– Каким же? – утончил несколько удивленный подобной горячностью предводитель, носивший имя – или, скорее, прозвище – Аммарт, «Справедливый».
– Он устроил так, что я стал жертвой для моего высокого покровителя! – срывающимся голосом выкрикнул Кебрадо. – Жертвой! Меня – принести в жертву!
Клелия еле слышно фыркнула, прикрыв рот ладонью.
– Нечему смеяться, достопочтеннейшая Клелия! – зингарец уловил ее смешок. – Полагаешь, это чрезвычайно приятно?
– Полагаю, что нет, – любезно откликнулась Клелия. – Как отнесся к столь необычному блюду покровитель? У него, случаем, не стряслось расслабления желудка или еще какой напасти?
– Аммарт! – взвыл уязвленный до глубины души Кебрадо.
– Клелия, уймись, – попросил глава собрания. – Прибереги свои шпильки для иного случая. Кебрадо, ты желаешь еще что-то добавить?
– Он стянул Корону, – устало произнес зингарец. – Пусть не отнекивается – я сам видел ее у него в руках.
– Аластор? – воззвал предводитель. – Тебе есть что сказать в оправдание или объяснить свои поступки?
Ответом послужило молчание и легкое потрескивание стукающихся агатовых шариков.
– Он украл мой флакон, причем украл дважды! – завизжала разъяренная Кэто, не дожидаясь разрешения говорить. – По его милости я… я… я облысела и пошла чешуей! Я была вынуждена отсиживаться в каком-то захудалом борделе! Аммарт, очень прошу – сотри этот паршивый городишко с лица земли! Никто не заметит, а нам только спасибо скажут!
– Жаль, что я этого не видел, – пробормотал Кебрадо, на коего весть о неприятностях давней знакомой подействовала, словно глоток холодной воды в жару.
– Он осквернил благословенное место и возвел на меня обвинение в краже священного символа! – несмазанным колесом заскрипел Эпиналь, в силу таинственных причин по-прежнему не могущий разогнуться. – Я – и похищение чужой собственности! Должно быть, мы лишились разума, когда допустили этого проходимца в наше общество! По его милости меня прикончила толпа калек! Калек, заметьте! Горбатых, сухоногих, вонючих, омерзительных нищебродов!
– О, как тебе идет мученический венец! – закатив глаза, пропела мигом развеселившаяся Кэто. – Где же твое милосердие и сострадание к слабым мира сего? Они, должно быть, били тебя клюками и деревянными ногами? А ты героически сопротивлялся, укусив престарелую тетушку за тощую задницу?
Кебрадо тщетно делал вид, что на него напал внезапный приступ кашля. Госпожа Клелия, хоть и пыталась состроить сочувственную мину, тоже хихикнула.
– Недостойно смеяться над бедой ближнего своего! – Аммарт сдвинул брови. Общество мигом затихло. Эпиналь мстительно добавил: – Он стянул Золотой Диск и отнес своей шлюшке, Кэто, дабы излечить ту от парши!
– Так Кэто теперь верная последовательница митрианцев? – похлопала в ладоши Клелия. – Как это мило! Дорогая, свое новое заведение ты собираешься открыть поблизости от какого-нибудь храма? Или монахам отныне предоставят бесплатное обслуживание?
– Клелия, – ледяным тоном произнес Аммарт. – Еще одна подобная шутка, и я попрошу тебя удалиться. Аластор?
Опять молчание.
– Почтенный Ар-Гийяд, в чем состоит твоя жалоба? – как можно вежливее осведомился глава собрания, зная болезненное самолюбие туранца. Если выяснится, что его тоже обокрали – не миновать большого скандала…
– Рубить! – откликнулся кочевник и запоздало сообразил, где находится. – Нет, не рубить. Говорить. Кебрадо, Эпиналь, Кэто – они твердят, мол, Обманщик их обокрал. Ар-Гийяд тоже так думал, когда пропал Серый Вихрь, а похититель не оставил следов. Тогда я отправился в это гнездилище пороков, Шадизар, нашел Лжеца и спросил – где меч? Тот долго изворачивался, клялся, что никакого меча в глаза не видел, но я не поверил – кто же верит клятвам вора?
– И что же? – Клелия невольно подалась вперед.
– Друзья Обманщика нашли мою потерю, – с некоторой торжественностью сообщил Ар-Гийяд. – Принесли мне. Тогда я подумал: может, настал день, когда Лжецу надоело изворачиваться? Может, он в самом деле не знает, что случилось и как Серый Вихрь попал в его край? Я хотел узнать это, но не успел. Меня убили. Убили не люди, но неведомые мне создания, которые не страшились лезвия Серого Вихря и не ведали боли.
– Не страшились Вихря? – озадаченно переспросил Аммарт. – Почтеннейший, я ничего не путаю – твой меч вроде бы способен разрубить любую преграду и любую сталь, не говоря о хрупкой человеческой плоти?
– Истинно так, – с достоинством кивнул туранец. – Любую, но не этих. Я не ведаю, что сделалось дальше в том доме, где мы обитали. Знаю, что те паршивые шакалы забрали мой ятаган и много других сокровищ.
– Меня пожрал обитатель Пустоты, – прошелестело из-под многочисленных тряпок Леука, охотника за тайнами, Ловца Загадок. – Это было чрезвычайно неприятно, однако моя кончина вызвана только моей собственной непредусмотрительностью. Я присоединяюсь к голосу досточтимого Ар-Гийяда – что-то здесь не так. Будучи в Шадизаре, я искал похищенную собственность моего господина, для чего прибег к помощи жителей этого города, знакомых Обманщика. Они разыскали пропажу, и я со всей ответственностью утверждаю, что Хитрец непричастен по крайней мере к исчезновению Книги.
– Я тоже присоединяюсь, – твердо заявила Клелия. – Леук прав – что-то не так. Поглядеть со стороны, и мы увидим вроде привычную картину: Аластор в своем стремлении оживить нашу жизнь, которую он считает тусклой и бесцветной, затеял новую заварушку. Похитил наши сокровища, при этом оставляя знаки, указывающие на тех, кого мы полагаем своими заклятыми друзьями, после чего юркнул в любимое убежище и стал ждать – что получится?
– Почему же тогда он не скажет ни слова в свое оправдание? – чуть снисходительно осведомился глава собрания.
– Потому что… – Клелия нахмурилась и быстро зашевелила пальцами. Дабы не говорить о неприятной теме вслух, она обращалась напрямую к разуму Аммарта, кратко сообщив ему о бойне в неприметной шадизарскои таверне, о девушке по имени Феруза ат'Джебеларик и причинах упрямого молчания Аластора. – Теперь он больше не хочет разговаривать. Ни со мной, ни с кем.
– Гм, – повисла долгая пауза. Аммарт раздумывал, остальные недоуменно переглядывались. Наконец предводитель изволил разомкнуть уста: – Это несколько меняет дело… Я выслушал ваши обвинения и речи тех, кто полагает Обманщика невиновным, а теперь извольте принять мое решение. Аластор, ты отправишься домой. Не в Замору – полагаю, тебе пока там делать нечего, и не в любую иную страну Заката и Восхода. Аомоп. Ты понял меня?
Взломщик нехотя поднял голову, погасший взгляд скользнул по говорившему, после чего Альс устало кивнул.
