вперед.
Туман вился, окутывая его ноги. Вот сейчас взметнется клешня морского чудища да как схватит! Зуйко не боялся. Давно ему не было так спокойно и хорошо. Хотелось смеяться от радости. Раньше он был слаб и одинок – а теперь словно крепкая рука легла на плечо. Он был потерян, и вот его нашли.
Парень долго шагал по плавно уходящему вниз морскому дну. Время от времени под ноги попадались кости. Их было много, притом все человеческие. Скелеты воинов и рыбаков, ржавые доспехи, гарпуны… В другое время Зуйко удрал бы с воплями. Теперь лишь равнодушно перешагивал почерневшие остовы.
«Как далеко ушла вода? – промелькнула мысль. – А ну вернется, да вся вдруг?»
Но даже эта мысль не заставила его хотя бы замедлить шаг.
Он брел в сыром тумане все дальше. Обходил лужи, полные трепещущей рыбы. В какой-то миг Зуйко обнаружил, что спускается по широким каменным ступеням.
Ступени привели его на ровную площадку, густо покрытую илом. Посередине лежал большой плоский камень. По нему кольцом вился морской змей, будто своим телом оберегая лежащий внутри кольца скелет. Остов лежал на боку, поджав колени и обняв их руками. По длинным белым волосам Зуйко понял, что перед ним женщина.
Дрожа, он подошел ближе.
– Синеокая… – прошептал он. – Взгляни на меня!
Белые кости были столь же безвозвратно мертвы, как сухая трава, как пустые ракушки. Высеченный в камне Предвечный Змей обвивал их, холодный, мощный и вечный, как само море.
Из груди Зуйко вырвалось рыдание.
– Она погибла, совсем ушла…
Налетел слабый ветерок, шевельнул белые волосы, и Зуйко увидел, как рядом с черепом что-то дважды колюче вспыхнуло – синим. Парень, затаив дыхание, не глядя протянул руку – и пальцы его нащупали в густых прядях нечто скользкое, жгуче-холодное. Зуйко сжал кулак и отскочил. Когда же раскрыл ладонь – перехватило дыхание. Два ярких синих камня, окатанных морем, глядели ему прямо в душу.
Зуйко быстро стиснул кулак, словно у него пытались отнять находку. Сердце колотилось. Вновь приоткрыв ладонь, он впился взглядом в свою добычу. Ничего прекраснее он в жизни не видел! Камни светились собственным светом. Их синева околдовывала, путала мысли. «Они живые, – подумал Зуйко. – Как это море, как я!»
Где-то в вышине засвистел, завыл ветер. Туман колыхнулся. Что-то застучало по спине, по плечам.
«Как холодно!» – промелькнула последняя разумная мысль Зуйко.
Сумрак полнился нарастающим шумом, по илу бежали струйки воды. Вода возвращалась. Парню не было дела. Он стоял у древнего жертвенника, любуясь камнями. Своей воли у него не осталось. Да и разума ему сохранили не больше, чем требовалось…
Море наступало, но Зуйко не мог оторвать взгляд от синих камней. Ничто на свете не заставило бы его бросить их.
* * *
– Так вот что за пересохшее море! – воскликнула Кайя, когда развеялись видения туманного морского дна. – Вот что за кости и глаза! Ты нашел синие камни – глаза великой короны!
– Акка Кэрр их туда пристроила, – сказал Зуйко, утирая со лба пот.
Воспоминание далось ему нелегко.
– Великая корона раньше принадлежала одному шаману с юга, из мерянской земли. Акка Кэрр победила его в бою. Они дрались за корону и разорвали ее… Вот почему корона всегда такая сердитая… Она много лет была слепой… А потом море привело меня сюда, и акка увидела эти камни…
– Море привело тебя? – с любопытством повторила Кайя. – Расскажи!
– Ты и так выболтал достаточно! – раздался поблизости резкий голос.
Гейда Кэрр спускалась по тропинке, глядя на Зуйко взглядом, не сулящим ничего доброго.
Тот, увидев свою госпожу, вжал голову в плечи, превращаясь в перепуганного дурачка, каким Кайя всегда его знала.
– Ты! Пошел на гору, ждать наказания! – приказала гейда. – А ты, Кайя… Что с тобой делать… А ну, живо сюда…
Кайя отскочила, держа перед собой куклу-кусаку.
– Отойди, акка! – закричала она. – Зачем тебе жизни сихиртя? Кого ты будешь кормить? Хищных духов? Аклута? Он принял раны и должен их залечить, верно?
– Что ж, кое-чему ты у меня научилась… – протянула гейда. – Кое-что ты теперь знаешь о духах…
– Я не хочу быть как ты! – провыла Кайя сквозь слезы. – Я не собираюсь кормить хищных сайво людьми!
Гейда вдруг ядовито расхохоталась.
– То же говорил твой отец, когда выведывал мои тайны… «Я не такой! Мне не нужны твои темные умения!» – а сам их жадно у меня перенимал… Как же вы с ним похожи… Втереться в доверие, стать близкими… а потом ударить исподтишка!
Кайю бросило в жар.
– Я давно догадалась, что ты враждовала с моим отцом, акка Кэрр…
– Стало быть, знаешь, кто его убил?
– Я видела, – мрачно сказала Кайя. – Чудище из моря. И его, и матушку.
– Чудище из моря! – фыркнула гейда. – Глупые сихиртя даже не поняли, с каким великолепным созданием столкнулся их нойда… Сынок-акула! Мой сынок… – с нежностью повторила она. – Я сшила его из мертвых рыб, зверей и людей, вскормила собственной кровью и отправила мстить. Сын разорвал маминого обидчика и унес его душу в подземное море!
Лицо Кайи пылало, она не сводила прямого взгляда с наставницы.
– Я временами подозревала, что это ты наслала чудище, акка Кэрр, – твердо проговорила она. – Кто еще на всем Змеевом море способен сотворить подобное? Только это неправда. Ты врешь! Убей ты отца, убила бы и меня! Не растила бы, не учила всему, как родную дочь…
– Я растила тебя и обучала, потому что так велели боги! – рявкнула Кэрр. – Кто я, чтобы с ними спорить? Но посмей мне перечить, дерзкая девка, и ничто не остановит мой гнев! Мои боги жестоки, они любят кровь. Когда я поднесу им твои сердце и печень, они взглянут на меня благосклонно…
– Я не служила твоим богам и не просилась к тебе в ученицы, – решительно сказала Кайя. – Я не хочу больше жить и учиться у тебя, акка Кэрр. Я ухожу к своему племени…
Гейда оскалилась, словно зубатка:
– Надолго ли?
Отвернувшись от девушки, она повелительно махнула рабу:
– Пусть бессмысленная девка идет куда хочет. А ты – домой!
– Не ходи, Зуйко! – воскликнула Кайя. – Ты большой и сильный! Идем со мной!
– Не могу, – опустил голову Зуйко. – Там Сила Моря…
Кэрр презрительно расхохоталась, развернулась и направилась к себе на вершину горы. Зуйко, понурившись, поплелся за ней.
* * *
Солнце уходило за лес, а на вершине горы гейда Кэрр поспешно готовилась к битве. В котле над костром уже бурлила вода. Гейда, облаченная в шаманскую рубаху и крылья, раскладывала короба, горшки, туеса со всем, что могло пригодиться для пиршества духов.
Зуйко топтался рядом, горбясь, покорный, утративший последнюю волю.
– Что приуныл, дружок? – весело окликнула его гейда. – Поди-ка сюда! Хочешь стать моим мужем?
Зуйко попятился.
– Хочешь, хочешь, – завлекающе улыбнулась гейда. – Я же знаю, ты давно за мной подсматриваешь… Ну, иди сюда…
Гейда расстелила шкуру возле костра, прямо против пня, на котором стояла, сурово глядя перед собой, великая корона.
– Ложись.
