– Он тоже хочет защитить Царя, – сказала Ифе.
– Бесспорно. Но уж больно быстро он поменял гнев на милость по отношению к нам.
– Скажи мне кто-то ещё луну назад, с кем я буду путешествовать по сепатам… Смеялся бы, как бешеный верблюд.
– Главное, не плюйся, – ответил вору принц.
Атсу картинно сложил губы, словно готовясь плюнуть в сторону Кейфла. Юноша рассмеялся и толкнул его кулаком в плечо.
– Пойдёмте. А то скоро через людей не протолкнёмся.
* * *
Снаружи храм Бастет был так же ярко украшен, как и другие здания сепата. Внутри же Ифе встретил сладкий запах благовоний, водная гладь ритуального бассейна и величественная статуя богини-кошки.
– Здесь так тихо.
В отличие от шумного, наполненного праздничной музыкой города, в храме даже жрицы говорили вполголоса.
– Возможно, дело снова в радости, которой Бастет покровительствует. Тишина позволяет ощутить её в полной мере, – предположил Кейфл.
Атсу усмехнулся.
– Я думаю, всё проще – это единственное место, где кошки могут отдохнуть от людского гомона.
– Нет.
Принц и вор удивлённо посмотрели на Ифе. Девушка неуверенно, как будто на ходу вспоминая ответ на собственный вопрос, произнесла:
– Тишина в храмах нужна для того, чтобы молящиеся сами слышали свои молитвы. Порой этого достаточно, чтобы самостоятельно найти решение проблемы. Хотя многие приписывают такие прозрения ответу бога.
«Она вспоминает», – думал Кейфл. Ещё в караване он понял, что внезапные лекарские навыки Ифе пришли из прошлого. Юноша намеренно не тревожил её, боясь, что она могла потерять ту нить связи, что нашла со своими воспоминаниями. «Была ли она жрицей? Если да, то почему её похоронили как слугу?» – принц не хотел давить, оттого и вопросы пока задавал лишь самому себе. Хоть его натура и стремилась открыть тайну Ифе.
– Ифе!
Тишину храма нарушил звонкий женский голос. Каника вышла из незаметного прохода за статуей, тут же бросившись к аментет.
– Каника! Вы выглядите прекрасно! – улыбнулась девушка.
Тени под глазами и болезненная серость действительно покинули лицо женщины. Теперь её красота расцвела в полной мере, чему особенно помогала широкая улыбка. Жрица подошла к Ифе, заключая её в крепкие объятия.
– Я так рада, что тебе и твоим друзьям всё-таки удалось попасть на праздник!
– Мы очень старались, – смущённо ответила девушка.
Из того же прохода в глубине храма показалась внушительная фигура Убэйда. Каника взглянула на него через плечо.
– Убэ всё ещё ни на шаг от меня не отходит, представляете? – в голосе женщины не было ни капельки возмущения. Лишь нежность.
– Друзья, спасительница, мне отрадно снова вас видеть, – пробасил мужчина, подходя.
– Это взаимно, – кивнул Кейфл.
– Как ваше здоровье? Слабость прошла? Тошнота, боль в костях – ничего нет?
– Не тревожься, девочка! Твоими стараниями я абсолютно здорова, – Каника по-прежнему держала Ифе за руки. – Лучше расскажи, что вы уже успели увидеть в городе? Я могу посоветовать столько интересного!
– На самом деле мы только прибыли. И сразу пришли в храм, – девушка смущённо отвела взгляд, набираясь смелости, чтобы перейти к вопросам. – Значит, вы жрица Бастет?
– Да, – улыбнулась женщина. – Хоть и рада была бы сегодня быть простой путницей.
Увидев непонимающий взгляд Ифе, она пояснила:
– Это шутка, дорогая. Жрицы обычно не принимают участия в праздничных гуляньях. Хотя иногда этого мне очень не хватает.
– К чему ложная скромность, любовь моя? – Убэйд с обожанием посмотрел на жену. – Каника не просто жрица. Она верховная жрица Первого храма Бастет.
– Убэ, ну какая разница… – отмахнулась она.
– Позволь мне похвастаться женой!
От взглядов, которыми Каника и Убэйд одарили друг друга, Ифе стало неловко. В самом хорошем смысле.
– Вы прекрасны, – вырвалось у неё.
– Спасибо, Ифе. И прости, если этот старый вояка смутил тебя.
Девушка покачала головой и поспешила перейти к главному.
– Говорят, на празднике можно встретить саму богиню.
– Чистая правда! – воскликнула Каника. – Она выйдет на балкон своего дворца, чтобы поприветствовать всех гостей Бата.
– Она будет общаться с людьми? – спросил Кейфл.
– Вам нужна Бастет? Вы поэтому пришли к моей жене?
В резко похолодевшем голосе Убэйда прозвучала угроза.
– Убэ, я ценю твою опеку. Но они ничего такого не спросили – всем интересно увидеть богиню воочию!
– Простите, если сказали лишнего, – быстро пролепетала Ифе.
– Нет-нет, тебе уж точно не за что извиняться. Это Убэ теперь видит угрозу в каждой тени, – Каника бросила на мужа недовольный, но всё равно очень любящий взгляд. – Успокойся, дорогой. Твои времена под знаменем Анхура уже прошли.
«Анхура?» – на лицах спутников Ифе на мгновение отразилось такое же удивление, как и на её.
– Вы служили в сепате Анхура? – вновь задал вопрос Кейфл.
– Откуда столько любопытства? – Убэйд не переставал хмуриться.
– Это ещё ничего. Вы его просто в би-бли-о-те-ке не видели, – Атсу намеренно протянул слово, насмешливо глядя на Кейфла.
– А, значит, ты из учёных, – с едва заметным пренебрежением кивнул мужчина.
– Он ведь не просто так в шатре вам чужим именем назвался.
– Атсу.
– Да брось, Убэйд тебе сразу сказал, что ты врёшь.
Ифе с тревогой следила за вором, который шёпотом обратился к Убэйду.
– Он из дворцовых был в своём сепате. Ему хотели даже какую-то должность дать при тамошнем наместнике бога. Но с наукой пришлось бы завязать. Вот наш великий ум и сбежал.
– Ох, как печально! Мои родные когда-то видели и для меня другую судьбу, – всплеснула руками Каника. – Да и были против брака с Убэ.
Мастерская полуложь Атсу была пока для Ифе неясным манёвром. Кейфл по-прежнему хмуро смотрел на вора, но не останавливал его. «Раз он ничего не предпринимает, тоже не буду влезать», – решила девушка.
– Побеги от семьи, тем более дворцовой, дело сложное, – согласился Убэйд.
– Я не насовсем убежал. Хочу лишь одно исследование закончить, прежде чем вернуться и принять судьбу.
– Ну а мы с Ифе как хорошие друзья не могли оставить мальчика, не знающего жизни за пределами золотой клетки, – завершил обман Атсу.
– Что хоть за исследование?
– Трактат о богах и их силах.
– Какая обширная тема! Даже я знаю лишь про Бастет. Ну и про Анхура немного благодаря Убэ, – сказала Каника.
– Я уже узнал многое. Но вот об артефактах силы богов, что правят нами, почти нигде нет сведений. Возможно, стоит просто вернуться. Когда-нибудь кто-то другой закончит мой трактат…
– Глупости! Нельзя отказываться от мечты из-за такой ерунды! – женщина отпустила руки Ифе, тут же кладя ладони на плечи Кейфла. – Тем более про артефакт силы Бастет и я могу вам рассказать.
– Каника, это сила твоей богини, достойно ли…
Женщина отмахнулась.
– Когда мы с тобой сбежали от моих родных, добрые люди помогли исполнить нашу мечту. Неужели ты думаешь, что я не верну такой долг, пусть и другим способом?
«Как много лжи!» – Ифе чувствовала себя сквернее некуда. Каждый обман, что срывался с губ её спутников и которому Каника с Убэйдом верили, был ей противен. «Они добрые люди, неужели нет возможности им не лгать?»
Умом девушка понимала, что подозрительность мужчины могла быть опасной. Ложь была действенным способом защиты и, несмотря на то что она терзала сердце Ифе, отступать было поздно. «Простите, простите… Надеюсь, когда-нибудь я снова смогу отплатить вам добром».
– Рассказывать о силе Бастет можно долго. Меня учили этому почти двадцать лет, – начала Каника. – Но вам повезло, ведь сегодня вы можете увидеть артефакт её силы собственными глазами. И, возможно, даже обмолвиться парой слов с самой богиней.
– Как? – заинтересовался Кейфл.
– Каника… – Убэйд предпринял последнюю попытку остановить супругу, но она не послушалась его.
