него сарказму. Мысль о том, что Вэриан обручится с принцем Материна, заставила его стиснуть зубы.
– Я не давала согласия. – В ее голосе чувствовалось больше силы, чем в прошлый раз, однако напряжение говорило о нежелании обсуждать эту тему.
– Что ж…
– Нет, ты и так уже задал мне три вопроса. Теперь моя очередь. – Девушка резко повернулась и посмотрела на него так, что парень вздрогнул. Он хотел потребовать, чтобы Вэриан рассказала о себе больше, но выжидал подходящего момента.
Она сидела тихо, изучая его взглядом, останавливаясь на его губах.
– Что ты имел в виду, когда назвал меня неоскверненной?
Джарен опешил. Оказывается, он произнес это вслух и даже не понял, потому что был в состоянии шока. Сейчас он почему-то даже не был удивлен. Раз уж он пообещал Вэриан правду, то, возможно, именно такая правда позволит убедить ее остаться с ним.
– Наши острова медленно погибают. Ласкас, что питали наших людей и края, становятся слабее и слабее. Земля больше не такая плодородная, уровень воды ниже, а народ не может пользоваться прежним запасом сил. Все болеют, не в силах залечить собственные раны. Умирают раньше. Ласкас заражены – все покрыто скверной. Но никто не знает, как это исправить.
– И ты считаешь, что я не заражена?
– Я знаю, что твоя нога не ступала на Басуру, когда все началось, поэтому, скорее всего, ты не поражена скверной. Теперь, увидев, какой силой ты воспользовалась, я убедился в этом. С другой стороны, ты можешь быть каким-то образом связана с ласкас, а значит, тоже заражена. Я не знаю.
Погрузившись в свои мысли, девушка промолчала. Джарен хотел добавить, что она просто обязана вернуться с ним. Что она нужна Басуре и ее людям. Нужна ему. Но Джарен промолчал.
Вместо этого парень похлопал ее по бедру, и встретился с девушкой взглядом.
– Снова мой вопрос. А ты сама хочешь замуж? Хочешь стать принцессой Материна?
Джарен не смог удержаться от попытки подколоть девушку. Как и смириться с тем, что она окажется в руках этого смазливого недопринца, который вместе с Сулианом будет использовать ее для своих игр.
Раздраженный, он боковым зрением заметил, что Трей замедлился и теперь поравнялся с ними. Стражник не смотрел в их сторону, но точно слушал. Очевидно, что не только Джарену было любопытно узнать ответ.
– Почему тебя это заботит?
– Из чистого любопытства. – Он игриво улыбнулся, оголяя клыки.
Губы девушки немного приоткрылись, и он не мог отвести от нее взгляд, наблюдая за легким помутнением у нее в глазах. Пульс участился, и Джарен пододвинулся к ней ближе, наклонился и прошептал:
– Ты не ответила на мой вопрос. – Юноша с удовольствием наблюдал за появившимися на нежной коже мурашками.
– Я не настолько наивна, чтобы думать, будто император дал мне выбор. Он спас меня только с расчетом на то, чтобы обручить со своим сыном. – Голос звучал тихо, будто бы девушка уже приняла будущее, которого не хотела. Сердце Джарена начало обливаться кровью, требуя вернуть ей душевный огонь.
– В смысле «спас тебя»? – Он попытался посмотреть ей в лицо, но Вэриан отвернулась. Инстинкт защитника начал яростно стучать ему в грудь. – Ты не кажешься девушкой, которая согласна сидеть взаперти. Так чего же ты хочешь, звездочка?
– Теперь моя очередь.
Джарен прищурился.
– Па. Признай. Просто признай правду. Ты не хочешь такого будущего. Скажи это.
– Я не хочу быть куклой! Не хочу быть заточенной во дворце до конца своих дней, где все видели бы во мне только магики, способного вынашивать детей. – Слова, как проклятья, вырвались из ее глотки наружу. Она замолчала и сделала глубокий вдох, чувствуя, как трясется все тело.
Джарен не думал, что она добавит что-то еще, поэтому не настаивал. Девушка озвучила ровно то, что он хотел услышать. Уголки его губ поползли вверх, когда Джарен вдруг услышал тихое бормотание, едва различимое, поразившее его до глубины души. Оно ударило его прямо в сердце.
– Я устала быть невидимкой.
– Ты не можешь быть невидимкой, звездочка. Ты сияешь слишком ярко. Сулиан может спрятать тебя, похитить твое будущее и уничтожить душу, но у него никогда не получится унять твой огонь. Ты не просто какой-то миленький трофей, которым он хочет видеть тебя.
Парень слегка постучал по ее подбородку, а затем нежно и ласково провел пальцами по коже и отстранился.
– Ты знаешь, что я говорю правду. Ты, как и я, слышишь, как сама судьба настойчиво шепчет тебе в ухо. И если ты решишь пойти за ней, я буду рядом.
Итан
– Я знаю, что разочаровал вас, отец.
– Ты даже представить не можешь мои чувства.
– Отец…
– Отвращение – самое подходящее слово.
Итан сжал руки в кулаки, но на его лице не дрогнул ни один мускул. Сулиан не первый раз вызывает его к себе для наказания и совершенно точно не последний. Он хотел вывести его из себя, но принц уже давно понял, что лучший вариант – это не показывать свои эмоции.
За двадцать шесть лет своей жизни Итан научился скрывать истинные чувства. Он стоял с натянутой на лицо маской, позволяя бурлящим внутри эмоциям загноиться. Неважно, как неистово и отчаянно буря внутри разгоняла волны, принц никогда не давал им выйти из берегов. И сейчас не позволит. Он будет сдерживать их до тех пор, пока не сможет контролировать в более конструктивной форме.
Итан глубоко поклонился.
– Простите меня, отец.
Молчание.
Принц не двигался, оставаясь в глубоком поклоне. В таком положении спина начала ныть от боли. Итан сделал медленный вдох и задержал дыхание. Досчитал до пяти и выдохнул, готовый стоять и дальше. Это просто очередной способ Сулиана показать свою силу и насладиться этим.
Когда Итан был еще мальчишкой, его поймали во время попытки сбежать из дворца. Отец отправил к нему слугу, чтобы сообщить о смерти матери и нерожденной сестры, вместо того чтобы сказать об этом самому. Убитый горем и совершенно сбитый с толку Итан решил убежать.
Мальчику было без разницы, куда направляться. Ему просто нужно было уйти и дать себе время справиться с мучающей болью подальше от удушающих каменных стен.
В качестве наказания за слабость он получил два удара хлыстом, а потом его заставили поклониться. Он держал руки за спиной и кланялся прямо перед помостом в тронном зале, пока вдруг тело не сдалось от боли. Итан свалился лицом на пол, не в силах удержать себя. А этот
