богом обратно к его алтарю. Как проводник, он указывал в сторону каждой поляны, к которой сворачивала тропа, и называл бессмертного, которому там поклонялись.
– На случай, если не знаешь, ты в священной роще.
Когда мы подошли к алтарю Эвра, они с Кассандрой уселись на него, свесив ноги и улыбаясь друг другу. Она выглядела счастливой.
Я встала перед ними и с замирающим сердцем спросила:
– Ты наполовину богиня? Он твой сводный брат? – Я слышала о таких существах.
– Нет. – Она обратила свою улыбку ко мне. – Мы просто друзья.
– Просто? – в его голосе послышалось раздражение. – Всего лишь друзья?
Я пробормотала под нос, боясь во всеуслышание противоречить богу:
– Не бывает просто друзей. – Это я усвоила.
– Правильно! – неистовство Эвра вызвало порыв ветра, который сдвинул мою шляпу на затылок.
Кассандра покраснела и сменила тему.
– Я так рада, что ты жива, Рин. Интересно, сможешь ли ты теперь видеть воронов?
– Они и правда существуют? – Я взмахнула рукой, словно желая поскорее прогнать прочь собственные слова. – Уверена, они существуют.
Эвр заявил:
– Нам надо поесть.
Только сейчас я поняла, насколько голодна. Но вокруг не было никаких признаков еды.
Ласковый ветер, следовавший за нами все это время, утих.
Эвр и Кассандра спрыгнули с алтаря и весело посмотрели на меня.
Я видела, как радостны были Гектор и Андромаха, когда проводили время вместе. Эти двое сейчас очень на них походили.
Кассандра сказала:
– Я не одобряю воровство, – и с широкой улыбкой добавила: – Не говори моей матери о том, что сейчас произойдет, Рин.
Прошло несколько минут. В животе у меня урчало.
Снова поднялся ветер. Мимо промчались гроздья винограда и упали на алтарь. Мимо моего уха со свистом пронесся грецкий орех. Ай! Я вскинула руки чтобы прикрыть голову, когда воздух заполнила летающая еда. Орехи так и щелкали по поверхности алтаря.
– Достаточно? – спросил Эвр.
– Да! – кивнула Кассандра.
Ветер стих, оставив разбросанные по алтарю грецкие орехи, миндаль, фундук, виноград, инжир, финики и яблоки, одно из которых уже подобрал Эвр и радостно в него вгрызся. Кассандра изящно поднесла ко рту виноградину.
Это был день чудес, поэтому я тоже присоединилась к трапезе, стоя между ними.
Кассандра сказала, смакуя угощение:
– Несколько фермеров сделали вынужденное пожертвование, – и хмыкнула: – Он отказывается называть это воровством.
Фрукты были сладкими, орехи сытными. Хлеба не было. Пока мы ели, воздух постепенно начал пахнуть нашими угощениями. Это было дыхание Эвра, и мы чувствовали запах того, что он съел!
Кассандра рассмеялась.
– В первый раз, когда он явился передо мной, я принесла ему чеснок. Больше я этого не делала.
Я тоже рассмеялась, радуясь тому, что стала частью их дружеского веселья. Но у меня был вопрос:
– Есть ли другие трояны, способные видеть будущее?
– Мой близнец Гелен.
Тот, кто каждый день, свободный от сражений, проводил подле Елены вместе с другим братом Кассандры, Деифобом.
– Его дар не был проклят Аполлоном, поэтому люди ему верят. Но он часто лжет, и этому они тоже верят. Он предаст Трою и станет одной из причин ее падения.
– Троя падет?
Она кивнула.
– И сгорит.
Почему-то это вызвало во мне грусть, хотя жалеть городских жителей было странно.
– А что случится с тобой? – спросила я.
Когда она ответила, голос ее был ровным и спокойным:
– Я попаду в рабство, а потом меня убьют.
Мне словно ударили под дых.
Кассандра только улыбнулась.
– Прежде чем меня убьют, я буду плыть на корабле. Мне это понравится. Нашим ветром будет Эвр.
Его смуглые щеки покраснели.
– Я постараюсь уберечь ее от гибели. Я не брошу ее.
Потянувшись через меня, она коснулась его руки.
– Вряд ли он сможет изменить мою судьбу, Рин.
Но он же бог! Я спросила:
– Ты всегда видела будущее?
– Нет, – прислонившись к алтарю, она начала свой рассказ, в который я едва могла поверить. Когда она описала то, как родители бросили Париса из-за пророчества, я не сдержалась и выкрикнула:
– Твои родители пытались убить своего ребенка? – Какие ужасные люди! – Почему они не покинули Трою и не забрали всех с собой? Они могли бы жить так, как живем мы, или они могли бы построить другой город.
– Хо! – это вскрикнул Эвр.
Кассандра удивленно моргнула.
– Они и подумать об этом не могли. – Она покачала головой. – Я тоже не подумала об этом, когда узнала историю его рождения. Мы все могли быть спасены. – С минуту она молчала, затем добавила: – Только тот, кто не был рожден в Трое, мог увидеть такую возможность.
Она рассказала мне, что Парис вырос на горе, на которой его бросили. Затем перешла к пересказу событий, случившихся после того, как он получила свой проклятый дар.
Я вскинула руку, чтобы остановить ее. Солнце уже опустилось к горизонту.
– Мне надо вернуться к отряду. Утром мы отправимся домой. – Стоило этим словам слететь с моих губ, как я почувствовала тоску.
А еще я почувствовала себя последней трусихой. Я поклялась стать другом для Кассандры и товарищем по оружию – для Гектора. Гектора больше не было, но Кассандра еще была жива.
– Пожалуйста, поехали с нами, – мы могли бы обучить ее, сделать полезной для племени.
Она запрыгнула на алтарь, нависнув надо мной.
– Я царевна Трои. Ты бы бросил свое племя, чтобы спасти свою жизнь?
– Я бы попыталась спасти нас всех. – Но этого она не делает. Поддавшись порыву, я выпалила: – Проведи с нами еще одну ночь. Ты сможешь рассказать отряду свою историю. – Может, мы найдем способ спасти Трою, не вступая снова в бой и не воплощая в жизнь ее пророчества. – Теперь, освободившись от проклятья, они захотят узнать правду.
Она согласилась пойти, Эвр увязался следом.
Более того, он отнес нас к отряду силой своего ветра.
Пен могла бы догадаться, к чему это приведет.
Когда они увидели нас, летящих по воздуху, то бросились к своим лошадям. Сераг потребовалась помощь, чтобы взобраться в седло. Она была ранена! Отряд галопом помчался прочь, лошадь Пен и Высокий Бурый скакали следом.
Но конные никак не могли сравниться в скорости с восточным ветром, так что скоро мы их настигли. Эвр подхватил амазонок и поднял в воздух. Их бесплодная борьба с силой природы могла бы показаться забавной, если бы не их испуганные лица.
Мне следовало догадаться об этом раньше: они ведь считали, что я погибла на поле боя. Теперь они верили пророчествам Кассандры, а она предсказывала мою смерть. Я и представить не могла, что, по их мнению, явилось перед ними, ведь Кибела никогда
