– Я не… Я… – я замолчала. И посмотрела на неё.
– Вот тебе мой третий совет, – проникая вглубь моих глаз, вдруг продолжила говорить Дикая, – в процессе поиска идиота, который накосячил, самое главное – не выйти на себя. Но если ты всё-таки вышла на себя… Будь сильной – признай это.
Мои глаза округлились, а чувства смешались. В эти секунды я испытывала всю шкалу эмоций от злости до восторга. Вглядываясь в бездонные глаза собеседницы, я с полуусмешкой, вовсе не означающей веселье, произнесла:
– Что ты такое? Никак не могу разгадать.
– Я всегда говорю громко. / Я всегда смотрю резко. / Для кого-то мой голос – ломка, / Для кого-то мой взгляд – меткость. /Я не путаю лжи и правды, / не испытываю в лести жажды. / Я всегда бью в упор, смело. / Делаю лишь то, что хотела. / Не любить меня очень многим, / но от страсти падут миллионы… / Что ж, упав – не разбейте ноги, / устоите – один из немногих, / отречётесь – один из нечестных, / вознесёте – тоже солжёте. / Ну же: кто же я? кто же? / …Вы догадываетесь. / Честность.
Я не отводила от неё глаз. Она гипнотизировала и поглощала. Это было опасно, но это было прекрасно. Лучшее из лучшего.
Наконец я нашла самые честные слова, идеально подошедшие под мои зашкалившие чувства:
– Знаешь, ты была бы отличной крёстной.
– Я знаю.
Глава 31
"…Возможно потому, что Золото старается, возможно потому, что Платина не старается, или же потому, что к Платине я, почему-то, не испытываю ни доверия, ни каких бы то ни было возможных оттенков тёплых чувств. Более того – он меня пугает. Почти так же, как могли бы пугать меня Ртуть или Свинец. Ответ на вопрос: “Почему?”, – наверняка таится где-то в моём подсознании, там же, где хранятся мурашки, выбегающие на поверхность моего тела при даже мысленном звучании слова “Ристалище”. Нехорошее предчувствие у меня связано с этим Металлом. В прошлом он сделал мне что-то нехорошее”.
«Металлический Ген».
Я решилась найти Платину спустя два часа после разговора с Тринидад. Все Металлы собрались в кабине Беорегарда: решили, что раз он не собирается идти к игре, значит игра придёт к нему – в конце концов, Тринидад задумала обыграть всех Металлов, милостивого исключения не заработал у неё даже Титан. Пришли все, кроме Платины, поэтому я, слив первую партию, отстранилась от игры и, в момент накала второй партии, незаметно выскользнула в коридор. Лучшего времени было не подобрать – все чуткие уши были собраны в одном месте и заняты одним делом. И всё же я решила поторопиться – слишком сильно не хотела быть услышанной кем-то кроме Платины.
Я нашла его в столовой. Опираясь о высокую стойку, он читал книгу, которую прежде я на ковчеге не видела. Я уже хотела присмотреться к названию, как вдруг он оторвал взгляд от чтения и посмотрел на меня. Наши взгляды встретились. Я убавила скорость своего шага, но не остановилась. Подойдя ближе, я облокотилась правым плечом о высокий автомат, выдающий бутилированную воду, скрестила руки на груди и, наконец, заговорила:
– Ты меня напугал до предела. Когда обращал в Серебро.
– Ещё раз извиняюсь.
– И всё? – я подняла глаза, и наши взгляды снова встретились. Он одарил меня непонимающей эмоцией. Я надеялась, что он справится сам, но поняв, что он намеревается держать оборону до конца, решила помочь ему разоружиться. – Почему ты не рассказываешь до конца? О том, что ты специально напугал меня, чтобы вызвать в моём организме выброс адреналина. Почему ты ничего не объяснил мне после?
– Не хотел оправдываться.
– Речь не об оправдании. Речь о правде твоими глазами, – я тяжело выдохнула и, разомкнув скрещенные на груди руки, спрятала их в карманы штанов. Я этого не осознавала, но язык моего тела мог говорить о том, что я снимаю барьеры, которые так тщательно выстраивала с самого момента своего обращения в Металл. Впрочем, тон моего голоса был более чем красноречив. – Ты сделал из меня неблагодарную идиотку. Ты хоть это понимаешь?
– Ты хотела отдалиться от меня. После того, как Кар-Хар обнулил твою память, ты стала холодна ко мне, а не к Золото, с которым твоя история была менее богатой на воспоминания.
– Я никогда не хотела отдаляться от тебя… – я запнулась и, поняв, что кусаю нижнюю губу, быстро заморгала. – Это могло так выглядеть… Вернее, это так и выглядело. Но правда, наверное, заключается в том, что на самом деле я всегда хотела быть впритык к тебе, но не умела этого делать, может быть просто не знала как… Возможно, всё это время у меня было слишком много страхов на твой счёт, даже забытых…
– Забытых? Ты о чём?
Продолжая сверлить взглядом грудь собеседника, я неосознанно нахмурилась.
– В Кар-Харе, перед тем, как обнулить мою память, Ивэнджелин Эгертар сказала мне кое-что, – мой взгляд встретился с его взглядом, и я прочла в нём напряжение. – Она сказала, будто моя ценность в твоих глазах и глазах Золота заключается в оплодотворении. Сказала, будто я, как первая в истории девушка-пятикровка, нужна вам ради размножения… Перед этим она ещё много разномастного бреда наговорила мне. Я могла бы догадаться, что она мешает правду с ложью, чтобы в конце концов преподнести на десерт свою самую большую ложь. Но обстановка была тщательно продуманной: я была связана ремнями, она вколола мне раствор, который, очевидно, в итоге обнулил мою память… Теперь, оценивая ту ситуацию, я понимаю, что перед тем, как вызвать у меня амнезию, она намеренно старалась вызвать во мне страх и связать его с твоей личностью и личностью Золота. Но так как я в тот момент в большей степени думала о тебе, видимо, в итоге весь мой страх и зациклился на тебе одном. Думаю, запечатление произошло следующим образом: последняя испытанная мной перед обнулением эмоция привязалась к личности, о которой я думала в последний момент, то есть к тебе. А потом, после нашего прихода в Рудник, выяснилась настоящая причина того, почему вы с Золотом вцепились в меня – я была важна вам из-за Беорегарда и Теоны, – но я уже была сосредоточена на своей обиде, отчасти выстроенной на незнании о важности выброса адреналина во время обращения…
– Это не так, – совершенно неожиданно оборвал мой уверенный монолог до сих пор молчавший Металл, и я резко замерла. Сначала я испытала благодарность: он слишком долго молчал и, кажется, я начинала заговариваться. Но затем мне захотелось узнать, что именно он имеет в виду. Благородно не дожидаясь от меня вопроса, он пояснил. – Ты была важна
