Рук, – мы бы высадили тебя прямо здесь, раз уж ты не помер.
– Да уж. Рад, что вы с ним тут не главные, – буркнул Роб.
Шана рассмеялась:
– Мы как раз хорошие.
– А мои друзья? Вы их не тронули?
– Нет, но держим их под наблюдением. Они отправились на север, туда, где был наш последний лагерь. Вы явно следили за нами. Собирались на нас напасть после завтрака? Ты же знаешь, ничего хорошего из этого не вышло бы.
– Вам повезло. – Роб снова ощупал затылок.
– Повезло? – переспросила Шана.
– Они были у меня в руках. Если бы ты не оказалась у меня за спиной…
– Угу. Никогда не знаешь, как все обернется, да? Ладно. Тот, кто у нас за главного, хочет с тобой потолковать. Когда поешь и почувствуешь, что готов…
– Тот тип с моими ботинками? – сказал Роб. – Я готов прямо сейчас.
– Твоя навязчивая идея когда-нибудь погубит тебя, сынок, – рассмеялась она.
– То же самое говорит мой брат.
Комната покачнулась, но, похоже, никто, кроме Роба, не обратил на это внимания. Вид с одной стороны перекрыл отвесный склон высокой дюны. Мысль о том, что они движутся, находясь при этом в чем-то вроде коннеровской кухни, сбивала с толку.
– Это называется караван? – спросил Роб, пробуя на вкус новое слово.
– Угу, или просто «кар», если тебе лень выговаривать полностью.
– И вы в этом живете?
– А ты живешь под песком? – спросила Шана так, будто это было чем-то более позорным.
Она встала, прошла к двери и открыла ее. В комнату ворвались теплый ветер и солнечный свет. Впереди виднелась стена, на вид – из песка, которая медленно перемещалась по отношению к ним. Открыв дверь в этой стене, Шана помахала Робу.
– Осторожно, не оступись, – сказала она.
Роб сперва не понял ее, но потом увидел, что между маленькими площадками по ту сторону обеих дверей есть небольшой промежуток, под которым проносится поверхность пустыни. Два кара мчались, будто соединенные друг с другом, хотя это было не так. С двух сторон мимо них стремительно пролетали дюны.
– Заносишь внутрь песок, – упрекнула его Шана. – Шагай.
Впереди оказалась комната наподобие той, которую они только что покинули, но мебель была расставлена иначе, а на одной стене виднелась картина, изображавшая горы и улыбающееся солнце. В кресле сидел старик, зашивавший дайверский костюм. За единственным столом расположились двое детей помладше Роба; перед каждым лежала открытая книга. Оторвавшись от чтения, они вытаращились на Роба. Он чувствовал, что смотрит на них точно так же.
– Еще два. – Шана подтолкнула его в спину. – Извини, Шеврон, – сказала она старику. – Просто идем мимо.
– Мой дом – твой дом, – ответил тот, не сводя взгляда с Роба.
За спиной Роба появился Рук, который закрыл дверь. Шана открыла следующую. За ней оказался очередной промежуток. Роб никак не мог осознать, что все это происходит в действительности. Преодолев пространство между двумя комнатами, он взглянул в сторону и увидел тень, что неслась по поверхности пустыни. Вроде цепочки бусин, не меньше десятка, и конца ее не было видно.
Шана поторопила его, и он шагнул в следующую комнату, где обедала какая-то семья. Роб неловко помахал им, проходя следом за Шаной сквозь очередные двери. Здесь, однако, все выглядело иначе – в стене перед ним не оказалось двери; вместо нее были широкие окна, сквозь которые Роб увидел летевшие навстречу им дюны. Перед окнами стояли два кресла, смотревшие вперед. Оба были заняты. Роб сразу же узнал одного из сидевших по копне белых волос. Тот самый старик. Услышав, что кто-то вошел, он повернулся, встал и направился к ним.
– Как твоя голова? – спросил он у Роба.
– Болит, – ответил Роб. Посмотрев вниз, он увидел на ногах старика отцовские ботинки. Тот проследил за его взглядом:
– Отлично сидят, знаешь ли. Пришлось только вытащить все твои интересные… дополнения. Есть хочешь?
– Нет, – ответил Роб.
– Что ж, ладно. – Старик кивнул Шане и Руку. – Можете идти.
– Уверены? – спросила Шана.
– Конечно. Со мной Биньет. – Он кивнул в сторону сидевшего во втором кресле мужчины, продолжавшего смотреть вперед. – Все будет хорошо. Ты ведь не сделаешь нам ничего дурного, Роб?
– Не стану обещать, – ответил Роб.
Старик рассмеялся:
– Иди садись. Что-то я проголодался. Если не хочешь есть, можешь составить мне компанию, пока я буду обедать.
Он махнул вслед двум дайверам, которые вышли через ту же дверь. Роб понял, что им не очень хотелось уходить отсюда.
– Каким образом мы движемся? – спросил Роб. Судя по тени, никаких парусов наверху не было.
– Так же, как ты движешься сквозь песок, – сказал старик. – Надо вежливо попросить, и все.
– Я не дайвер, – возразил Роб.
Старик показал на удобное кресло с подлокотниками, но Роб, не обращая на него внимания, направился вперед, к окнам. Биньет, сидевший перед ними, не шелохнулся.
– Ты почти одурачил меня, – сказал старик. – Это мало кому удавалось. А ты трижды удивил меня всего лишь за неделю. Садись и составь мне компанию. Прошу.
Роб почувствовал, как спадает возбуждение. В голове вновь запульсировала боль. Ему хотелось спать – возможно, из-за порошка. Он сел в большое кресло. Старик смешал в блендере содержимое нескольких баночек, добавил овощей из маленького холодильника и запустил блендер, который громко загудел. Разлив получившуюся смесь в три кружки, он посыпал ее сверху какими-то семенами. Одну кружку он отнес Биньету, а другую поставил перед Робом.
– На случай, если передумаешь. – Он сел напротив Роба и отхлебнул из кружки, пристально глядя на мальчика. – В первый раз ты удивил меня, когда назвал имя Гра’хима…
– В смысле, Грэхема? – переспросил Роб. – Что с ним?
– Для меня он умер двадцать семь лет назад. Когда-то он был членом нашей семьи – до того, как предал нас. Говоришь, ты получил эти ботинки от своего отца, а не от него? Они дружили?
– Да, но ботинки принадлежали моему папе, а не Грэхему. Он не имеет к ним никакого отношения.
– Значит, он все так же не почитает истину. Люди мало меняются. Пройдет много лет, прежде чем ты это поймешь.
– Кто вы? – спросил Роб.
– Ох, прости. Весьма грубо с моей стороны. Не привык к новым знакомствам. Я – Дани, а это – Биньет, который приводит в движение наши счастливые дома. Мы кочевники, последнее странствующее племя, а поскольку я самый старший, эти глупцы именуют меня своим королем.
– Кочевники, – повторил Роб. – Я слышал о вас. Племя, которое странствует. Я сперва думал, что, может быть, вы из города, который взорвала моя сестра.
Старик, похоже, едва не подавился напитком. Он утер рот тыльной стороной ладони.
– Твоя сестра? – Он прищурил окруженные морщинами глаза. – Кто ты?
– Роб Аксельрод. Моего отца звали Фаррен Аксельрод. А мою сестру – Виктория…
– Аксельрод, – повторил Дани. – Давно не слышал эту фамилию. Так откуда ты знаешь Грэхема?
– Он мой друг. Я у него живу. И работаю у него.
– И он никогда тебе не рассказывал о своей
