Непогасимый.
– Альдебаран?
Он спокойно обернулся. Навстречу по белокаменной лестнице спускался облаченный в коричневую мантию звезда. Высокий воротник эквилибрума украшало серебро, под мантией виднелся темно-красный мундир, а на голове красовался простой и толстый серебряный венец.
– Светлого времени, отец, – сдержанно сказал Альдебаран.
Основных различий между Альдебараном и Арктуром было четыре: отец казался заметно ниже сына, впрочем, как и многие вокруг. Они оба принадлежали к красному спектру, достигнув предела своих сил, но если у Альдебарана волосы были темно-алыми, то Арктур обладал гривой бледных, нежно-красных прядей и аккуратной бородкой того же цвета. Кроме того, на великодушном лице отца, таком же скуластом, с теми же густыми бровями, не было ни единого шрама. Арктур имел их раньше, но после возвращения из сомниума, в котором пробыл пятьдесят долгих Генезисов, он не принимал участия в военных действиях. И наконец, Арктур был гораздо щедрее на эмоции, нежели его кажущийся куском стали сын, которому увечья добавляли суровости.
Минуя толпу планетаров, Арктур приблизился к сыну и добродушно потрепал его по плечу.
– Давно не виделись.
– Я и не заметил, но твоя правда, – уклончиво согласился Альдебаран и оглянулся. Что-то не давало ему покоя. – Ты здесь как правовед?
– Да, я обязан присутствовать при таком важном событии, это моя работа. И ты, я так понимаю, тоже? В роли префекта, разумеется. Вряд ли тебя допустили бы сюда как правоведа. – Эквилибрум рассмеялся над собственным замечанием. – Какая все-таки удачная встреча, согласись.
Пока Арктур легким движением поправлял фибулу с гербом Белзирака – такую же, как у Альдебарана, – тот наконец заметил упрямые взоры группки звезд голубого спектра. Судя по форме – рекруты, совсем юнцы. Вероятно, впервые пришли в мир при прошлом Генезисе. А значит, эфиророжденные. В пользу этого говорили недоуменные взгляды, так нагло и неприкрыто бросаемые на префекта и одного из главных правоведов Магистрата Света. Рекруты обсуждали их, Альдебаран знал это наверняка.
«Белзирак», «Элизиум» – доносилось до него надменным шепотом.
– Идем, – сказал Альдебаран отцу. – Скоро начнется.
Когда они проходили мимо хихикающих рекрутов, щеку обдало горячим воздухом. Затем последовали громкий щелчок, хрип боли и взволнованные возгласы юных звезд. Альдебаран не стал оборачиваться, только с ровным сердцем скосил глаза на Арктура. Казалось, его улыбка стала только довольнее.
«Чем быстрее все поймут, каким преимуществом обладают магно-генумы над эфиророжденными, тем лучше», – один из негласных девизов Белзирака – генума, прозванного военным за их опасный дар.
– Итак, ты давно не посещал нас, – спустя пару мгновений продолжил Арктур. Вальяжно сцепив руки замком, он лукаво поглядывал на сына.
– На мне лежит большая ответственность, – холодно ответил Альдебаран. – Вселенная никому не отпускает лишнего времени.
– О да, мне ли не знать! Префект Кальцеона, такая честь. Меньшего мы от тебя и не ждали. Ты всего несколько Генезисов на должности, но под твоим управлением это место воистину засияло.
По одну сторону от них вдоль коридора тянулись высокие статуи бывших Верховных из белого камня, хранившие их подробнейшие черты, вплоть до характерных эмоций. По другую – сплошное окно во всю стену: за ним Баэрдод начал медленно прятаться за Ревершилем, погружая эту часть Люксоруса в темноту.
Арктур смиренно взглянул на небесные тела и сказал:
– Будет крайне интересно посмотреть на развитие событий.
– Какие там события, – прогудел Альдебаран. – Бетельгейзе Хранящая официально выдвинет свою кандидатуру на пост Верховной Света, и ее изберут на первичный срок. А после начнется подготовка к ее полноправному вступлению в должность.
Стоило отцу язвительно усмехнуться, как внутренности Альдебарана стянуло узлом. Арктур не сделал агрессивного выпада, даже не упрекнул сына. Но это было так привычно для их отношений. Альдебаран всей душой ненавидел отцовское снисхождение, тяжкой поступью плетущееся из тех невероятно давних времен, когда он был еще ребенком и ругался с братом, за проделки которого отчитывали обоих.
Альдебаран отбросил эти мысли и сухо осведомился:
– Имеешь на этот счет другое мнение?
– Согласись, в этот раз кандидатур больше чем одна.
Поначалу Альдебаран не понял, о ком он говорит, но, осознав, рассерженно нахмурился.
– Зербраг?
– Верно. Думаю, он тоже неплохо бы смотрелся на посту Верховного, – воодушевился Арктур, указывая на статуи. – Зербраг Прожигающий вполне достоин занять свое место среди этих великих правителей! Разве ты так не считаешь?
Казалось, в воздухе повис запах паленой плоти. Во рту Альдебарана осел стальной привкус с мрачным оттенком ужаса и отвращения. Затем воспоминания прорезал жуткий болезненный вопль.
Альдебаран затрясся от гнева, искры чудом не слетали с его кожи.
– Поверить не могу, что именно ты об этом говоришь. Особенно после того, что он сделал с…
– То умерло в вечности, – отмахнулся Арктур. – Что было, то прошло. А Зербраг не только являлся главнокомандующим твоего легиона, но и взял тебя в свой личный отряд, когда ты только занялся военным делом. Ты ему многим обязан! Зербраг должен был стать Верховным еще после Неста Хрупкого, да будет его дальнейший путь гладок. Но тогда Верховным, ко всеобщему удивлению, стал Антарес.
– И что же? Считаешь, что и Антарес не по праву занял это место?
– Нет-нет! Как же я могу? – Для убедительности Арктур отрицательно затряс головой. – Антарес был практически членом нашего генума. Он являлся неоспоримо сильной личностью и полностью заслужил быть Верховным.
– Бетельгейзе тоже нам не чужая, – веско подметил Альдебаран. – Белзирак всегда поддерживал генум Анимера. Ты готов предать эти традиции ради… чего? Этого деспота?
– Брось, тебе лишь бы преувеличить. Бетельгейзе сильна, в этом никто не сомневается. Но она юна. В сравнении с опытным Зербрагом уж точно. Он величайший воин из ныне живущих! Умный, храбрый и расчетливый. Свет многим ему обязан. Подумать только, сколько бы полисов и префектур пало, сколько месторождений омния мы бы потеряли, если бы не он. Зербраг уже давно готов вести всех нас вперед.
Арктур остановился и подманил сына к окну. Альдебаран нехотя повиновался, окидывая взглядом высокий мост, ведший к закрытым Лучистым воротам Шпиля. Там столпилось необъятное число эквилибрумов. Все приготовились наблюдать за происходящим на заседании через проекции, а затем чествовать главного претендента на должность Верховного. Альдебаран чувствовал поток эмоций, вполне способный снести окна и стены. Надежда. Ее испытывали все: и планетары, и небулы, и астероиды, и звезды, и прочие души. Сейчас, когда Свет пошатнулся и остался без Верховного, надежда была необходима каждому. Потому столь внушительная толпа, занявшая не только этот мост, но и соседние, а также площади и близлежащие улицы, ждала. Кто-то держал в руках облачные свечи, иные принесли знамена. Они были готовы ждать сколько угодно.
– Им как никогда нужен пастырь, – сказал Арктур. – Особенно сейчас, ведь все больше наших земель отходит Тьме.
