который до сих пор притворялся простолюдином, наконец, обратил на нее свое внимание. Она то и дело ловила на себе его острый взгляд, от которого каждый раз неприятно екало сердце.
А когда другие дамы покинули игорный дом, Енын невольно привлекла и внимание остальных игроков. А учитывая ее успехи, теперь ее звали за свой стол богатые высокопоставленные чиновники, некоторые из которых скрывали лица масками.
Енын принимала приглашения, раззадоривая мужчин, для которых стало делом принципа выиграть у неизвестной дамы, сорившей деньгами. Время от времени она проигрывала: когда намеренно, когда случайно, – но неизменно пополняла волшебный мешочек, подаренный ей токкэби.
За очередным столом она проиграла подряд два раза и заметно расстроилась. Седовласый мужчина, лицо которого скрывала маска, держался очень уверенно и раз за разом брал банк. Енын уже почти отчаялась и собиралась было встать из-за стола, как вдруг взгляд ее упал на выглянувшую из-под полы длинного ханбока шелковую рубаху. Руки дрогнули, едва не выронив карты: по краю одежды шла искусная вышивка с серебряными фениксами – родовым символом рода Ким. Ее рода! Вскинув взгляд, она всмотрелась в сидящего напротив мужчину. Нефритовые бусины на шляпе, седые волосы, лицо невозможно разглядеть из-за скрывавшей его маски, однако… Холеные гладкие руки, на правом запястье – небольшое родимое пятно… Сомнений быть не могло, это ее отец – министр Ким, советник короля!
Едва живая, Енын вежливо отказалась от игры и, стараясь держаться прямо, вышла на улицу, вдохнуть свежего воздуха. Голова кружилась от потрясения и страха, что ее могут разоблачить. Ее отец здесь! Уму непостижимо! Как такой высокопоставленный вельможа может посещать подобные места?! А она-то переживала, что он поздно ложится, потому что занят государственными делами! На самом деле теперь причина его бледности, синевы под глазами и бессонницы была понятна. Отец пристрастился к азартным играм. Наверняка матушка и не подозревает об этом!
Выйдя на морозный воздух, Енын несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, и нервно хохотнула: и ее еще пытались пристыдить за неподобающее поведение! В то время как глава семьи занимается таким недостойным делом! Да еще и когда его единственная дочь пропала… Енын так переживала за родителей, а ее отец, оказывается, вполне спокоен и доволен жизнью, развлекается и горя не знает!
Горечь разочарования и колкая обида проникли в сердце. Чего еще она не знает о своей, как она думала, идеальной семье? На самом деле идеальных семей не существует, просто матушка пыталась выставить ее в таком свете.
– Тебе нехорошо? – забеспокоилась Хэиль, пытаясь заглянуть под вуаль.
Енын покачала головой, лихорадочно думая о том, как поступить: вернуться ни с чем в пещеру и снова прийти сюда завтра или сыграть партию против своего отца? Но ведь нет гарантий, что он не придет сюда и завтра.
– Просто душно стало, – соврала Енын, не желая раскрывать неприглядный секрет своей семьи.
– Пора решаться, – раздался слабый голос просочившегося сквозь дверь Имуги. – Несколько стражников ушли от пруда, где держат дочь Ино, мы можем похитить дитя, пока хозяин дома занят игрой в карты.
– У нас есть план, и Енын вполне может потягаться с купцом Юном, – возразила Хэиль, с беспокойством оглядываясь по сторонам. Даже кумихо было страшно находиться в этом притоне.
– Неужели вы все еще думаете, что этот негодяй отдаст вам ребенка, даже если проиграет? – блекло усмехнулся змей. – Нужно попытаться выкрасть дитя, пока не стало поздно.
– Не будем же мы сражаться с наемниками! – шепотом воскликнула Енын и всплеснула руками. Ее потряхивало от одной только мысли, что придется вступить в схватку со стражниками и рискнуть жизнью.
– А если предложить Юну все деньги, которые нам отдал токкэби? – размышляла вслух Енын, которой ее первоначальная затея теперь тоже казалась невыполнимой. И как только она додумалась до этого! Син был прав, не стоило лезть в пасть к тигру, а теперь никто не понимал, что делать дальше: идти напролом и рискнуть или вернуться в пещеру, чтобы придумать новый план.
– Один мешок против неиссякаемого источника жемчуга? – усмехнулся Имуги. – К тому же, есть вероятность, что, как только ты заговоришь о ребенке Ино, Юн поймет, что ты ее прячешь. Либо знаешь, где она находится. И тогда это станет еще опаснее.
– Что же тогда нам делать? – растерянно спросила Хэиль, переводя встревоженный взгляд с подруги на Имуги. – Я не смогу одолеть такое количество охранников.
– Вот бы Син был здесь… – устало покачал головой змей.
– А я и здесь, – раздался вдруг за спиной холодный голос, и Енын обернулась, ощущая, как бешено рванулось к нему сердце. – Вы думали, я отпущу вас одних в это логово? Только не очень понимаю, чем могу помочь. Вредить людям мне нельзя, поэтому сражаться с охраной не стану.
– Друг мой! – радостно воскликнул Имуги, и его болезненное лицо озарила счастливая улыбка. – Тебе достаточно отвлечь их чем-нибудь, а мы в это время спасем дитя русалки.
– Точно! – Енын откинула с лица вуаль и горящими глазами смотрела на духа ветра. – Если ты сможешь повторить свой фокус с ярким белым светом, то у нас появится шанс!
– Ребенок Ино находится за три дома отсюда, если двигаться на север, – скороговоркой сказал взволнованный Имуги. – Если ты полыхнешь своей молнией на западе, то часть охраны бросится туда узнать, в чем дело.
– Как горячо твое желание помочь какой-то жалкой русалке! – с сарказмом воскликнула Хэиль и фыркнула. – Прямо жизнью готов рискнуть!
– Рисковать своей жизнью я готов только ради тебя, Хэиль, – мягко улыбнулся Имуги, и лиса не нашлась, что на это ответить.
– Давайте вы потом выясните отношения и признаетесь друг другу в любви, сейчас для этого не время, – сердито буркнул Син, будто намеренно избегая взгляда Енын.
– Да кто тут собирается признаваться… – начала было запальчиво Хэиль, но Енын перебила ее:
– Син прав, нам нужно действовать как можно скорее, тем более мы ушли из игорного зала уже довольно давно, и купец Юн может послать кого-то на наши поиски.
– Тогда расходимся, – скомандовал Син и метнулся налево, тогда как Хэиль, Имуги и Енын бросились вперед – по дороге, на которой, по словам Имуги, не было охраны.
Короткими перебежками они миновали сначала один дом, потом другой и, наконец, подобрались к третьему, во дворе которого как раз и был пруд, где держали в заложниках маленькую русалку, дочь Ино. Заговорщики спрятались за углом и, переводя дух, ждали знака от Сина. Имуги прикрыл глаза, пытаясь увидеть сквозь стены, сколько стражников охраняет пруд.
– Их восемь. Все как на подбор рослые и вооружены до зубов, – нервно усмехнулся змей.
– Боишься? –
