характер.
— За что осудили?
— За подделку документов, господин.
— Каких?
— Платежные обязательства. Разрешения на строительство.
Она была замужем за чиновником строительной управы.
— Ты подделала подпись мужа?
— Нет, другого чиновника. Муж забыл на столе разрешение с его подписью. Я её срисовала. Не хотела, чтобы подозрение пало на моего мужа.
Поразительно! Она до сих пор гордится собой! И ведь богато жили, в средствах не нуждались…
— А печать?
— Там был оттиск. Я сумела его перенести. Потом копировала.
— Но зачем?!
— Мне было скучно.
Она пожимает плечами с отменным равнодушием. Презрительно улыбается. Презрение адресовано не мне, а той жизни, какой Аризу жила в семье Уэта. Если в теле женщины обретается Ловкач, то он не вор, а лучший актёр столичного театра!
— Ты знала Ямаситу Тибу по прозвищу Ловкач? До того, как попала сюда?
— К сожалению, нет.
— Почему к сожалению?
— Уверена, он знал толк в любовных играх.
— Ты свела с ним знакомство в ссылке?
— Этот мерзавец не пожелал со мной знаться!
Гнев, ярость.
— Через месяц он бы ко мне на коленях приполз! И я бы прогнала его с позором! Жаль, не судьба…
* * *
Сопровождать нас отправили тех стражников, что приезжали с докладом в Акаяму — они вернулись на пост за день до нас. К ним начальник заставы добавил четвёртого, который посетил остров на следующее утро после обезглавливания Тибы.
Утром второго дня господин Сэки разбил их на пары и снабдил картами с пещерами-крестиками. Стражникам было велено доставить обитателей пещер в лагерь для допроса.
* * *
— Оокубо Шоджи.
— За что осуждён?
— За разбой.
— Где ты служил до того, как стать разбойником?
— Я был ронином.
— К дознавателю следует обращаться «господин».
— Да, господин.
— Прежде чем стать ронином, ты где-то служил?
— Да, господин…
* * *
Второй день. Третий.
Четвёртый.
Это могло продолжаться месяц. Год. Целую вечность. Шанс изобличить перерожденца оставался, но мы искали иголку на дне реки [38]. Хуже того, мы искали иголку в куче других иголок.
В свободное от допросов время — его оставалось с кошачий нос! — я трижды перечитал записи, добытые архивариусом Фудо. Мало, безнадежно мало. Если мы хотим выяснить, что произошло на самом деле, нам нужно знать о преступнике больше.
Ключ к разгадке — Ямасита Тиба, а не бесконечная череда ссыльных с потухшими взглядами. Протоколы, свидетельские показания. Опись украденного. Подробности известных преступлений Ловкача. Слова тех, кто знал его лично.
Разгадка не здесь, на острове. Разгадка в Акаяме, погребена в полицейских архивах, судебных свитках, в памяти людей, которым довелось заглянуть Ловкачу в глаза.
Мы ищем там, где велено. А надо искать там, где потеряли.
* * *
— Ваше имя?
— Торюмон Рэйден.
— Должность?
— Дознаватель службы Карпа-и-Дракона, господин.
— И вы считаете себя вправе давать советы старшему дознавателю? Чего-то требовать от него?!
— Нижайше молю о прощении!
Я бухнулся на колени. С маху ткнулся лбом в каменистую землю. Острые камешки рассекли кожу на лбу. Перестарался, как всегда.
— Неслыханная дерзость!
— Виноват, господин! Разве бы я осмелился?
— Осмелились на что? Договаривайте!
— Докучать вам советами! Требовать?! Я всего лишь…
— Всего лишь?
— Взял на себя неоправданную смелость изложить свои соображения. Я излишне самонадеян, господин! Я достоин самого сурового наказания!
— В этом вы несомненно правы.
— Прикажите, и я вспорю себе живот!
— И кто тогда будет вести допросы? Я? В гордом одиночестве? Решили увильнуть от службы?! Так и скажите! Желаю, мол, сбежать с этого проклятого острова в Акаяму! А вы, господин Сэки…
— Молю о снисхождении!
— А вы, господин Сэки, трудитесь здесь в поте лица! Не правда ли, дознаватель Рэйден?!
— Жду ваших приказов!
Сэки Осаму прошёлся по палатке из угла в угол. Разгуляться тут было негде: три шага туда, три обратно. Это вам не двор управы, и даже не кабинет начальства.
— Да уж прикажу, — буркнул он. — Ещё как прикажу, не сомневайтесь!
Гроза ещё рокотала под матерчатыми небесами, но раскаты грома стихали. Яростные молнии больше не лупили одна за другой. Начальство прекратило бродить. Начальство стояло, качаясь с пятки на носок. Я слышал хруст камешков, попираемых тяжкой пятой. Я чувствовал себя одним из этих камешков.
— Сядьте. Хватит лбом землю протирать!
Я сел прямо, потупив взор.
— Сколько времени вам понадобится?
— Три дня, Сэки-сан. Возможно, четыре. Это не считая дороги.
— Три дня? Да за три дня я разузнаю точное количество демонов, служащих князю Эмма! Их должности и служебные обязанности! Нет, вы слышали? Три дня!
Он отошёл к выходу из палатки. Глянул на меня через плечо:
— Два дня, не считая дороги. И если вернётесь с пустыми руками, останетесь на этом острове до конца жизни! Вам ясно?
Глава пятая
Личный враг небес
Говорят, тюрьма в Эдо скорее похожа на просторную усадьбу. Говорят, она занимает целый квартал. Треть квартала отдана под здание управы, треть — под камеры для арестантов, треть — под места для пыток и экзекуций. Такой размах вполне объясним: в район Кодэматтё, где расположена столичная тюрьма, свозят преступников со всего востока Чистой Земли.
Обслуживает тюрьму целая армия: полсотни досинов и десятка три рядовых надзирателей. Начальник имеет высокий ранг хатамото, то есть знаменосца, личного вассала сёгуна, но без прав, присущих другим хатамото, — аудиенции у повелителя и ношения оружия в его присутствии. Ранг не всегда идёт рука об руку с богатством — жалованье начальнику полагается скромное: сто двадцать коку риса в год. Сверх того казна отпускает ему десять годовых пайков риса на членов семьи и прочих иждивенцев.
Может, и так. Не знаю, не был, не знаком.
Я и в нашу-то тюрьму иду впервые.
Подходя к воротам, за которыми начиналась «дыра в ад», и показывая стражникам грамоту со служебными печатями, я грустно размышлял о том, что жалованье, скромное для одного, для другого выглядит немыслимым богатством. Мои пятьдесят коку — даже с надбавкой за вредность службы! — против ста двадцати главного тюремщика Эдо? Даже говорить нечего!
Попросить у господина Сэки дополнительный паёк на иждивенцев? Вне сомнений, господин Сэки решит, что я спятил.
— Торюмон Рэйден?
Оторвав взгляд от грамоты, старшина караула уставился на меня:
— Дознаватель?
Судя по мрачно сдвинутым бровям, я не слишком соответствовал собственным имени и должности.
— Да, — в тон ему ответил я. — Служба Карпа-и-Дракона.
— Цель посещения?
— Встреча с начальником тюрьмы.
— Господин Симидзу предупреждён о вашем визите?
— Да.
Я не лгал. Здесь было неподходящее место для лжи. Гонец из нашей управы посетил Симидзу Масато, заправлявшего тюрьмой в Акаяме,
