— Получается, что вы изначально планировали наказывать грешников «Овердрайва»?
— Тут хотелось бы вспомнить цитату из Нагорной проповеди Иисуса «Не судите, да не судимы будете» и русскую поговорку «Не говори гоп, пока не перепрыгнешь»: я не сужу других и не праздную победы над соперниками до оглашения решения судей.
Почувствовав, что к вопросам на эту тему я готов, и очень неплохо, охотники за сенсациями попробовали на излом Носорога. Что интересно, небезуспешно, нанеся ему несколько неглубоких, но чувствительных «укусов». А после того, как от души покуражились, снова вспомнили обо мне:
— Господин Чубарофф, откровенно говоря, прочитав о ваших достижениях в любительском спорте, я решил, что брежу. И перепроверил всю информацию через источники, заслуживающие доверия. Оказалось, что вы действительно универсал: умудрились дважды завоевывать титул чемпиона России по боевому и спортивному самбо среди юниоров, взяли аналогичный титул по дзюдо, а в боксе и армейском рукопашном бое выигрывали первенство Москвы! Эти достижения давали вам полное право участвовать в международных соревнованиях и сражаться за титулы чемпиона Европы и чемпиона мира. Однако вы так и остались ни с чем из-за того, что вас не выпускали за пределы России. В цивилизованном западном мире столь предвзятое отношение государства к детям-сиротам в принципе невозможно, и мне бы хотелось знать, когда вы планируете покинуть столь негостеприимную страну!
Рекомендации к вопросам на эту тему не надо было и вспоминать:
— Я не попадал на эти соревнования отнюдь не из-за мифических происков функционеров государственных структур России. Все гораздо проще и прозаичнее — мне не давали визы посольства государств вашего «цивилизованного западного мира»! Причины отказов, как вы, наверное, догадываетесь, перечислить не смогу, ибо их не сообщают. Впрочем, это дело давно прошедших дней. А в настоящее время я планирую испытать свои силы здесь, в Лас-Вегасе и, вне зависимости от результата боя с Махмудом Наджи, вернуться домой, в Москву. Где меня ждут учеба в институте, тренировки и развлечения — в общем, привычная и очень комфортная жизнь молодого спортсмена-россиянина…
Само собой, покусывали и дальше. Попытались «мягко пожурить» за недостаточно продуманную стратегию раскрутки, в результате которой на свет появился «откровенно постановочный бой в ночном клубе с дешевыми актерами из глубинки», и посоветовали заключить договор с профессионалами классом выше. Выясняли, не боюсь ли я крайне жесткой реакции всемирного антидопингового агентства за использование «пусть еще не запрещенной, но все-таки химии», и пугали серьезнейшими проблемами со здоровьем, которые с достаточно большой долей вероятности вызовут препараты, не прошедшие клинических испытаний. Довольно толково провоцировали на резкие высказывания в адрес сексуальных меньшинств и выясняли пределы терпения довольно рискованными замечаниями на эту тему. И даже как следует прошлись по моей юношеской гиперсексуальности, вынудившей набирать в команду не по реальному уровню профессионализма, а по принадлежности к противоположному полу, юности и исключительной красоте.
Последний тезис задвинул господин Ахмед аль-Бедвави, один из самых скандальных корреспондентов Арабских Эмиратов и, по совместительству, непримиримый противник в конец охамевших проповедников толерантности. Так что я особо не сдерживался:
— Прошу прощения, но в вас, кажется, говорит банальная зависть. А я, родившийся и выросший в России, славящейся исключительной красотой девушек и женщин, оценивал претендентов на место в моей команде не по внешности, а по уже упомянутому вами профессионализму, потенциалу развития, деловой хватке и так далее. Кстати, вас я бы не взял однозначно. Ведь к своим тридцати девяти годам вы, вроде как состоявшийся журналист, смогли заинтересовать личным каналом чуть более шести миллионов подписчиков. А число подписчиков юной и неопытной студентки пятого курса факультета журналистики Московского Государственного Университета зашкалило за сорок два миллиона и продолжает расти. Приличная разница, верно?
Несколько следующих «наездов» показались серыми и пресными из-за того, что перепевали уже не раз слышанные измышления. Зато самый последний, прозвучавший перед самым концом выделенного нам времени, основательно разозлил:
— Господин Чубарофф, по утверждению анонимных и хорошо информированных источников из силовых структур России, практически в каждой инициированной вами драке с другими воспитанниками детского дома вы проявляли садистские наклонности — жестоко калечили ни в чем не повинных сироток, ломая им кости, отбивая внутренности и гениталии. Хотелось бы знать, ваша нынешняя сдержанность — талантливая игра или результат работы с грамотными психологами?
Удержать рвущийся наружу гнев оказалось не так-то просто, но временной зазор, в который раз подаренный Майером, позволил более-менее успокоиться и не наломать дров:
— Господин Жозе Кампос, настоятельно советую подготовиться к судебному процессу — мои юристы подадут на вас в суд уже завтра. Ну, а для тех, кому интересен этот период моей жизни, скажу следующее: каждую драку, в которой мне приходилось участвовать, предельно внимательно анализировали сотрудники полиции. Их вердикты, официально оформленные и подшитые к соответствующим делам, однозначно свидетельствуют о том, что каждая отдельно взятая травма, нанесенная мною противникам, являлась минимально возможным действием, гарантирующим выживание в создавшейся ситуации. Соответственно, необходимости в профессиональной помощи психологов я не испытывал и не испытываю…
…От неприятного осадка, оставшегося после общения с испанцем, решили избавиться, порубившись в бильярд. Я в него не играл ни разу в жизни, но согласился поддержать предложение Бахметевой сразу по нескольким причинам. Во-первых, мне до смерти надоело мотаться между номером и спортзалом, а значит, поход в это заведение мог подарить хотя бы иллюзию новизны. Во-вторых, такое времяпрепровождение не грузило непривычные группы мышц, но заставляло работать мозги. И, в-третьих, отменять мораторий на «гуманитарную помощь», объявленный еще утром, было бы редкой глупостью, а абстрагироваться от постоянного присутствия рядом Насти, Джинг и Татьяны в людном месте было значительно легче, чем в гостиной или спальне. В общем, определившись с планами на вечер, девчонки рванули переодеваться и наводить красоту. Щебетать — щебетали. Вроде как, между собой. Но в девять с копейками, выбравшись в коридор, я вдруг обнаружил приличную толпу, решившую упасть нам на хвост!
Нет, окажись там Тихон с Рамазаном, я бы нисколько не удивился — парни жили в блоге Татьяны, при любой возможности оказывали ей знаки внимания и были бы не прочь хоть немного, да сблизиться с ней и ее подружками. Однако в комплекте с этой парочкой нас дожидались отцы Эрики, Дины и Яны, три любовницы, Али Мавлетович и Грегор Грейси!
С таким количеством желающих повеселиться брать отдельный кабинет было бессмысленно, поэтому мы вломились в большой зал и заняли сразу шесть соседних столов. Старшие, пребывающие в прекраснейшем настроении, сходу начали грузить официантов своими потребностями, а я, перехваченный Диной и Эрикой на пути к дивану, получил в руки кий, выслушал краткий пересказ правил и приступил к отработке техники нанесения ударов по белому шару.
Честно говоря, я был уверен, что будет сложнее. Ан нет — минут через пятнадцать шары довольно бодро катились туда, куда я их отправлял, и довольно уверенно влетали в нужные лузы. Впрочем, последние были достаточно широкими, чтобы не мазать. В таком режиме игра начала доставлять удовольствие. А про «фон» я вообще не говорю: рядом со мной постоянно крутилось как минимум трое девчонок, прикинутых «как раз для бильярда». То есть, в разноцветных рубашках, расстегнутых до перемычек между чашечками лифчиков, в достаточно коротких плиссированных юбках и в обуви на приличных каблуках.
Само собой, их красоту, жизнерадостность и грацию видел не только я. Но первые часа полтора посторонние любовались ими издалека. А часика через полтора после нашего прихода компания «смельчаков» откуда-то с арабского востока отправила им роскошный букет белых роз. Но подходить не рискнула. Видимо, оценив количество крупных, спортивных и уверенных в себе мужчин, способных встать на их защиту.
