- Хватит! - оборвал посланца киммериец. - Что ты от нее хочешь?.. Она действительно спасла нас!..
- Да, и отныне скована с нами одной цепью, - необычайно серьезно ответил посланец Крома. - Ты не знаешь, кто она такая, Конан. Ты не понимаешь, что не только наши с тобой жизни, но и жизни всех аквилонцев вместе с твоим сыном не искупят ее гибели...
Гуаньлинь сердито сдвинула брови.
- Не следует тебе об этом задумываться! - упрекнула она посланца. - Мое решение - это мое решение, и не станем больше говорить об этом!
Посланец Крома лишь опустил голову.
- Вам тоже пора, - продолжала Гуаньлинь. - У вас впереди война. Ее нужно выиграть, иначе пропадет все уже сделанное. Прощайте!..
И она исчезла - только крошечный розовый увядший бутон упал под ноги киммерийцу.
- В дорогу! - Конан прыгнул в седло. - К Тарантии!
- Разреши мне сказать, отец, - вдруг, как-то странно кривя губы, вмешался почтительно молчавший до этого Конн. - Это - очень странная война. Все приграничье, крестьяне, соседние страны идут на Аквилонию. Здесь замешана магия - чья-то сильная магия... Вот те, которые захватили меня, странное место, где я очнулся... Ты - молодой, а как это могло случиться, без помощи магии? Кроме того, ты докладывал, что войска захватчиков ведет человек, разительно похожий на тебя, молодого...
- Конн? - рык Конана оборвал речь его сына. - Молодым меня сделала и впрямь магия, но нет такого колдовства, чтобы оно изгадило мою душу, чтобы я повел войска на своих, пусть бывших подданных. Что же до остального - оно и для меня ясно не до конца. Ты понял?!
- Да, отец! - с облегчением выдохнул Конн и продолжал: - Войска идут по направлению к Шамару - может, нам отправиться туда? Только надо постараться отыскать Черных Драконов... они должны быть где-то неподалеку, в Пуантене.
- Надо разжечь сигнальный костер, - распорядился Конан. - За дело, сын, пока расскажешь мне о ваших делах...
Конн кратко и точно поведал отцу обо всем, что случилось в Аквилонии после отречения отца от престола. Молодой король закончил рассказом о войне, о предпринятых по его приказам перемещениях войск, назначениях и тому подобном.
- Ты действовал как надо, хотя ты - король и тебе не пристало ждать одобрения от кого бы то ни было, пусть даже родного отца, - проворчал Конан, когда сын умолк.
Сигнальный костер быстро разгорался; в огонь бросили охапку гнилушек; оторвался и улетел вверх косматый клуб дыма. Не давая костру задохнуться, Конан сорвал плащ, которым накрыл огонь, и вверх устремился второй клуб, затем третий, четвертый, пятый...
- Если только Паллантид не ослеп окончательно, он должен это заметить, - заключил Конан, отходя от угасающего костра. - Теперь немного подождем...
Отряд расположился на отдых, радуясь блаженному безделью. Посланец Крома растянулся прямо на голой земле и тотчас уснул, словно какой-нибудь простой ратник, а не слуга могучего Отца Киммерии. Пятеро воительниц уселись тесным кружком и начали о чем-то шептаться, время от времени бросая взгляды то на Конана, то на его сына.
Конн сидел рядом с отцом. Он до сих пор не оправился от удивления Конан вернулся, живой, сильный, помолодевший, он казался всегда восхищавшемуся им юноше живым Богом, вновь сошедшим с небес на землю. Сильный, властный, прошедший через страшные опасности и невероятные приключения - вот кто должен был бы принять скипетр Аквилонии в этот страшный момент.
Конан негромко рассказывал завороженно слушавшему его сыну о приключившемся с ним, благоразумно опуская, естественно, все, что касалось его сделки с Зертриксом.
- Здорово, отец! - глаза Конна сияли. Нет, конечно же, не должен он занимать королевский престол в то время, когда вернулся король истинный, да еще вдобавок отмеченный особой благодатью Богов, возвративших ему и силы, и молодость!
- Что же ты теперь станешь делать? - спросил отца Конн. - Возглавишь шамарскую армию? И вообще, надо ведь объявить всем о твоем возвращении! Я буду молить тебя, отец, принять корону и скипетр, принадлежащие тебе по праву - как могу я, твой сын, занимать трон, когда ты вернулся?!
- И это говоришь ты?! Как ты можешь отказываться от трона, который я завещал тебе?! - ошарашенный Конан пытался напускным гневом скрыть растерянность и выиграть время. Ничего подобного он не ожидал.
Конн с жаром принялся доказывать отцу, что не может править, если вернулся законный король.
- Но я же отрекся в твою пользу, отрекся по всей форме, как велели эти крючкотворцы-жрецы, - Конан стукнул себя кулаком по колену. - Этого уже не перерешить! Ты - король; однако я начинаю сомневаться в тебе, раз ты с такой готовностью отказываешься от престола! Неужто я ошибся? - киммериец старался изобразить гнев, однако это ему плохо удавалось. Конну тоже показалось, что отец, конечно же, хотел бы вернуться к управлению Аквилонией, но жалеет его, своего сына и, значит, ему, Конну, следует действовать не убеждением, а хитростью...
- Разумеется, ты прав, отец, - Конн опустил глаза. - Прости меня, я так обрадовался... Давай оставим этот разговор; правда, одно нам нужно решить все равно - куда ты решишь отправиться теперь?
Киммериец ответил не сразу. Некоторое время он сидел, низко опустив голову. Он не мог ничего сказать Конну - и в то же самое время чувствовал постоянное, пристальнейшее внимание десятков, сотен незримых, но всевидящих глаз. Откуда-то сверху, из высоких подзвездных чертогов, Нездешние Боги пристально наблюдали за ним. Конан чувствовал, как ему только что не кричат в ухо: "Ну что же ты медлишь! ? Ведь он в твоих руках! Исполни то, что тебе было приказано, - и все! Аквилония станет твоей, останутся живы твои подруги... А дети у тебе еще будут - столько, сколько пожелаешь. Ну же! Не заставляй нас разочаровываться в тебе!"
Они и в самом деле видели все, его нынешние хозяева. Они даже не считали нужным таиться. Им было просто любопытно. Наверное, они развлекались подобным образом - и на миг эти их развлечения заставили киммерийца вспомнить свою юность и гладиаторские казармы в Халоге... Ну что же, верно, пришло время вспомнить старые времена и заставить новых хозяев понять, что никому, даже Богам, еще не удавалось подчинить себе Конана из Киммерии! Будь что будет, его первейший долг - спасти Аквилонию.
- Как только встретимся с Паллантидом - выступаем к Шамару, - бросил Конан и, подавая пример остальным, растянулся на земле у костра, рядом с безмятежно похрапывавшим посланцем Крома. Однако он еще не успел даже смежить веки, как рядом с ним присела на корточки Белит. Предводительница пиратов была настроена очень решительно.
- Почему ты медлишь?! - услыхал Конан ее яростный шепот. - Ты забыл, чем может обернуться для нас твое своеволие?!
