им сделается, – философски отозвался Артур.
Он аккуратно поставил кеды рядом с рюкзаком, в тень деревянного забора. «Мира, каким вы его представляете, не существует» – было написано на досках столь яркими баллончиками, что Артур вдруг забеспокоился:
– Тут, по ходу, тусовались придурки из института… Слушай, а вдруг в песке шприцы… или битое стекло?!
Он посмотрел на свои босые ноги.
Пашка вытер полотенцем лоб, секунду назад сухой, а теперь покрытый испариной. Обреченно подумал, что все-таки схватил грипп последи лета и бабушка теперь залечит его до смерти липовым отваром.
– Нет тут никакого стекла, – пробормотал, справляясь с дрожью. – Мы всегда сюда ходим.
Рыбак вытащил еще одну рыбину, такую здоровенную красноперку, что Артур забыл о своих опасениях и, подхватив снасти, зашагал к лодочному причалу.
– Я вам не помешаю? – услышал Пашка. Артур был очень вежливым мальчиком.
Рыбак кивнул, не снимая очков:
– Можете становиться прямо здесь. Я уже сматываю удочки…
Он с усилием поднял свое ведро и выплеснул в реку. С десяток рыбешек разного калибра блеснули чешуей, удирая в разные стороны. Вот оно что – экологичная спортивная рыбалка; Пашка подумал, что ничего глупее нет, рыба все равно погибнет, поврежденная крючком. Ну, или ее сожрет другая рыба, воспользовавшись моментом…
– Мира, каким вы его представляете, не существует, – негромко сказал рыбак, и Артур с облегчением рассмеялся:
– А, так это вы тут муралы рисуете?
Пашка посмотрел на забор; яркой надписи больше не было, вместо нее чернел лаконичный округлый знак, нарисованный, похоже, мазутом. У Пашки возникло чувство, что изображение знакомо ему. И что оно объемное и немного движется, будто отражается в воде.
– У меня температура, – сказал он слабым голосом. – Артур…
Он увидел лицо брата; тот стоял с удочкой в одной руке и пустой железной сеткой в другой, глядя туда же, что и Пашка.
– Что за фигня? – Голос Артура стал хриплым и совершенно чужим.
– Мальчики, – рыбак аккуратно сматывал свою удочку, – а где ваша сестра?
* * *
Антошка мок в воде, глубоко опустив голову в маске, выставив на поверхность попу в цветастых плавках и белые от холода пятки. Когда Артур и Пашка подскочили с двух сторон, он захлебнулся и закашлялся, сразу налившись кровью:
– Что? Да тут… Да вот она тут… была только что…
Струилась обмелевшая река. Шелестел камыш. На песке валялись Лорин сарафан и сандалики. У противоположного берега покачивался, прибитый течением, красный резиновый мяч. Пашке показалось, что он читает книгу и хочет перестать, но не может ни закрыть глаза, ни перевернуть страницу.
– У меня к вам разговор, ребята, – сказал рыболов в темных очках, незаметно оказавшись очень близко.
– Лора! – закричал Артур, не слушая его. Схватил Антошку за голые мокрые плечи, затряс так, что слетела маска. – Где она?!
Антошка надрывно кашлял.
– Лора! Лора-а! – Артур кинулся в воду, не снимая ни одежды, ни даже часов, поплыл через реку, к мячу, опуская голову в мутную воду, то ныряя, то выпрыгивая, вслепую шаря по дну. Антошка замер на берегу, оцепенев, обхватив себя тонкими загорелыми руками.
– Интересно, – задумчиво сказал человек в черных очках. – Вот как это работает… Он ничего не знает об утонувших детях, такого понятия нет в его мире. А реакция совершенно естественная… Славно, славно…
Пашке казалось, что он увяз в бетоне. Невозможно было ни шагнуть, ни выговорить слова, ни послать этого психа по адресу, откуда не возвращаются.
– А ты? – Человек в черных очках посмотрел на Пашку. – Ты хочешь вернуть девочку?
Прошла длинная секунда. Артур нырял и выныривал, Антоша на берегу дрожал мелкой дрожью, у дальнего берега ходили водовороты – там в самом деле было глубоко.
– Сколько? – прошептал Пашка. У него появилась ужасная, болезненная надежда. Раньше никогда его не шантажировали, но шантаж был частью реальности, а не кошмара.
– Нисколько. – Человек в очках улыбнулся со странным выражением, в иных обстоятельствах Пашка сказал бы, что это сочувствие. – Возьми.
Он протянул ладонь с маленькой золотой монетой. Пашка узнал округлый знак на реверсе.
– Мир не такой, как ты думаешь, – тихо сказал рыбак. – Самолеты падают, и дети тонут. Понимаешь?
– Неправда, – сказал Пашка.
– Возьми монету и проглоти, как таблетку. Это не страшно.
– Не буду!
– Я не хочу делать тебе больно, – сказал бывший рыбак. – Ни тебе, ни брату. Но времени нет.
Пашка смотрел на блики, отражавшиеся в темных очках.
– Давай. Как глотают лекарство. А то ведь твой брат сейчас ее найдет и откачать не получится, она слишком долго пролежала на дне…
Пашка протянул руку, почувствовал тяжесть, чрезмерную для мелкой денежки. Прямо с ладони проглотил, с первого раза. Монета царапнула горло, но больше он почти ничего не почувствовал. И подумал: вот бы это был сон, вот бы сейчас проснуться…
– Тра-та-та за Пашу! – послышался веселый голос Лоры. – Тра-та-та за Антошку!
Пашка моргнул. Лора в розовом купальнике, с растрепанными мокрыми волосами стояла у старого забора – давно не крашенного, гладкого – и колотила ладонью по чистым серым доскам.
– Не нашли! Не нашли! А я в камышах сидела!
Пашка закричал, срывая горло, и кинулся к ней. Схватил под мышки, поднял над землей…
– Ай! – она возмутилась. – Я уже тебя застукала, я выиграла, отпусти!
Пашка поставил ее на траву, перегнул через колено и впервые в жизни отшлепал по мокрому купальнику.
* * *
Валя купил в автомате какой-то шипучки и выпил залпом, не чувствуя вкуса. Опомнился, когда пустая жестянка стукнула о дно мусорного контейнера. Кажется, это был энергетический напиток с кофеином, очень некстати. Вале сейчас подошел бы мятный чай с валерьянкой.
Почему он увидел на табло то, чего там не было и не могло быть? Вот же, все в порядке, самолет с родителями вылетел по расписанию, уже сегодня вечером они войдут в теплое море. Там сосны, песок и мелкая галька, родители будут вдвоем впервые за много лет. Мама избавится от тревожного расстройства, вернутся оба загорелые, веселые, счастливые…
Если это хакеры – почему никто в зале не увидел страшное табло? Не заметил, не вскрикнул, не показал пальцем? Ведь сотня человек одновременно на него смотрела, а увидел только Валя. Что с ним не так?
Буйная фантазия? Откуда? Провожая родителей, он только немного грустил. Но не боялся. Откуда это… отвратительное, болезненное видение? Как будто мир, в котором он родился и вырос, добрый безопасный мир, приподнял благостную маску и показал такую жуткую харю, что взрослый парень испугался чуть не до мокрых штанов?
Валя решил, что больше думать об этом не будет. Вернется домой, приберет после поспешного раннего завтрака и завалится на диван с планшетом…
…Повернув ключ в двери, уже почувствовав запах дома, в полушаге от привычного спокойного мира он ощутил и услышал, что в пустой квартире кто-то есть.
* * *
– Ты. Не имел права. Поднимать руку на ребенка!
Лора, по дороге домой притихшая было, снова разревелась горше прежнего.
– Бабушка, мы чуть с ума
