал дух новобранцев: якобы души павших непременно попадут в обитель бессмертных. Конечно, это была ложь, и принц никак не ожидал, что душа погибшего юного воина повторит эту чушь с таким восторженным трепетом. Се Лянь почувствовал жжение в глазах, перед его взором всё расплылось, и он шепнул:
– Извини. Забудь об этом.
Пламя призрачного огонька вспыхнуло ярче:
– Я не забуду. Ваше высочество, я всегда буду вашим преданным последователем.
Принц, задыхаясь от слёз, возразил:
– У меня больше нет последователей. Я не могу ничего им дать, только приношу беду! Понимаешь? Даже мой друг покинул меня.
– Я никогда не покину.
– Покинешь.
– Верьте мне, ваше высочество.
– Я не верю!
В тот момент Се Лянь не верил никому: ни другим, ни себе.
Глава 182
Нищета погубит даже героя
Часть первая
Той ночью Се Лянь и его семья отправились в дорогу и успели уехать до того, как в городе усилили стражу. Принц опять поселил родителей в укромном месте, а сам вместе с Фэн Синем отправился на заработки – впрочем, без особой надежды на успех.
Старый друг их покинул, и теперь они вдвоём трудились до глубокой ночи за жалкие гроши. Раньше Му Цин заведовал всеми финансами: чётко знал, сколько нужно денег и сколько их осталось. После его ухода Фэн Синь сразу признался, что боится потерять махом все сбережения, и Се Ляню пришлось забрать кошелёк себе. Каждый раз, пересчитывая монетки, принц не верил своим глазам: неужели это награда за целый день тяжёлой работы? Нищим милостыни больше подают!
Без Му Цина некому стало приносить государю с государыней еду, и Се Лянь с Фэн Синем вынуждены были каждый день навещать их в укрытии. Мать принца была вне себя от радости, что теперь чаще видит сына, а когда она пребывала в хорошем настроении, то сразу принималась готовить. Сегодня государыня хотела порадовать дорогих гостей подгоревшим супом – усадила их за стол со словами:
– Вам надо как следует подкрепиться, вы совсем исхудали!
Фэн Синя прошиб холодный пот. Не успев толком опуститься на скамейку, он тут же вскочил и замахал руками:
– Нет-нет, ваше величество, я не осмелюсь, ни в коем случае!
– Дитя, да что здесь такого? – мягко пожурила его государыня. – Ну же, поешь!
Разве он мог отказать? Разумеется, нет. Скрепя сердце Фэн Синь вернулся на своё место, и хозяйка подала угощение. Он глубоко вдохнул и рывком поднял крышку с котелка – при виде его содержимого на лицах обоих юношей отразился ужас.
– Бедная курица, – прошептал принц со своего почётного места во главе стола. – Какая страшная смерть!
Фэн Синь пошевелил губами:
– Ваше высочество, вы ошибаетесь, это не курица.
– А что там плавает – похожее на мёртвую птицу?
– Полагаю, это такая густая похлёбка…
Они ещё долго разглядывали подозрительное варево, но так и не смогли прийти к единому мнению относительно его состава. Государыня наполнила чашку Се Ляня, Фэн Синь быстро налил себе, но, стоило хозяйке удалиться в заднюю комнату, чтобы позвать мужа, оба как по команде выплеснули суп, а затем сделали вид, будто наелись.
– Ох, как сытно… – вытирая рты, приговаривали они.
– Вкусно? – просияла государыня.
– Очень! – соврал Се Лянь.
– Если понравилось, возьмите ещё!
Хорошо, что во рту у принца не было супа, иначе он бы им поперхнулся. Се Лянь тут же схватился за платок и сделал вид, что вытирает уголки губ, а государыня внезапно сменила тему:
– Сынок, позволь задать тебе один вопрос, только не ругай за любопытство…
У Се Ляня ёкнуло сердце.
– В чём дело? Спрашивайте. – Он отложил платок.
Мать присела с ним рядом.
– Где этот мальчик, Му Цин? Почему он больше не приходит?
Этого следовало ожидать, но при упоминании Му Цина сердце у Се Ляня сжалось ещё сильнее.
– Я отправил его с кое-какими поручениями, и ему пришлось уехать.
Государыня вздохнула с облегчением, кивнула и уточнила:
– И когда он вернётся?
– Возможно, нескоро… Дело небыстрое.
Уловив озадаченное выражение на лице матери, принц заволновался:
– Что-то не так?
– Нет-нет, – тут же отозвалась она.
Вдруг Фэн Синь заметил кое-что и спросил:
– Ваше величество, что у вас с руками?
Се Лянь опустил взгляд и содрогнулся: прежде изящные и ухоженные, руки его матери теперь выглядели ужасно. Кожа на костяшках пальцев потрескалась, кое-где даже до крови. Се Лянь вскочил и схватил мать за запястья:
– Что случилось?!
– Ничего, – смутилась государыня. – Я просто постирала одеяла и кое-что из одежды… Раньше мне не доводилось…
– Почему вы сами стирали? – выпалил Се Лянь. – Могли… – Он осёкся.
А что она могла? Отдать приказ дворцовым слугам? Попросить о помощи Му Цина?
Всё время, пока они были в бегах, бытовые заботы Се Ляня, государя и государыни ложились на плечи помощника принца. Когда он ушёл, некому стало ухаживать за венценосной четой. Некому готовить, некому стирать, некому застилать постели. Прежде они не знали таких хлопот, а теперь вся жизнь состояла из
