сочла достаточным аргументом нож в сердце и оставила меня здесь. Но я не в обиде…. Есть на то причина…, – седые взлохмаченные волосы качнулись в сторону, – пойдем, покажу…
Сгорбленная фигура развернулась и почти скрылась в темнеющем проходе. Игнар вопросительно глянул на побратима и уже было шагнул вслед, но праведник окликнул странного старика.
– Погодите, – сердце Мирая подсказывало. Спуститься вниз будет правильным решением, но надо было предупредить начальство, – надо сказать остальным. У нас тут отряд по зачистке от падальщиков.
– Падальщиков…, – старик вновь вышел на свет, – хм…, а им подходит… они и впрямь жрут всякую дрянь, – старик поднял голову и щурясь на солнце махнул рукой, – так их не осталось… Еще как вас почуяли, засаду устроили. Остальные собрали женщин и детей, да дальше в пустыню ушли. Они всегда так делают. Если территорию удается удержать, возвращаются сразу. Если нет, то позже… Так что скоро не ждите.
Мирай смотрел на старика. Сколько он здесь проторчал, если даже не знал, как окрестили жителей пустыни. Желание узнать, что же скрывается за его спиной усиливалось с каждой минутой. Не желая больше ждать, он развернулся в сторону транспортеров.
– Мы сейчас вернемся, – но старик и тут удивил.
– Я с вами, молодежь, – опираясь на трость старик сделал несколько шагов, – надо размять старые кости, – и ребята двинулись, подстраиваясь под неспешный шаг старика.
…
Транспортеры прятались среди барханов. Матовые бока песчаного цвета удачно отражали яркие лучи солнца. Ночная смена отдыхала внутри. Зеон и Груд ушли на зачистку, а вот командир монастыря оказался снаружи. Привалившись спиной к закрытой двери, он всматривался в молчаливые развалины. Поверх темного костюма была надета легкая броня. Ее части давно запылились, но воин не стремился убрать песок. Потому сам сливался со стенками транспортера. Серые глаза ухватились за движение, удивление промелькнуло на суровом лице, стоило воину заметить, с кем явились побратимы.
– Там никого нет, не правда ли, – командир кивнул в сторону развалин и уперся взглядом в необычного гостя.
– Хе, хе… еще один умник, – старик опять зашелся кашлем, – везет же сегодня, – выцветшие глаза прошлись по крепкому телу командира и остановились на суровом лице, – мне тут помощь молодежи твоей нужна. Не откажешь старому человеку?
– Где вы его нашли? – игнорируя вопрос, командир перевел взгляд на подчинённых.
– Он сам нас нашел, – доложил Мирай, – здесь недалеко есть тайное убежище. Его никто из нас не заметил. Видимо падальщики тоже… раз не тронули, – праведник замолчал, и командир перевел взгляд на старика.
– Это так?
– Почти, – старик засмеялся, смех казалось распрямил его сгорбленную фигуру, – от вас спрятаться труда не было. Собак я немного опасался, но они пошли по свежему следу, – старик ненадолго замолчал, подставив лицо жарким лучам, – а эти… как их там… падальщики. Нюх у них получше будет. Они жизнь и за семью дверями учуют. С ними мы давно знакомы. С тех самых пор, как один из них мне нож в сердце и оставил…
– Это один из древних оборотов речи, что до нас не дошел? – командир осмотрел вполне живого, хоть и необычно старого человека.
– Хе, хе, – седые космы качнулись из стороны в сторону, – да нет, не забрала меня смертушка, как не просил я ее. Да понял потом, что это она по делу…, – старик пошарил тростью в песке. Зацепив прошмыгнувшую мимо ящерицу, он ловко подкинул ее и поймал на ладонь. Щуря подслеповатые глаза, старик прошелся по тельцу скрюченным пальцем и вышвырнул ее в пустыню, – эх, черная, не она… Так, о чем это я… Ах да, дело у меня одно осталось, да устал я от него…, – тут старик распрямился и, глядя прямо в глаза Мираю, сказал, – слышал я вчера песнь твою поминальную, надо бы спеть кое кому…
…
Крутая лестница, не желая заканчиваться, вела вниз. По ней, бесшумно считая металлические ступени, спускались пятеро человек. Первым шел старик, за ним побратимы. Замыкал командир и еще один воин из их отряда. Лестница закончилась небольшой площадкой. Круглая, явно герметичная дверь, преградила вход.
– Вы, ребята, бравые воины, – сгорбленная фигура развернулась к небольшому отряду, – сам видел… Но, – губы старика безмолвно зашевелились, не зная какие слова подобрать, – не могу описать, что вас ждет… вы уж смотрите сами… Только… это… штаны не обмочите, – и старик ввел код на древнем цифровом табло. Лампочка сменила цвет на зеленый, но дверь так и осталось стоять на месте. Старик с трудом провернул широкое колесо, – вот это нас и сгубило…
Командир кивнул Игнару и тот бросился на помощь старику. Минута и тяжелая дверь, открывая проход в широкий коридор, откатилась в сторону. По открытым участкам кожи тут же скользнул легкий ветерок. Чистый, явно кондиционированный воздух помещения вырвался наружу.
– Прошу, – старик махнул рукой и первым шагнул за порог. Не успел отряд пройти и нескольких метров, как со всех сторон начали появляться местные жители. Мирай моргнул, Он был готов поклясться, что двери как были, так и остались закрытыми. А вот фигуры пугали своей прозрачностью. Сквозь них были хорошо видны все те же закрытые дверные проемы. Но не это было самое жуткое. Глаза каждого горели потусторонним голубым огнем, а в них читался… голод. Дикий, страшный, давно ничем не утоленный голод. Мирай непроизвольно сделал шаг назад и натолкнулся на замершего командира. Игнар и второй воин тоже отступили и замерли с оружием в руках. Сзади бесшумно скользнула в сторону дверь, темный пролет лестницы скрылся с глаз. Прозрачные фигуры протянули подобие рук, сознания прибывших коснулись леденящие душу щупальца. Эмоции, что жили в теле, будто потухли. В глазах странных существ зажглась жадность. Они, проходя сквозь друг друга, кинулись на живые тела. Тут и вправду стоило задуматься о сухости своих штанов.
– А ну стоять, – неожиданно грозный рык вырвался из груди хрупкого на вид старичка, – это не обед, это друзья, – уже тише закончил житель бункера, и помахивая тростью, погнал прозрачные фигуры в глубь помещения.
Мирай обернулся на командира. Суровое лицо ничего не выражало. Ни одного намека на страх. В глазах светится поддержка. Командир кивнул, давая знак следовать за стариком, а праведник в очередной раз удивился выдержке этого человека. В монастыре было немало воинов, что водили отряды в рейды. Но Мирай любил ходить под началом именно Дикого. Почему командир носил такое имя, он не знал. Кто-то говорил, что, когда настоятель нашел его, тот был совсем одичавшим, кто-то, что в первых боях он дрался бесстрашно, будто загнанный зверь. Но у самого командира Мирай никогда не спрашивал, не ждал
