Там темно и сложно разглядеть, что происходит. Светится красный огонек записи. Кеке понимает, что Марко под столом. Прячется? Приближаются чьи-то ноги. Она ахает, хоть даже знает, что на Марко напали, и ей не стоит удивляться при виде нарушителя в его доме. Она ахает снова и понимает, что это не от удивления, она плачет. Ее грудь превратилось в один большой эпицентр боли: она чувствует боль Марко, что ему пришлось пройти через весь этот ужас. Она смахивает слезы, пытается очистить глаза, чтобы досмотреть клип. Всплывает вибрирующая иконка «911». Одним нажатием он активировал кнопку паники, вызвал экстренные службы, передал им свои координаты. Но уже поздно.
Дай мне что-нибудь. Дай мне что-нибудь, чтобы оправдать риск.
Нарушитель останавливается рядом с Марко. Он смотрит на неподвижные ботинки. Миг абсолютной темноты — должно быть от ужаса он закрыл глаза — и, затем они открываются снова, когда нападающий пинком опрокидывает стол, лишая его укрытия. Глазной имплантат автофокусируется на обладателе меча, и автоматически корректирует плохое освещение, так что Кеке видит ее бледные щеки и вульгарную улыбку.
Это лицо потрясает ее, она почти роняет «Тайл». Вот оно. Вот оно. Она перематывает видео назад, что еще раз увидеть лицо нападающей, и делает скриншот.
Попалась.
Кеке отправляет картинку в приложение «ФузиформДжи», запускается система распознавания. Пока она ожидает результатов, ей приходится сопротивляться желанию досмотреть клип с глазного импланта до конца. Она не может вынести мысли о том, насколько Марко было страшно, особенно, когда он лежит здесь на больничной кровати, рядом с ней, неспособный даже самостоятельно дышать. До конца видео осталось пять секунд, и она уже собирается закрыть его, когда на экране появляется желтая надпись. Она заставляет себя продолжить смотреть. Четыре секунды, три секунды. Это записка для нее? Но та остается пустой. Две секунды. За секунду до конца — когда Марко теряет сознание — в записке появляется единственная буква, а затем ничего.
Глава 63
Госпожа Кэтфиш
В дверь частной палаты раздается стук. Должно быть, это снова мужчина в сером костюме, пришел, чтобы выкинуть их из больницы, но в дверь заглядывает лицо друга. Глаза Кейт жгут слезы усталости и благодарности.
— Только посмотри на себя.
В руках у Зака белая картонная коробка, украшенная лентами, которую он ставит на боковой столик, чтобы нежно ее обнять.
— Не лучший видок? — шутит она, отстраняясь, хоть ей и не хочется этого делать.
— Совсем наоборот, — отвечает он. — Ты определенно выглядишь, как ангел, сидящий здесь в окружении больничного белого. Как ангел. Или святая.
— Поверь, мне далеко и до тех, и до других.
— Как говорят, святой — просто грешник, который не оставляет попыток.
— Ну, да… я даже не пытаюсь.
— Знаю, — говорит он. — Вот поэтому я и люблю тебя.
Они стоят поодаль, глядя друг на друга. Кеке шмыгает носом.
— Кроме того, — говорит она. — Святых с моим цветом кожи не бывает.
— Да и они победнее будут.
Девушка представила себя святой с шоколадного цвета кожей, затем вспомнила о том, что сделала с Марко, и ее нимб горит уже не так ярко. Видение напоминает ей, что она не спала много дней, не ела толком. Она так голодна, что ее желудок уже начал есть сам себя. Неудивительно, что у нее стали появляться галлюцинации.
— Для тебя, — говорит Зак, передавая ей белую коробку.
Она откладывает «Тайл», который не выпускала из рук весь прошедший час, развязывает ленту и открывает крышку. Ее уставший мозг рисует ей различные сценарии того, что может оказаться в коробке, еще до того, как она в нее заглядывает. Сначала ей мерещится стая зябликов, которая вырывается из коробки и разлетается по комнате, оставляя после себя летящие в воздухе разноцветные перья. После, шар из фольги с глупым сообщением вроде: «Это МАЛЬЧИК!», а уже после бомба, которая взрывается как только крышка наполовину сдвинута. Взрыв проносится огнем по комнате, по коридору, всему крылу, и все здание больницы превращается в атомное облако из огня и пепла.
— Давай, — говорит Зак. — Она не кусается.
Она открывает крышку. Шоколадные брауни, щедро сдобренные орехами.
— И кто теперь святой? — спрашивает она.
Если бы ее желудок мог выпрыгнуть из тела в коробку, он бы так и сделал.
Он поднимает вторую руку, в которой держит коричневый пакет.
— Настоящую еду я принес тоже.
Они сидят на противоположной от свернувшегося Мэлли стороне комнаты, чтобы не разбудить его своими голосами. За фальшбеконом, песто из рукколы и роллами с кремом с орехами кешью, приглушенным голосом Кеке посвящает Зака в детали. Если он и не одобряет ее решение извлечь записи, то этого не показывает. Когда она заканчивает, он вздыхает и сочувственно потирает лицо.
— Ты действительно прошла огонь и воду, — говорит он, поедая свою тарелку из рисовой бумаги. — Я хочу помочь. Что могу сделать?
Кеке смотрит на него своими яркими биолинзами в упор.
— Кто ты?
Он смеется.
— Ты знаешь, кто я.
— Ты слишком хорош, чтобы быть настоящим, — говорит она. — По моему опыту, это плохие новости.
— Я не собираюсь пытаться убеждать тебя, что мы на одной стороне. Похоже, у нас мало времени. Либо я остаюсь и пытаюсь помочь тебе, чем могу, или ухожу. Решай.
— Почему ты помогаешь мне?
— Разве это не очевидно?
— Нет.
— Потому что я могу. И потому что так правильно.
— Я думала, ты скажешь другое.
Он подмигивает.
— Есть и другие причины.
— Расскажи мне, как нам узнать друг друга. Я хочу сказать, с этого момента.
— Скажу. Когда придет время.
— Расскажи сейчас.
— У нас есть более важные дела. Эта маленькая девочка…
— Сильвер.
— Сильвер. Нам нужно разобраться с этим. Найти ее, пока она еще…
Они смотрят друг на друга через пластиковый столик.
— Пока она еще жива.
— Если она все еще жива. Нам нужно сделать все возможное, чтобы найти ее.
Кеке отправляет бампом видео с глазного имплантата Заку, вместе с фотографией напавшей и результатами распознавания лица.
— Л? — спрашивает Зак. — Какой-то код между вами двумя?
Кеке качает головой.
— Л? — спрашивает он снова.
В глаза Кеке словно насыпали песка. Она ищет в сумке капли для глаз.
— Что насчет этой убийцы? Что ты о ней знаешь? — спрашивает Зак.
Кеке передает ему дымящуюся чашку ужасного кофе быстрого приготовления из медицинского пункта. Нечто подобное ее родители пили в семидесятых, изготовленное в виде растворимых гранул смеси цикория. Там едва ли содержится кофеин, странно, что медсестры его пьют.
— Абсолютно ничего. В этом-то и проблема. Она будто появилась из ниоткуда.
Каждый из них делает по глотку, и их лица одновременно выражают отвращение. Кеке забирает у него кружку и выливает содержимое обеих кружек в маленький умывальник рядом с больничной койкой, а затем предлагает ему кофеиновую жвачку. Он качает головой.
— Расскажи мне о результатах поиска в «ФузиформДжи».
Кеке выдавливает последние две жвачки из обертки из фольги и закидывает их себе в рот. Без кофеина к этому времени она бы уже свалилась с ног.
— Было пятьдесят три разных совпадения.
На каждой странице изображена одна и та же женщина под различными именами, в разнообразных париках, шарфах, но с везде одинаково накрашенными пухлыми губами. Госпожа Кэтфиш.
— Совпадение по лицам — это одно, но нам нужен ее профильный код-ДНК, — говорит Кеке. — Готова поспорить, что у нее сотни фальшивых личностей. Нам нужен ее ДНК-код, чтобы вычленить ее настоящее досье.
— Задача не из легких.
Кеке соглашается.
— Только если она не оставила каких-либо биологических улик в твоем доме. Детективы это проверяли?
— Я буду удивлена, если проверяли. Сам знаешь, какие они. Кроме того, не думаю, что эта женщина имеет привычку оставлять вокруг улики.
