Неужели… неужели само мироздание не даст им быть на одной стороне? Может, он всегда будет так сиять, как солнце? А Шен навсегда останется черной дырой, способной лишь поглощать чужой свет.
– Учитель, я принес вам завтрак… – Ал перевел взгляд на тумбочку и осекся, увидев там поднос. – Если вы голодны.
– А что там у тебя? – заинтересовался Шен.
В конце концов, не может же он принять завтрак главной героини, но проигнорировать завтрак от главного героя. Будет казаться, что он проявляет к героине какие-то особые чувства, а это неправильно. К тому же Ал, в отличие от ребенка прославленной заклинательницы, каковой является Аннис, вырос в бедности, и ему самому частенько приходилось готовить себе еду. Так что его завтрак, как бы иронично это ни звучало, мог быть более съедобным, чем завтрак девушки.
Ал подошел к кровати и передал поднос Шену. Там, к сожалению, также были каша и чай. Черт, они его вообще за больного держат? Почему никто не догадался принести нормальной еды? И где десерт?
Все-таки попробовав кашу, Шен счел ее вполне приемлемой и быстро съел. Ал все это время стоял у кровати и смотрел на него. Закончив, Шен вернул ему поднос и произнес:
– Спасибо. И… наверное, я должен извиниться.
Ал непонимающе склонил голову чуть набок.
– Тебе пришлось таскать меня на себе, что было, вероятно, совсем не легко…
Услышав это, Ал окаменел. Он смотрел на Шена пылающим взором. Этот взгляд практически кричал: «Да я всю жизнь вас на руках носить готов, если понадобится!» Но Шен, произнося это, совсем на него не смотрел. Он дотронулся до перламутрового кулона, висящего у него на груди.
– И за это тоже спасибо. Думаю, без него было бы куда хуже.
Ал пытался унять огонь в своих глазах. Наконец Шен обратил внимание, что тот подозрительно долго молчит, и перевел на него взгляд. Ал стоял перед ним, закрыв глаза.
– Ал?
– Вы можете… – наконец начал тот, – можете пообещать мне… больше ценить свою жизнь?
– Я ценю свою жизнь! – возмущенно удивился Шен.
– Нет! – отчаянно крикнул Ал. – Я же вижу… Даже жизнь мелкого духа вы ставите выше, чем свою. Вы хотите умереть, учитель? – Взгляд его на последнем вопросе переменился, остановившись на Шене, словно оголенное лезвие ножа.
Вроде бы все до этого момента звучало заботливо, а сейчас Шен почувствовал тревогу и беспокойство. В уме у него успел перевернуться ворох мыслей, он не мог не вспомнить о том, что видел в своем сне. Сначала он хотел отшутиться, но не смог.
– Я не хочу умирать, – серьезным тоном тихо произнес он.
Ал пристально посмотрел прямо ему в глаза. Воцарилось молчание.
Затем Ал ровным тоном произнес:
– Хорошо, если так.
Выпрямившись, он поклонился учителю и покинул комнату.
Шен проводил его пораженным взглядом. «Да что за утро сегодня такое?!»
[+50 к крутости главного героя], – прокомментировала Система.
«Почему сегодня с утра на меня все так наехали, будто я во всем виноват?!»
[Рейтинг злодея понижен], – ехидно отозвалась Система.
Глава 31. Чуть порочнее нормы
Благодаря лекарственному артефакту и довольно большому количеству духовной энергии Шен чувствовал, что рана на плече практически затянулась. Солнце уже стояло в зените, а к нему так никто и не зашел. Не то чтобы он так желал видеть Ала или Муана после всего, что они ему наговорили, но бездействовать в комнате тоже было довольно скучно. Проблема заключалась в том, что его верхняя одежда полностью пришла в негодность. Шен, как человек, которому в прошлой жизни никогда не доводилось путешествовать, сейчас сокрушался, что было довольно недальновидно с его стороны не прихватить с собой запасного комплекта.
Какое-то время он лежал на кровати, размышляя, как выйти из этого затруднительного положения. Можно было бы попросить Муана или Ала купить ему одежду, но: а) они все равно явно не собирались с ним видеться в ближайшее время; и б) он не хотел их ни о чем просить. Аннис он не мог попросить, потому что она девушка и это было бы предосудительно…
В конце концов Шен психанул и вышел из комнаты, обмотавшись постельным бельем.
«В сложных обстоятельствах самое главное – сохранять невозмутимость!» – определил он. Волчара стала чуть меньше и поплелась за ним, напоминая обычную собаку. Шен величественно проплыл по коридору, сохраняя присущую образу хозяина пика Черного лотоса мрачную элегантность, о которой иной раз забывал, даже находясь в более подобающем (одетом) виде.
Спустившись на первый этаж, он снискал много пораженных взглядов и несколько разбитых тарелок, но в целом остался доволен произведенным эффектом и подозвал к себе хозяина.
«И почему в этих отелях нет вызова в номер?» – тоскливо подумал он. Вслух же сказал:
– У меня к вам есть личная просьба.
– Да, благородный господин, – тут же закивал хозяин.
– Отправьте одного из ваших работников купить для меня соответствующую одежду. А то моя несколько прохудилась.
– Я понял! – выдохнул тот.
– Расходы оплатят мои спутники.
– Да, господин, конечно, господин.
– Сделайте это как можно скорее. Я буду ждать в своей комнате.
Он развернулся и стал подниматься по лестнице, а хозяин вздохнул с облегчением.
Идя по коридору своего этажа, Шен столкнулся с Муаном, который как раз покидал свою комнату. Увидев его облачение, Муан, вопреки ожиданиям Шена, не заржал как конь, а просто спросил:
– Тебе что-то понадобилось?
– Ничего такого, о чем бы я не мог позаботиться сам.
Глаза Муана гневно полыхнули.
– Вот именно поэтому рядом с тобой и нет ни единого человека, который мог бы назваться твоим другом.
– Что? – опешил Шен.
– Ты не ценишь чужой заботы. Вообще. А что бы ты делал, если бы я не помогал тебе?
У Шена чуть не задергалась бровь.
– Ты сегодня удила прикусил или что? Начнем с того, что именно ты не поблагодарил меня за спасение твоей задницы от секты Хладного пламени. Или ты особенно помог мне, когда я не дал тебе убить Волчару? Или ты о том, что перевязал мое плечо? Так я бы и без этого не помер. Спасибо, конечно, но ты меня по гроб жизни обязанным сделать хочешь из-за этой мелочи? Кто из нас двоих еще менее здраво мыслит?
Муан молчал. Не найдясь что ответить, он собирался уйти, но Шен заступил ему дорогу.
– Нет уж, подожди! Я за сегодня уже сыт по горло тем, что вы смеете вообще на меня наезжать! Особенно это тебя касается. Да, ты можешь уже составить целый списочек моих слабых мест, но не смей использовать их против меня! Благодарность? Не надо навязывать свою помощь, а затем требовать за нее благодарность! Что за подмена понятий, а? Или я обязан вам в ножки кланяться за то, что вы проявили снисхождение к проклятому старейшине? Все дело в этом? В том, что ты считаешь верхом благородства уже просто вежливо со мной разговаривать? А если еще и поможешь мне – так вообще возносишься к непогрешимым небожителям по лестнице из самолюбования и пафоса? Не надо делать мне одолжение, словно кому-то, кому необходимо твое снисхождение, а затем требовать от меня, чтобы я ценил твое милосердие и заботу!
Муан удивленно моргал, глядя на него и пытаясь осмыслить эту пылкую речь.
– Мы с тобой вообще на одном языке говорим? – наконец уточнил он.
Шен раздраженно смотрел на него.
– А-а-а, ну да, – догадался он, – слишком длинно для тебя. Ты же запомнил, должно быть, только последнее предложение. Не переживай, я тебе потом, возможно, на листик запишу. Будешь читать и вникать постепенно.
Шен слегка кивнул ему в знак прощания и прошел мимо, направляясь в свою комнату. Муан обернулся и растерянно посмотрел ему вслед.
[+10 к злодейскому образу].
Прошло не больше получаса, когда в комнату Шена постучали. Шен крикнул, чтобы входили, но дверь так никто и не открыл. В раздражении он резко отворил дверь – и удивленно приподнял бровь, так как в коридоре никого не было. Затем он заметил лежащий на пороге сверток.
«Э, они так испугались моего неподобающего вида?» – подумал он, поднимая сверток, уверенный, что обнаружит внутри заказанную одежду. Так оно и оказалось: Шен развернул его и слегка нахмурился, увидев ткань багряно-алого цвета.
«Надо было сформулировать просьбу более конкретно!»
Хотя качество ткани, к его удивлению, оказалось выше всяких похвал. Возможно, только самую малость уступая его обычной одежде (Шен в тканях не особо разбирался, но на ощупь и по внешнему виду было похоже). Облачившись в новую одежду, он посмотрел на свой образ в большое настенное зеркало. Выглядело зловеще. Точнее… если раньше все просто знали, что он злодей, то теперь он еще и одет был как злодей. Темно-багряная одежда вместе с его длинными черными волосами создавала мрачный и тревожный образ.
Однако вместе с тем смотрелось довольно стильно, и Шен решил, что как временное решение – вполне сносно. Самое главное – наконец-то можно спокойно выбраться из комнаты!
Что он тут же и сделал, пропуская вперед Волчару. Как раз в это же время из своей, расположенной напротив, комнаты выходил Муан. Они застыли друг напротив друга. Шену требовались некоторые усилия, чтобы уговорить себя забыть
