Нестор не мог распознать. Возможно, это была кровь животного. Проделав это, мать дотронулась большим пальцем до лба Нестора. Рука была теплой и нежной, непохожей на жесткие руки оборотней.
– Попробуй сейчас, – проговорила она мягким голосом.
Было больно. Больно так, как будто живьем вылезаешь из кожи. Что-то разрывало Нестора изнутри и больно кусало все органы. Наконец, мука закончилась, и, сотрясаясь от спазмов, потея и жадно глотая воздух, Нестор предстал перед матерью в человеческом обличье. Женщина накинула на него одеяло и мягкими заботливыми руками вытерла пот с его лица.
– Я горжусь тобой.
– Наконец-то у тебя есть причина мной гордиться, – выдохнул Нестор.
– Она всегда была. Но сейчас ты мой герой. Ведь ты привел Фернера. Одним богам известно, что бы случилось, не появись он перед нападением на нас.
– Со Снегиней все в порядке? Они успели кому-то навредить?
– Люди остановились, когда увидели Фернера. Не думаю, что они отказались от наступления. Но перемирие мы пока заключили.
Говоря это, мать продолжала обнимать Нестора, и он чувствовал, как с каждой секундой от нее к нему течет желанное спокойствие. Он дома, в безопасности. Какое счастье. Острый укол совести заставил Нестора вырваться из теплых маминых объятий. Мать с неохотой отпустила его.
– Мне нужно найти Сьерру, – сказал он.
– Кто это?
– Она одна из наших, но Селена ее прокляла. Ты знаешь ее, даже если не можешь вспомнить, – объяснить все это, даже на человеческом языке, оказалось сложнее, чем понять, и Нестор беспомощно покачал головой. – Она осталась, чтобы дать мне шанс добраться сюда. За нами гнались люди… Они шли за мной, они уже нападали на меня раньше, но Сьерра меня спасла.
Он знал, что его рассказ звучит настолько беспорядочно, насколько беспорядочными были его собственные воспоминания. Они всплывали в его сознании яркими осколками, которые никак не получалось собрать воедино. Дорога к горе, ночевка в зарослях ежевики, жуткий смех Армаля, когда он протыкал ему ногу гвоздем.
Мать слушала молча, видимо, пытаясь понять смысл того, что говорит Нестор.
– Проклята Селеной?
– Да. Это связано с ее сестрой. Ты помнишь Ветерка?
– Конечно! Бедная сиротка, – быстро ответила мать. – Но у нее никогда не было братьев или сестер. Или я забыла?
– У нее есть старшая сестра моего возраста: Сьерра. Она прожила с нами всю свою жизнь, но Селена изгнала ее из нашего племени, а заодно стерла и из нашей памяти.
– Я понимаю, – сказал он после долгого молчания. – Но если Селена сделала с ней такое… Послушай, мальчик мой, неразумно противоречить богам.
– Мама! – воскликнул Нестор.
– Я хочу сказать, что есть вещи, которые нам кажутся несправедливыми, но боги видят и чувствуют больше, чем мы. И когда они делают что-то, у них есть на то причины. Возможно, девушка не все тебе рассказала. Если, конечно, все, что она говорила, вообще правда.
– А остаться в живых – это как? Противоречить богам или нет? Селена вот явно не хочет, чтобы мы выжили.
– Мы не знаем, чего именно она хочет, – ответила мать. – Может, это испытание. Может, она хочет, чтобы мы доказали, что все еще сильные, что нас не сломить. Мне кажется, что в нынешних обстоятельствах не стоит злить ее еще больше.
Нестор почувствовал напряжение, которое не имело ничего общего с напряжением, которое он испытывал от усталости. Мать протянула ему руку, но он отстранился.
– Сьерра спасла мне жизнь, а Селена обрекла нас на смерть, – горячо произнес он. – Боги тоже жестоки и тоже допускают ошибки.
– Нестор! Не говори так!
– И я знаю, за кого из них двоих стоит рисковать жизнью. А за кого нет. Я собираюсь найти Сьерру. И я справлюсь. Даже один. Даже если Селена будет против этого. Тем более что она и так отвернулась от нас.
Сказав это, Нестор сам удивился тому, как уверенно прозвучал его голос. Мать, похоже, его речь тоже убедила. Потому что выглядела она серьезной и не пыталась ничего говорить. Защищать и успокаивать его она тоже, похоже, не пыталась. Да ему, откровенно говоря, это было и не нужно. Похоже, путешествие изменило его, сделало сильнее и увереннее. Может быть, это было влияние его партнера. Так или иначе он собирался сдержать свое обещание. Собирался во что бы то ни стало найти Сьерру.
Сьерра
Пламя погасло, но горячие языки его продолжали лизать кожу. Хорошо, что она успела прикрыть лицо рукой. Уж лучше раны на руке, чем обожженное лицо. Ногу она и так уже готовилась потерять. «Не сдавайся!» – внутренний голос заставил девушку встряхнуться, и острое желание превратиться в волка и зализать рану на руке охватило ее. Даже мышцы напряглись, как перед обращением. Но колдун связал ее руки, и она не могла пошевелиться. Ей оставалось только терпеть жгучую боль в обожженных запястьях и ждать.
– Прости. Мне жаль, – вдруг сказал колдун.
Он уже не первый раз просил прощения. И это было дико и странно. Потому что извинения не мешали ему связать девушку и привести ее к охотникам. Жар плавил кожу Сьерры и, казалось, проникал до самых костей.
– Тебе не жаль, – огрызнулась она.
– Я думал, ты оборотень.
– Ты бы напал на меня независимо от того, кто я.
Ей до смерти хотелось искусать это самодовольное лицо, с острым носом и плотно сжатыми губами.
Колдун был высоким, а тонкие руки и ноги его не выглядели сильными. Впрочем, Сьерру беспокоила не его сила, а его магия.
Она не могла бороться с тем, чего не понимала.
– Не изображай из себя невинность! Я знаю, что ты убила одного из наших, убила зверски, как животное.
Сьерра показала зубы. Колдун нахмурился.
– И я знаю, что ты не страдала от этого. Ты похожа на монстра, а не на человека!
– Увы, я человек. Моя богиня сделала меня такой, – Сьерра говорила это больше себе, чем колдуну, но темные глаза ее на этих словах засияли особым блеском.
Колдун посмотрел на нее и резко дернул, будто собирался оторвать ей запястье.
– Ты говоришь о Селене?
Сьерра сузила глаза и промолчала. Она вспомнила, что ей не следовало говорить о своей богине вслух. Ее богиня? Была ли она по-прежнему ее? Ведь она предала их. Спустилась на землю, чтобы вблизи посмотреть, как они мучаются и умирают. Она лишила ее личности, семьи, всего, что у нее было. А раз так, она не должна была испытывать к ней ни пиетета, ни уважения. Но она все равно молчала и продолжала внимательно смотреть на колдуна. Руки мага дрожали, а удивление в глазах, сменившееся было
