масках в дикой истерике осаждали дверь, но все попытки проваливались – невероятная физическая мощь и ярость уступали силе слабого заклинания. Третий монстр снял белую перчатку, под которой оказалась бледная человеческая кожа. Не стоило, однако, его недооценивать: в его руках заключалась демоническая сила. Он отбросил своих озверевших спутников, но и близко не подошел к двери; вместо этого ухватился за огромное бревно и вырвал его прямо из стены, потом мощным ударом выбил второе бревно.
Погоня. Арвин слышал, как быстро пала деревянная преграда. Взлетев на второй этаж, он, не теряя ни секунды, бросился в свою комнату.
Шаги погони не раздавались за спиной, но сквайр ни на секунду не расслабился. Преследователи были ему неизвестны и могли обладать абсолютно нечестными способностями, силой и ловкостью. Вороной фантом помог бедному охотнику очень хорошо усвоить один урок: не стоит надеяться, что преимущество будет на твоей стороне.
– Наконец – заветная дверь, только бы успеть!
Две тени пролетели коридор, а потом лестницу. Странно, они слышали грохочущие шаги и скрипящие половицы, но почти не чувствовали человеческого запаха. Вот он! Джошуа черной тенью потянулся, чтобы схватить мальчишку, но промахнулся. Скрипнули дверные петли.
Двое убийц в масках ураганом ворвались в большую комнату. Внутри не было ни единой живой души. Они жадно впились в пустоту злыми взглядами, готовые накинуться на нее и разорвать на пустые лоскутки. Раньше от них никому не удавалось уйти, и чувство поражения им пришлось совсем не по вкусу.
Из-за кособокого шкафа вышел главарь темной группы и направился к открытому окну, выглянул в холодную ночь и глубоко втянул воздух, тщетно стараясь уловить человеческий запах.
– Какой смышленый мальчик! – спокойно сказал он и фыркнул, стараясь прочистить нос, потом поднес надушенный платок к маске. – Подготовился как следует, просто удивительно! Все не так, как рассказывал этот червь, да Джошуа? – обратился он к одному из подопечных, растерянно стоявших возле него.
– Знай, тебе бы цены не было, избавься ты от этой непонятной страсти к убийству, – разочарованно продолжил главарь. – Проживи Рихарт еще немного, и мы бы получше познакомились с ним и мальчиком…
– Простите, мой Господин! – пролепетал Джошуа и склонился в глубоком поклоне, хотя и не понял, в чем провинился.
– Месяц в Башне Одиночества. Без еды, – спокойно вынес приговор главарь, разглядывая свои ухоженные ногти.
Джошуа и приспешник с ласковым голосом, глубоко склонившись, отступили и растворились в тенях. Предводитель масок продолжал стоять возле распахнутого окна. Он совсем недолго рассматривал округу, высокомерно оглядел свинарник под окном, откуда шла мерзкая вонь, и ретировался следом за своими помощниками.
Через несколько часов в Дейноморе пропели первые петухи, но народ не спешил покидать дома. Только трактирщик бесстрашно вышел на крыльцо, вытирая руки о грязный фартук. Выглядел он так, будто всю ночь разделывал коровью тушу.
На дворе, за его огромной таверной, начинала просыпаться всякая живность. Красавец петух с огненным хвостом бодро прокукарекал и с наскоку взгромоздился на голову самому упитанному борову. Тот лениво поднял морду, приоткрыл глаза и снова закрыл их – его вообще мало что интересовало, и меньше остального – крикливая птица. Вокруг не в меру упитанного вожака собралось целое стадо свиней. На ночь животные сбивались в кучу в самом грязном углу и грели друг друга.
Отодвинув в сторону неподъемный окорок главного борова, на спину поросенка легла рука, потом вторая. Затем меж свиных боков появилась голова. По форме она очень напоминала человеческую, но сказать с уверенностью было сложно – столько всего неприятного, грязного и дурно пахнувшего на нее налипло. Петух, например, принял новоявленного обитателя скотного двора за какого-то монстра, поднявшегося из грязевого тартара, ударил крыльями и на всякий случай отлетел подальше.
Чуть в стороне от таверны, там, где лес подступал ближе всего к деревне, дрогнул и покачнулся старенький забор. Грязевое чудовище решило не беспокоить бедных посельчан и, никем не замеченное, проскользнуло по подворью и опрометью кинулось в лесную чащу.
Ле ший – добродушный старик-лесовик, волколаки на дух не переносят красный цвет, больно кусаются только злые вампиры, а все феи – милашки
Уютный гамак немного поскрипывал, раскачиваясь из стороны в сторону. Найджел смотрел в потолок, а голова его кружилась и кружилась и все не хотела останавливаться. Он попробовал не думать ни о чем, но самые разные идеи бесстыже врывались в его голову, там сталкивались со страшной силой и разлетались в разные стороны. От этого несколько раз даже закладывало уши. Дурацкие мысли!
– Как атомы в бескрайней вселенной, – прошептал в мыслях чей-то незнакомый голос незнакомые слова. Найджел потряс головой, стараясь вытряхнуть весь этот мусор, но всякие подозрения, догадки и предположения сплелись в такой большой ком, что не пролезли в его левое ухо.
Все это ну просто никак не укладывалось по полкам. Рассудок устроил бунт и теперь поджигал самые разные улочки его сознания. Услышанное казалось таким нелепым, детским вымыслом. Неведомые миры, мифические звери, духи, тайные культы под предводительством злых и добрых богов, артефакты, герои и злодеи; мальчик привык наблюдать за ними в разных историях и сказках и никак не был готов к тому, что они могли наблюдать за ним в ответ. Как, скажите на милость, теперь он посмотрит в глаза тому морскому путешественнику?!
– Боже мой, все это еще и связано тонкими нитями магии, словно пестрый новогодний свитер. Нелепая кофта с безумной вышивкой! – пробормотал Найджел и повернулся на бок, стараясь угомонить разыгравшееся воображение.
Стало только хуже. Может, это была очередная сказка странствующего торговца? Очень длинная и совсем несмешная.
– Если бы! – в свете недавних событий истории очень даже неплохо вписывались в реальность. Неожиданно мальчик зарычал, как бешеный волколак. Странный звук перешел в тихое завывание. Он перележал на боку и его стало укачивать. Пришлось усесться в гамаке и дотронуться ногами до пола, чтобы крупная рыбачья сеть перестала качаться.
Мистер Барлоу очень умело подбирал слова и складывал их в лаконичные идеи, хватался за одну веточку и приплетал ее к другой. Так у него получилась чудесная корзина, которую он
